Ольга Ярошинская - Жена для звездного варвара

Я затаилась у двери, подождала, пока снова не послышался звук шагов, потом скрипнула постель. Варвар лег спать. Я быстренько задула все свечи, погрузив комнату в полумрак. Подошла к столу и, сев в кресло, выбрала еще один сочный ломтик неизвестного фрукта. Вкусно. Когда я вернусь на «Арго», мне будет не хватать местной еды.

И Валда.

Мысль, пришедшая в голову, была внезапной, безумной, но мне на самом деле будет не хватать моего варвара. Обо мне впервые за долгое время кто-то заботился. Оберегал. Баловал. Я потрогала ожерелье, которое теперь носила постоянно. Надо, наверное, как-то предупредить Валда, что через месяц он овдовеет. Он ведь тоже может привязаться ко мне. Хотя, с моим поведением, скорее вздохнет с облегчением… Я поморщилась. Валд этого не заслуживает.

Я выждала еще какое-то время. В спальне варвара было тихо, и весь замок тоже погрузился в сон. Поднявшись с кресла, я на цыпочках направилась к двери и повернула ключ, торчащий в замочной скважине. Выглянув в темный коридор, вернулась в комнату, взяла канделябр и подожгла фитили свечей от пламени камина.

Я кралась по спящей крепости, замирая и прижимаясь к стенкам. Быстро спустилась по лестнице, поменяла руку, уставшую от тяжести канделябра. С первого уровня кто-то поднимался, но я шмыгнула в коридор второго этажа и, подбежав к двери с крестом, толкнула ее без стука.

Зайдя внутрь, закрыла дверь за собой и прижалась к ней спиной. По коридору кто-то прошел. Раздался громкий мужской смех, которому вторил высокий женский голос.

Я подняла канделябр повыше, прогоняя тьму, и едва сумела сдержать крик, когда напротив появилось лицо женщины: большие глаза с набрякшими веками, всклокоченные седые волосы, губы такие тонкие, что рот кажется шрамом.

— К-к-карин? — спросила я.

Женщина смотрела на меня светлыми водянистыми глазами, в глубине которых отражались огоньки свечей моего канделябра.

— Мне нужен отвар, — сказала я, собравшись с духом. — Чтобы не забеременеть.

— Жена Валидола, — произнесла женщина неожиданно мелодичным голосом.

Я кивнула. Она пялилась на меня еще какое-то время, а потом исчезла в темноте. Я повела канделябром, рассматривая помещение. Шторы были наглухо задернуты, и свет трех лун не проникал в узкую как пенал комнатушку. Кровать у стены, шкаф, заставленный бутылками, склянками и плошками, возле которого копошилась женщина, — вот и вся обстановка. Я чихнула. Пахло травами и еще чем-то приторно-сладким.

— Вот. — Карин взяла с нижней полки бутылку и подала мне. — Два глотка до или сразу после.

— А что это? — спросила я, принюхиваясь. Глиняная бутыль была заткнута свернутым лоскутком, но тот пропускал запах — острый и едкий.

— То, что ты просила.

— Я имею в виду, из чего он? Какой принцип действия?

— Травы, коренья, уж прости, рецепт не скажу. Два глотка до или после, и ребенка не будет, — повторила женщина терпеливо.

Ох, как же с ними непросто…

— Мое тело будет неспособно принять семя? — спросила я.

— Ребенок не сможет удержаться, — ответила Карин. — Он выйдет вместе с кровью в лунные дни.

Я нахмурилась, попятилась к двери.

— Принесешь мне пять монет, — торопливо сообщила Карин.

Я пошарила в кармане платья и, отсчитав монеты на ощупь, вынула горстку серебра. Деньги нашлись в одном из сундуков с приданым. Не так чтобы много, но вот пригодились. Карин выхватила монеты из моей руки, и ее водянистые глаза оживились. Она быстро пересчитала деньги и сжала в кулаке.

— До свидания, — пробормотала я.

— Ступай себе, — кивнула Карин.

Она открыла дверь, и я, держа одной рукой канделябр, а другой прижимая бутылку к груди, пошла прочь.

К счастью, никто не попался мне на обратном пути, и я, толкнув попой дверь, вошла в свою спальню и поставила канделябр на стол. Повернув ключ в замочной скважине, села в кресло у камина и вытянула затычку из бутылки. Вонь ударила мне в ноздри, и я быстро закупорила горлышко.

Карин мне не понравилась, а описанный ею принцип действия лекарства тем более не внушал доверия. Выходит, это, скорее, абортивное средство, а не контрацептивное. Ребенок не сможет удержаться — отвар ему навредит и сделает нежизнеспособным? Я встала и, походив по комнате, поставила бутылку под кровать. Раздевшись и натянув через голову сорочку, легла. Но едкий запах раздражал ноздри, мешал уснуть, и я, поднявшись, переставила бутылку в один из сундуков. Опустив тяжелую крышку, вернулась в постель. Теперь у меня есть отвар, но легче от этого не стало. Что мне делать? Портить отношения с Валидолом дальше нельзя — это усложнит выполнение миссии. А если я не сумею ее выполнить, то погибнут все. Так, может, не стоит беспокоиться о ребенке, которого еще вовсе нет?

Промаявшись бессонницей, я уснула только к утру и проснулась совершенно разбитой. За стеной послышались бодрые шаги Валда, который что-то напевал себе под нос.

Я поднялась с кровати и, прошлепав босыми ногами по прохладному полу, открыла дверь в спальню варвара.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — пробурчал Валд, выглянув из ванной комнаты.

— Когда будет собрание командного состава?

— Сейчас, — ответил он, скрывшись в ванной.

— Сейчас? — встрепенулась я. — Валд, подожди меня, я еще не собралась!

Он снова выглянул, посмотрел на меня слегка насмешливо.

— А ты и не идешь.

— Почему? — воскликнула я, ошарашенная его заявлением. Я должна туда попасть! Там будет обсуждаться оборона замка, и я не могу это пропустить. — Ты ведь обещал, Валд! Говорил, что жены офицеров тоже ходят…

— Ходят, — кивнул он. — Только вот ты мне пока не совсем жена.

Он снова исчез в ванной, послышалось какое-то бульканье, фырканье, как будто он там коня купал.

Я сжала кулаки. Вот как, значит? Ну хорошо!

Я метнулась к длинной вешалке с синими платьями, выбрала одно, спрятанное в самом конце. Уж не знаю, кто его мне подсунул, но Валд не устоит: тонкая прозрачная ткань, белая опушка из мягких перьев по кромке сверху и снизу. Я стащила сорочку, наскоро ополоснулась и вытерлась полотенцем, напялила пеньюар и расчесала волосы. Выдохнула, пытаясь рассмотреть себя в небольшое круглое зеркало на столике. Глубокий вырез, соски просвечивают так, что издалека видно, длина до середины бедра и перья… Чересчур, конечно, но варвару понравится. Дикий мужчина, примитивные вкусы…

Я покусала губы, набираясь решимости, и вошла к нему в комнату. Валд был уже в штанах и застегивал синюю рубашку, но, увидев меня, замер и сглотнул.

— Ты прав, — смиренно сказала я, внутренне ликуя от его реакции. — Наш брак не завершен. Я хочу стать твоей женой по-настоящему.

Валд слегка прищурился, медленно подошел ко мне. Мое сердце колотилось так сильно, что, казалось, варвар, который остановился на расстоянии вытянутой руки, сейчас его услышит.