Юлия Шолох - Чёрный сектор

Но они встали и пошли. Как делали день за днём.

И вот впереди показалась скала. Высотой метров двадцать, она торчала из тёмной земли как больной зуб, а вокруг был многометровый навал из камней. Пришлось обходить.

К счастью, им нечасто попадались места, которые приходилось обходить. Пару раз обрывы, три раза трещины в земле, которые бурно заросли мхом. Никита любые такие места, в которых был не уверен, обходил стороной. После трещин Кира была вынуждена признать, что в их случае эта тактика — единственно верная.

И вот они пошли в обход. И даже с радостью пошли, потому что скала являлась доказательством — они на верном пути. Деревья в этой местности полностью пропали, теперь они были вынуждены бродить по скальным завалам. Можно сказать, попали в какой-то каменный лес. Местами камни, похожие на плиты, стояли на торцах, как будто вытянулись в полный рост, и закрывали обзор. Наверное, поэтому они не сразу поняли, куда вышли.

Перед ними расстилался карьер. Ну, или что-то очень похожее. Огромная яма в земле, правильной формы, с довольно крутыми стенами. Но не было видно дорог, балок, хоть каких-то следов человеческой деятельности. Может, и не карьер, мало ли чего могла сотворить местная природа. Да и разработки в таких масштабах тут вряд ли проводились.

— Не подходи к краю, тут могут быть оползни. — Никита поднял руку, перегораживая путь и сам медленно попятился обратно.

— А там что? — Кира показала влево. Там, где заканчивался карьер к нему словно приклеились несколько небольших провалов в земле, каждый метров десять в диаметре.

— Понятия не имею.

И всё бы ничего, но в одном из провалов, в самом ближнем, в отвесной стене виднелась огромная дыра.

Кира сглотнула.

— Давай посмотрим.

Никита некоторое время с сомнением хмурился, но потом кивнул.

— Ладно. Только близко не подходи.

— Не буду.

И правда, Кира совсем что ли без головы, чтобы подходить к краю бездны? Если она навернётся отсюда, спасения не будет. Тогда ей повезёт, если сразу насмерть расшибётся, а вот если нет… Это будет не самая приятная смерть.

Они осторожно двинулись к провалу в земле. До сих пор не расцвело, видимость была не ахти. Метрах в двух от края Кира остановилась, вытягивая голову, и попыталась рассмотреть нору. Никита замер рядом.

— Кажется, похожую нору видели девчонки в лесу, куда ушли курсанты, — отчего-то шёпотом заговорила Кира. — Мы думали, из неё вылезают личинки. Из-под земли. Но они пропали, не знаю, куда.

— Может быть.

Никита в отличие от неё заговорил нормальным тоном. Громко.

И словно в ответ раздался дикий рёв.

Или визг. Звук, похожий на те, что издаёт кит и слон. Что-то огромное. Там, внизу.

Кира вначале онемела, а после плюхнулась на живот и полезла вперёд, к краю. Никита поступил так же, только держался метрах в двух правей.

Схватившись руками за камни на краю обрыва, Кира осторожно подтянулась и заглянула вниз.

Там, на неровном дне, усыпанном камнями, лежала огромная личинка. Бело-розовая. Из сегментов. Точно такая же, какую они представляли, рассматривая с Зои и Снежной Девой по тепловизору. С одной стороны она заканчивалась коротким тонким хвостом, с другой на голове было несколько ярко-жёлтых глаз, которые открывались и закрывались с разной периодичностью — каждый жил словно сам по себе.

Личинка, видимо, была повреждена. Она судорожно вздрагивала, пыталась выгнуться, но словно натыкалась на стену, снова падала, и издавала этот отчаянный вопль. Земля вокруг неё была заляпана розовой жидкостью.

— Что это? — Еле выговорила Кира.

— Похоже на то, что ты описывала.

— Это личинка, да. Но как она здесь оказалась?

— Думаю, она упала из той дыры.

— Как упала? Не верю, что она могла высунуться из дыры настолько, чтобы упасть. Думаю, если она не чувствует почвы под собой, то вперёд не полезет.

— Конечно, не ползёт. Она просто выпала. Вместе с землёй. Похоже, был обвал. Видишь, сколько камней внизу? Она частично засыпана. Она была в земле и случился обвал. И её унесло вниз.

Да, похоже, так и произошло.

Кире даже стало жалко эту неповоротливую личинку. Как любое живое существо, которое страдает от боли.

Личинка крикнула ещё раз, громче прежнего.

И под Кирой дрогнула земля. Что-то зашуршало и загремело.

— Отходим, быстро! — Крикнул Никита, не заботясь ни о чём быстро вскочил на ноги и протянул ей руку. — Давай!

Но было поздно. Под Кирой провалилась земля.

***

— КИРА! — Она ещё слышала этот отчаянный вопль. Эхо, отпрыгивающее от окружающих скал и затихающее где-то вдали.

Похоже, последнее, что она услышит в жизни — голос человека, который отчаянно выкрикивает её имя. Так, будто его сердце разрывается.

Хм.

Кира почувствовала, как пальцы цепляются за камни, а ноги во что-то упираются. Вокруг ещё сыпались мелкие камешки, стуча по голове и по плечам, но она… она застыла и не двигалась. И всё ещё была жива. Стояла на чём-то твёрдом. Прижавшись щекой к неровной поверхности и вцепившись в выступающие из неё камни.

Она не упала вниз. Каким-то чудом задержалась и застряла на одном из торчащих из стены крупных камней. Глянула вверх — до края обрыва было всего метра три. Всего три. Но совершенно непреодолимых.

Кира почувствовала, как медленно леденеет кровь вместе с осознанием того, в какую беду она угодила.

Она чудом удержалась, потому что под ноги попался каменный выступ. Но толку-то? Ведь верёвка лежит в рюкзаке, который висит у неё за спиной. Ползти по отвесной стене? Даже не смешно. Ждать, пока Никита найдёт другую верёвку? Как найдёт? Сбегает по-быстрому к Ледяной Деве?

Вокруг нет деревьев, чтобы сорвать ветку. Рукой он до неё не дотянется.

Попробовать слезть вниз? Но по этой стене она не слезет, она ведь из песка и сыпучего щебня. Да и внизу огромная личинка, которая легко задавит Киру, просто повернувшись.

Получается, вот и всё?

Кира хлюпнула носом. Мышцы начинали болеть. Рано или поздно ей придётся разжать пальцы и она не удержит равновесие. И тогда всё.

— Кира. — Раздался голос сверху.

Она снова хлюпнула носом, сильнее прижимаясь к стене и зажмурилась, потому что вокруг ещё не осела мелкая острая пыль, от которой слезились глаза.

— Кира. Ты слышишь?

Она сжала губы. Нижняя дрожала.

— Пожалуйста, отзовись.

Но какой смысл? Пальцы болели, немели и скоро всё закончится. В последние моменты, говорят, вся жизнь проносится перед глазами. Важными становятся те вещи, на которые прежде ты не обращал внимания.

Жаль, что у них ничего не получилось. Но если она начнёт сейчас кричать, просить помощи и умолять, то он запомнит её такой. Жалкой трусихой.

Пусть он помнит меня сильной, подумала Кира, чувствуя солёный вкус на губах.