Екатерина Верхова - Интервью с ректором [СИ]

Ведь вряд ли главный дознаватель королевства не смог сдержать себя в руках, если бы за этим не крылось что-то по-настоящему серьезное?

— Браунс! — рявкнул ректор, возвращая мое внимание. — Хватит уши греть, иди сюда.

Я послушно подошла. Вообще в этот момент я вела себя как образцовая студентка! Лишних вопросов не задавала, не истерила, не отсвечивала — горжусь собой. Вот только в нашу газету придется добавить еще один блок… Такую сенсацию я точно не смогу пропустить.

— Докладывай.

— Я шла из корпуса общежития к выходу. Когда оставалось метров пятнадцать, почувствовала нетипичный магический всплеск неопознанного характера. Я перешла на бег…

— Прямо на каблуках побежала? — зацепился Неррс, который дознаватель. Бросил красноречивый взгляд на мою обувь.

— Мне прямо сейчас продемонстрировать свое умение в беге на каблуках? — сухо и сдержанно поинтересовалась я, хотя все внутри меня забурлило. В семейства Неррс, судя по всему, это в крови. Нашел, до чего докопаться.

— … нетипичный магический всплеск неопознанного характера, — напомнил ректор, возвращая меня к рассказу.

— Когда добралась до места он уже был таким.

— Каким? — уточнил Морэн Неррс.

— Безголовым, — спокойно ответила я. — Никого рядом не увидела. Охраны тоже на месте не наблюдаю.

— Как наблюдательно, — процедил сквозь зубы дознаватель.

И на что он злится?

— Вестника в отдел магической полиции отправил? — этот вопрос адресовался уже ректору.

— Решил сперва тебя в известность поставить, — ответил Дарен Неррс.

Я вновь обратилась в слух.

— Браунс. Думаю, вам стоит продолжить свою дорогу, — обратился ко мне ректор, намекая, что тут я больше не нужна.

— Но… полицаи наверняка захотят меня расспросить…

— Мы передадим им все ваши слова, — ответил Морэн.

— Но… вдруг это я сделала? — удивилась я. Меня что, хотят спровадить с места сенсации?

— При всем моем к вам уважении, студентка Браунс, и при всех ваших магических талантах, вряд ли вы смогли бы взломать защиту такого уровня, — произнес ректор.

— Защиту? Разве это не просто статуя?

Кто в здравом уме будет накладывать «защиту такого уровня», каким бы этот мистический уровень ни был, на простую статую?

— Дар, — одернул ректора Морэн.

— Эрналия. Если вы не хотите потратить день впустую, то очень рекомендую вам идти, — уже мягче произнес Неррс-ректор.

Именно в этот момент сработал еще один кристалл перехода, и я приняла сложное волевое решение ретироваться.

Вопрос: «можно я зафиксирую место происшествия?» застрял в горле, я решила не отвлекать Неррсов от важных дел. Просто незаметно щелкнула артефактом, который я по счастливой случайности бросила в сумку.

А в типографию, предъявив талон, выданный ректором, сдавала уже чуть измененный материал. Надеюсь, ребята из редколлегии на меня не обидятся, что я не стала с ними это обсуждать. Все же… сенсация. Настоящая сенсация.

Памятуя о том, что к отцу я могу попасть лишь до двух часов дня, первым делом направилась именно в сторону камер предварительного магического заключения. Настроение, несмотря на все произошедшее, ползо вверх. И никакие Неррсы мне его уже не испортят. Ни старшие, ни младшие, ни увековеченные в статуе.

Вот только к отцу я сегодня так и не смогла попасть. Как и к судье.

В первом случае мне сухо сообщили, что свиданий не допускается даже с родственниками. Во втором — ни в одном из справочников не было адреса судьи Росса. Наверное, это вполне логично… Придется искать иные пути. К примеру, попробовать найти личное дело Амелии Росс и танцевать от этого.

Денег на личную повозку не было, а потому приходилось пользоваться общественными. Те ходили совершенно не по тем путям, что были мне нужны — да и я пару раз безнадежно запуталась — потому в академию я вернулась ближе к вечеру. Измотанная и уставшая настолько, что ноги отваливались. Надо будет откопать у себя обувь без каблуков, связаться с матерью по поводу отца и… не знаю. Попытаться отдохнуть до понедельника, когда остался только один день. Неделька выдалась непростой, и будущая вряд ли порадует меня обратным.

Ниры в комнате не было, но судя по верхней одежде, висящей на вешалке, соседка находилась на территории академии. Видимо, патентоваться она сегодня не пошла и пропадает в мастерской.

Чуть позже, когда я не чувствуя ног завалилась в постель, пришел вестник. От ректора:

«Не думал, что в вас и правда есть журналистская жилка.

Какая скорость!

Поздравляю, я в вас не ошибся.

На первый раз сданный редколлегией материал одобряю в печати, но в будущем прошу вас перед типографией заносить все макеты ко мне.

P.S. И кстати, стражник не халатно прогуливал службу, а был вырублен физическим способом. А именно, ударом по голове. Над достоверностью „Хроникам ВАКа“ еще следует поработать. Изменения вносить не стал, вы не проверили данные, поспешили — вам же и оправдываться за свои слова.

С наилучшими пожеланиями,

Д.В.Неррс».

Хм. Это он так злится или хвалит? Или и то, и то?

Волевыми усилиями заставила себя встать и набросала ответ:

«Рада, что оправдала ваши ожидания!

Уверена, „Хроники ВАКа“ ждет большое будущее.

P.S. Принесу перед стражником извинения в письменном виде. Спасибо за информацию.

С уважением,

Эрналия Краун Браунс».

Интересно, с меня снимут десять баллов за пререкательство? Или это не пререкательство?

Где эта тонкая грань?

Примерно с этими же размышлениями я и заснула.

— Эрна, ты жива? — Надо мной нависла зеленоволосая голова соседки по комнате. На лице отражалось неподдельное беспокойство.

— После такой лошадиной дозы лекарского зелья… — хрипло пробормотала я.

Лицо болело так, будто меня весь вчерашний день и ночь били сырым мясом: очень болезненно, но без следов. То, что произошло вчера — в воскресный день — со мной случалось раз в год. Мозг отключался, тело напрочь отказывалось шевелиться: меня лихорадило. Помню только, как открыла глаза утром и почти сразу закрыла. Остальное отрывками: Нира с ложкой мерзкого варева, мокрое полотенце на лбу… Постоянные вопросы и самочувствии и угрозы вызвать лекаря.

— Нира, это нормально, мне просто надо отлежаться сутки… — успела пробормотать я вчера, прежде чем снова окунулась в беспамятство.

Сегодня мне и правда было многим лучше. Только слабость и тело ломило от того, что сутки провалялась.

— С тобой точно все хорошо? — с подозрением спросила Нира.

— Да точно-точно, — пробормотала я, выползая из-под одеяла и поднимаясь на ноги. Пошатнулась от слабости, но вцепилась в спинку кровати и удержалась. — Мне просто надо поесть.