Любовь Огненная - Академия Шепота [СИ]

— Я же сказал: проваливайте! Иначе спалю к демонам.

— Мейстер Карстар, это Мелисса, — прокричала я сквозь дверь. — Я хотела узнать. С вами все в порядке?

Воцарилась тишина. Она была неуютной, тревожной. Отодвинувшись от двери, я на всякий случай сделала шаг назад.

Ну вдруг мужчина там готовится спалить меня вместе с ничтожной преградой и собственным домом?

Дверь распахнулась настолько порывисто, что я от неожиданности поскользнулась на ступеньке и начала падать спиной назад. Я забыла как дышать. Еще секунда и я бы призвала свою метлу и сделала это неосознанно, но.

Меня схватили за руку, не давая упасть.

Только лучше бы я упала.

Крик ужаса застыл в моем горле, а я оцепенела.

— Что? Не нравлюсь? — зло усмехнулся мужчина, оскалив зубы.

Рывок и меня затащили в дом, но, прижавшись к стене в небольшой квадратной прихожей, я не сдвинулась с места. Сердце колотилось словно сумасшедшее. Если бы я не знала, что это мейстер Карстар, то подумала бы, что передо мной стоит страшное чудовище.

Длинные белоснежные волосы мужчины невообразимо отросли и волочились по дубовому полу. Они выглядели просто ужасно — свалявшимися, перепутавшимися, и при этом занимали всю гостиную, что не освещалась ни единым огоньком.

Свет ни горел и в других комнатах — дверные проемы зияли темными дырами. Некогда красивая мебель — диван, кресло, низкий столик, — пребывали в ужасающем состоянии. На обивке и дереве имелись следы от когтей. От тех самых когтей, которые скреблись по полу, венчая все пальцы мужчины — и на ногах, и на руках.

При всем при этом даже при тусклом свете, что лился сквозь неплотно закрытые портьеры, я отчетливо видела лихорадочный блеск чужих глаз. Очень нехороший, отдающий сумасшествием блеск, который то исчезал, то снова появлялся.

К своему огромному сожалению, я прекрасно знала, что означает этот блеск.

Мы с мамой всегда останавливались в разных местах. Одни были совершенно безлюдными, даже дикими, а другие сильно отличались и по уровню жизни, и по количеству жителей. Так в одной из деревень к нам обратилась за помощью несчастная женщина.

Она не узнавала своего сына. Нет, внешне он совершенно не изменился, но будто бы сходил с ума прямо на ее глазах. Внезапно вспыхнувшая симпатия к соседке, что была старше на десяток лет, со временем переросла в настоящую одержимость.

Молодой парнишка грозился сбежать из дома вместе со своей зазнобой, а через несколько минут мог с агрессией нападать на дверь старого домишки, в котором она жила. И что самое интересное, женщина не питала к нему взаимных чувств. Абсолютно. Только и за помощью ни к кому не обращалась.

Тогда я впервые узнала, что бывают стихийные ведьмы. Они не имели никакого отношения к стихиям, а назывались так из-за стихийных выбросов магии. Такие ведьмы могли всю свою жизнь прожить ничем не отличаясь от обычных людей, однако раз или два в жизни они сталкивались с последствиями своих желаний.

Эти желания должны были быть очень сильными в эмоциональном плане, чтобы исполниться. Пожелать такая ведьма могла как хорошее так и плохое и если скопленной энергии было достаточно, волшебство происходило.

Так и произошло в той деревне. Женщина, что потеряла мужа и одна растила двоих детей, таща на себе и хозяйство, в один погожий день, увидев, как соседский сын заглядывается на молодых девушек, пожелала, чтобы и на нее смотрели с таким же интересом.

Ее желание оказалось слишком сильным, почти отчаянным, а чары, что копились чуть меньше тридцати лет, вырвались наружу, обрушаясь на того, кто находился в поле ее зрения. Так обычная человеческая женщина приворожила молодого парня, а позже осознала, что натворила, когда он вдруг начал за ней навязчиво ухаживать.

Когда мы к ней пришли, она рассказала, что несколько поколений назад в ее семье родилась ведьма, а ей, судя по всему, досталась крошка от ее силы. Осознав, что натворила, она никому ничего не говорила, потому что боялась, что ее посчитают злой и выгонят из деревни вместе с детьми.

Но деревенские так и не узнали причин, по которым соседский парнишка сходил с ума. Потому что только ведьма может снять магию ведьмы, что моя мама и сделала, но взгляд…

Тот сумасшедший, лихорадочный, ненормальный и устрашающий взгляд, что лишь изредка прояснялся, я помнила до сих пор.

Мне не нравилось то, что я видела. Мне не нравилось то, что я собиралась сказать. Мне не нравилось то, что я намеревалась сделать, но и по-другому не могла.

Можешь помочь? Помоги. Этого принципа всегда придерживалась моя мама. Этого принципа собиралась придерживаться и я.

— Мейстер Карстар, что вы испытываете к Эбигайл Фарсуа? — спросила я едва размыкая губы, пристально следя за мужчиной, готовая в любой момент огреть его магией.

— Ненавижу… — процедил он сквозь сжатые зубы, но взгляд его тут же заполнился поволокой, словно бы затуманился. — Мелисса, почему твое зелье не подействовало? — схватил мужчина меня за плечи, а его отросшие ногти страшно шваркнули о стену. — Почему на меня подействовало, а на нее нет? Она должна любить меня, слышишь? Должна!

Шепот срывался с губ словно скороговоркой. В тускло освещенном помещении я видела, как глаза мужчины закатываются, а сам он со страшным грохотом падает на пол. У меня будто камень с плеч свалился. Я выдохнула, осторожно перешагивая чужие ноги и бесконечные волосы.

— Простите, мейстер Карстар, — извинилась я то ли за зелья, которые, судя по всему, мужчина выпил все и разом, то ли за вот такое болезненное обезвреживание. — Я сейчас вернусь. Обещаю.

Обратно по аллее я бежала уже особо ни от кого не скрываясь. Двор академии пересекала и вовсе привлекая внимание, потому что неслась не по дорожкам, а наискось, перепрыгивая клумбы и даже лавочки. У женского общежития я оказалась уже через минуты, как и в нашей с Айратой комнате.

— Лисска, ты чего? — подскочила подруга с кровати.

— Все потом! — на ходу отмахнулась я, доставая из-под кровати свой секретный саквояж с переносной лабораторией.

Схватив до этого момента мирно спящего Копера, я помчалась обратно.

Потому что знала страшное. То, чего мама не рассказала деревенским. Этой информацией она поделилась только со мной.

Привороты — какими бы они ни были, никогда не заканчивались хорошо. Привороженный или убивал сам себя от отчаяния, или того, кто его приворожил. Судя по глазам дракона, до последней точки, как и того парня, его отделял всего шаг.

В дом мейстера Карстара я влетела как к себе. Дракон лежал все на том же месте — частично в прихожей, частично в гостиной, но прежде чем попробовать перетащить его хотя бы на диван, я должна была избавить мужчину от многократно усилившегося действия зелья.