Алика Мур - Девственница для альфы

– Звони Толику. Мне нужно срочно домой.

Лиза вздохнула.

– Давай хоть доедим.

– Сейчас же!

– Па-а, мы пришли!

Ева громко хлопнула входной дверью и швырнула сумочку на комод.

– Евич, ты молчишь всю дорогу, может, объяснишь все-таки что произошло? – Лиз была вне себя от возмущения. – Семен Маркович к нам со всей душей, а мы… даже лазанью не доели!

Можно подумать, что он сам эту лазанью готовил. Ева пристально посмотрела подруге в глаза. Вот и что ей объяснять? Что ее чуть не изнасиловал лысый придурок и какой-то самовлюбленный Казанова вступился за ее честь? Да Лиз только дай повод, она тут же заведет старую песню: все потому, что ты одна, Евич, заведи себе парня, Евич. Будто кота предлагает. Ева фыркнула.

– Что? Что ты фырчишь? – подруга подбоченилась и поджала губы.

– Ничего. Просто я очень устала… и голова болит, – Ева отвела взгляд.

– Вот уж пора бы тебе запомнить, что мне врать бесполезно! Снова сопишь! И нос как у кролика дергается. Не хочешь говорить, так и скажи!

– А я так и сказала, но разве ж ты отстанешь? Я устала, Лиз. Давай все разговоры завтра.

– Завтра так завтра.

Лиза обиженно выпятила нижнюю губу и, сбросив туфли на высоченной шпильке, посеменила на кухню.

– У вас есть, что пожрать? – крикнула на ходу.

Ева поплелась следом. Сейчас эта прорва начнет опустошать холодильник и не остановится, пока не лопнет. А лопнет она нескоро.

В гостиной горел свет. Значит отец уже дома.

– Ну, слава богу, пришла!

Он вынырнул из огромного кресла и сердито скрестил на груди руки. Через лоб пролегала напряженная складка: ну вот, допрыгалась.

– Что случилось? Почему ты не позвонила? Я ведь просил!

Черт. И как она могла забыть?

– Па-а, прости, – Ева сделала щенячьи глаза и чмокнула колючую щеку, – совсем вылетело из головы. Но больше такого не повторится, честное слово!

– Не повторится, – буркнул отец, – потому что с завтрашнего дня для тебя объявляется комендантский час. После десяти из дома ни шагу. Ни на машине, ни на вертолете, ни…

– О, драсьте, дядь Андрей, – прощебетала вернувшаяся из кухни Лизка.

Она держала в руке огромную шаурму: когда только успела сделать?

– Здравствуй, Елизавета. Так почему ты не отвечала? – отец снова повернулся к Еве, – Я весь телефон оборвал! И Лизин отключен.

– Ой, у меня наверное зарядка села.

Лизка выразительно посмотрела на Еву и, подхватив с дивана сумочку, чуть ли не бегом припустила наверх. Ну вот, придется одной отдуваться.

– Па, честно, ни одного звонка не слышала, – она виновато взглянула на отца. – Может звук отключился? Сейчас…

Ева выскочила в прихожую и через минуту уже вытряхивала содержимое на диван.

– Странно, где же он? Был же здесь, – она плюхнулась на диван и с тоской посмотрела на отца. – Я оставила его на столике в «Трех лилиях».

Ева вспомнила, что вызывать Толика пришлось с ее телефона: Лиз вечно забывала зарядить свой. И конечно же поговорив с соседом, подруга закинула телефон куда-то за тарелки. Ли-и-иза-а-а!

– Ладно, не переживай так, – отец обнял ее за плечи и легонько встряхнул. – Сейчас позвоню Марковичу, пускай своим клич кинет. Найдут.

Ева вздохнула. В последнее время рассеянность вошла у нее в привычку. Видимо сказывалось нервное напряжение. Ну, ничего, сейчас-то все позади – она поступила. В сентябре переедет в область к тетке Зинаиде, пойдет в универ, и начнется новая жизнь. А пока можно расслабиться и насладиться летними деньками в компании вредной, но любимой подруги.

– Пойду, па. Лизка там уже наверняка всю кровать крошками устелила.

Отец улыбнулся.

– Спокойной ночи, милая.

Ева поднялась наверх и первым делом заглянула в ванную. Пятиминутный расслабляющий душ, чистка зубов – она надела мягкий халатик и зевнула. Спать, срочно спать.

Войдя в комнату, она встретила вопросительный взгляд подруги. Та сидела на кровати в позе лотоса и дожевывала последний кусок калорийного ужина.

– Как прошло? Сильно злился?

Ева насупилась.

– Мой телефон – ты оставила его на столе в клубе.

– Ой, Евич, прости! Вот же голова дырявая, – Лиз облизала пальцы и скорчила виноватую рожицу. – Давай Семену Марковичу позвоним.

– Не надо, отец сам позвонит. Давай лучше спать. Я жутко устала.

Она и правда чувствовала себя разбитой. То ли ранний подъем сказывался, то ли пережитое в клубе. В любом случае, хороший отдых ей не помешает.

– Кыш отсюда, – она шлепнула подругу по мягкому месту, пока та неуклюже переворачиваясь и пытаясь не вымазать покрывало руками, ползла к краю.

Каждый раз, оставаясь ночевать у Евы, Лизка спала вместе с ней. Благо, широкая практически трехместная кровать позволяла не пинать друг друга ногами.

– Я, чур, с этого боку сплю, – подруга кивнула и пошлепала к выходу. – Ненавижу полнолуние. А с того края эта жуткая лунища будет пялиться на меня всю ночь. Бр-р-р. Моя зубная щетка на месте?

Ева кивнула. Шлепающий звук босых ног прервался хлопком двери, и через две минуты из ванной донесся звон бьющегося стекла. Ну вот, опять.

– Все в порядке, – донесся бодрый голос, – сейчас уберу!

Удивительно, как она еще умудряется не перебить всю посуду во время готовки. Просто чудеса. И вот почему природа, наградив Лизку талантом создавать кулинарные шедевры, забыла вставить ей руки в плечи? Ева вздохнула и стащила с кровати покрывало.

***

Это был волк. Огромное лохматое чудовище – оно гналось за ней по лесу, с хрустом ломая сухие ветки. Ева петляла между сосен. Тонкая сорочка цеплялась за кусты, мешая бежать. Дикий страх придавал сил. Добежать бы до сторожки, успеть бы. Там ружье. Там ее спасение.

В босую ступню вонзилось что-то острое. Ева вскрикнула и кубарем полетела в какую-то яму. Хищное дыхание приближалось. Это конец. Она обреченно закрыла глаза, приготовившись к смерти, но с удивлением поняла, что преследователь тоже остановился. В лесу воцарилась тишина. Ни единого шороха, ни хруста, будто все звуки разом выключили. И вдруг эту гнетущую тишину разорвал протяжный звериный вой.

Ева закричала и в ужасе открыла глаза. Сердце бешено колотилось, и она не сразу поняла, что лежит в собственной кровати. В окно сквозь тонкую гардину светила луна. Вся комната была залита серебристым сиянием. Дома, слава богу, дома. Она откинула одеяло. Приснится же такое.

Выбравшись из кровати, Ева взглянула на спящую подругу. И вот ничто ее не берет, хоть в колокол звони. Она покосилась на окно. Луна – это все ее проделки. Еще бабушка говорила, что спать, когда на тебя светит месяц – плохое дело. Ночное светило имеет какую-то тайную силу, сворачивающую мозг набекрень. Ева подошла к окну и уже собиралась зашторить, как вдруг услышала жуткий вой. Тот же вой.