Марина Ли - Гончая

– Что, прямо так и сказал? – тем временем веселилась Одетта. – А ты что? А он?.. Вот прямо дословно? Мерзавец…

Она влюбленно – ей-богу, я не вру! – улыбнулась и продолжила медовым голосом:

– Годы идут, ничего не меняется. Дав, ты пришли мне запрос, я нашла нужного человечка.

Трубка вопросительно булькнула, а ректор, глянув на меня, ответила:

– Нет, не сбежит. И перевод просить не станет – я ее по распределению оформлю. Почему плохая? Отличная студентка, одна из лучших, между прочим… Нет, она меня не подсиживает…

…Ой, что-то мне подсказывает, что я из огня да в полымя попала…

– Хорошая девочка. Порядочная, так что можешь не переживать, никаких неуставных отношений… М? Что? Понятия не имею. Вечером увидимся – поговорим. Ну все. Давай, пока… Ой, Давусь! Ты тут еще? Совсем забыла. Ты бы не мог мне этот запрос побыстрее оформить, чтоб до самого распределения не ждать? Ну, завтра, например… А когда сможешь? В четверг?

Одетта посмотрела на меня вопросительно, и я обреченно кивнула. Услышанного мне хватило, чтобы понять – работать мне придется с не самым легким в мире человеком. С другой стороны, я бы сейчас и дьяволу душу продала, только бы от Доминика отделаться.

– Ну и отлично. Я скажу девочке, чтобы пока чемодан паковала и теплыми вещами запасалась. Ага. Целую. До вечера.

Довольно улыбаясь, ректор отложила в сторону телефон и примерно минуту меня рассматривала.

– А Дом и его будущий тесть меня на этом Перевале точно не станут искать? – поинтересовалась осторожно. – Все-таки министр… связи...

– Я как раз-таки очень надеюсь на то, что станут, – она загадочно хмыкнула.

– То есть?

– Сложно объяснить. Приедешь на место – поймешь. Тут главное другое: нам надо, чтобы ты до этого места доехала и успела в штабе отметиться до того, как они тебя там искать начнут. Успеешь – можешь раз и навсегда про своего козла забыть. Когда, ты говорила, он к тебе за ответом придет?

– В четверг, – я вздохнула.

– Ну что сказать? Терпи, казак. У тебя с выдержкой как вообще? Сможешь с ним объясниться так, чтобы не обблеваться и чтобы он ничего не заподозрил?

Меня перекосило, когда представила себе это самое «объяснение». Придется же улыбаться и держать лицо… А если он, не дай Бог, еще и целоваться полезет?

– А вот чтобы с ним больше никогда не видеться, никак нельзя?

– Совесть имей, Марко! Я ректор училища, а не фея-крестная. Хотя… – она заговорщически улыбнулась и вновь отвернулась к сейфу. – Это, конечно, не хрустальные туфельки, но и ты не на бал едешь, душа моя. Правильно говорю?

Я сначала кивнула и только потом вспомнила, что прямо сейчас Одетта меня видеть не может, открыла рот, чтобы ответить, но она уже повернулась ко мне.

– Вот!

Ректор с довольным видом протянула пузатую бутылочку без каких-либо опознавательных знаков, но с жидкостью насыщенного янтарного цвета внутри.

– Это...

– Из личных запасов. Дарю, – торжественно и слегка насмешливо произнесла она. – Как старшая сестра младшей… И это, сеструха, ты все сразу не пей. А уж если напьешься, то хотя бы не рыдай. Стыдно такой хороший напиток на уродов переводить. Договорились?

Кивнула, чувствуя, что готова расплакаться. Госпожа Вальдо на должности ректора была чуть меньше трех лет, поэтому пересекались мы очень редко. Если честно, думала, что она и имени-то моего не помнит, а оно вон как все обернулось.

– Я… Отти, у меня слов нет… Если бы ты только... я никогда этого… – промямлила и шумно выдохнула. Вот такая хреновая жизнь! Не умею я слова благодарности произносить, не научилась.

Ректор махнула рукой и неопределенно пожала плечами.

– Потом поблагодаришь, если посчитаешь нужным.

– Спасибо! – все-таки пробормотала я, спрятав бутылку коньяка в рюкзачок, и направилась к двери.

И теперь, сидя в купе скоростного поезда, перебирала события минувших дней и ужасалась. О небо! Еще неделю назад я была самым счастливым человеком если не во всем мире, то в Аполлоне точно.

Счастливица? Скорее уж неудачница, которая умудрилась двадцать лет жизни уместить в два баула и один рюкзак.

Единственные подруги ее – меня, то есть – проклянут, когда поймут, что не только не пришла на распределение, но и уехала в неизвестном направлении, не сказав ни полслова и даже не попрощавшись. Да и как я могла? Ведь Дом первым делом к ним с расспросами придет. Нет, не хочу, чтобы у близняшек из-за меня были неприятности. Вот устроюсь на новом месте, разберусь со всеми проблемами, тогда им и позвоню.

Любимый мужчина… Меньше суток назад он с видом победителя гладил эту горе-счастливицу по голове и довольно бормотал, что гордится своей хорошей девочкой, которая взяла себя в руки и приняла правильное решение. То-то он удивится, когда к ним в участок в понедельник приду не я, а кто-то другой… Хотя, думаю, Доминик обо всем уже сегодня узнает. Не удивлюсь, если у него хватит наглости притащиться в училище с букетом цветов…

Боже, как же так случилось? Была у меня жизнь, может, и не самая яркая, и не самая счастливая, но все в ней было размеренно, понятно, а главное – привычно, и вдруг – бах! – вмиг разлетелось на куски. На мелкие осколки, которые теперь и захочешь – не склеишь.

В который раз посмотрела на часы. До отправления поезда оставалось меньше минуты, а я по-прежнему была одна в купе.

– Может, хоть раз в жизни повезет, – пробормотала, – и никто так и не появится…

На перроне раздался прощальный свист проводника, машинист дал протяжный гудок, поезд дернулся. И только я подумала, что раз билет у меня уже проверили, можно запереться, переодеться и наконец достать из рюкзака вожделенную бутылку коньяка, двухсотграммовую шоколадку и гроздь винограда, купленную за бешеные деньги у бабушки на перроне, как дверь купе отъехала в сторону, впуская моего попутчика.

– Так зачем, ты говорила, едешь в горы?

Мой сосед по купе небрежным жестом подлил вина в бокалы и бросил в мою сторону полный ленивого любопытства взгляд.

Уж как-то чересчур лениво.

– Я не говорила.

Опустив глаза, спрятала кисти рук в рукавах теплого свитера, который получасом ранее пришлось достать из сумки. Поезд стремительно мчался на северо-запад, поэтому, несмотря на отопление, в купе было довольно прохладно.

– Кошечка, тебе ничто не мешает рассказать мне об этом сейчас, – мужчина снисходительно улыбнулся, а я, отзеркалив его улыбку, покачала головой.

Тремя часами ранее он ворвался в купе, как августовский смерч врывается в маленький южный городок, закинул под свою полку огромный баул – я в такой с легкостью могла бы впихнуть весь свой нехитрый скарб, еще бы и место осталось – плюхнулся за столик напротив меня и с насмешливым интересом задержался взглядом на моей руке. Секундой раньше я засунула ее в рюкзак, чтобы достать закуску, да так и застыла в нелепой позе и с открытым ртом.