Виктория Свободина - Игра на выбывание

Когда нащупала сумку с вещами, притороченную к седлу, трясущимися руками достала полумагический светильник. Включила. Свет почему-то оказался очень тусклым, словно заряда осталось всего ничего.

Гув лежит на спине без сознания. Потрогала шею тролля. Пульс есть, причем мощный и ровный.

Черби оказался неподалеку. Птица лежит, бережно прижатая к боку тролля. Скрега трогать не стала, все равно не знаю, где у птиц прощупать пульс, сейчас главное — Стефа.

Черби неудачно повернут — моя подруга так и пристегнута к седлу, и ей зажало ногу. Бегло осмотрела Стефанию. Удивительно, но крови нет. Девушка без сознания. Быстро и аккуратно растегиваю крепежные ремни и пытаюсь вытащить ее из-под птицы — не удается, скрег слишком тяжелый.

Стефания застонала и открыла глаза.

— Стефочка! Что болит? Не волнуйся, сейчас Гув очнется, и мы тебя достанем.

— Все хорошо. Я демонесса. Я сильная, — сипло ответила моя подруга, и, на мой взгляд, совсем не похоже, что у нее все нормально.

— Точно? Я видела, как тебя и Черби били о скалу. Да и упали мы, видимо, с огромной высоты, — я взглянула вверх — где-то там, высоко, можно было заметить узкую полоску света, но в этот глубокий каменный мешок солнечный свет не добирается. Похоже, там, наверху, сейчас день, а значит, вряд ли я долго была без сознания.

— Я почти восстановилась, когда магию перекрыло — похоже, здесь залежи сальфира — материала, способного поглощать магические потоки. Причем залежи большие, поскольку своей магии я уже совсем не чувствую. Как сама? Ты ведь хрупкий человек. Падение с такой высоты не могло пройти бесследно.

Стефа закашлялась. Вообще, здесь довольно холодно, а мы в легкой одежде, и тепловые артефакты, похоже, скоро совсем прекратят работать, если магия поглощается.

— Знаешь, я тоже себя хорошо чувствую. Ничего не болит.

Ощупываю себя и понимаю, что действительно, кроме небольшого жжения в груди и желания вновь прокашляться, ничего не чувствую, хотя должно болеть. С силой сжала синий камушек на своей шее. Уверена, дело в амулете. Похоже, камень защищает своего хозяина от смертельной опасности. А ведь я хотела снять амулет и еще предъявить претензии его владельцу. Хорошо, что не успела.

— Это радует, — спокойно отозвалась девушка.

— Хочешь пить? — достала из сумки баклажку и протянула Стефе, подруга приняла воду и стала жадно пить. — Нога очень болит?

Девушка только фыркнула, предпочтя промолчать.

— Надо думать, как отсюда выбраться или как дать знать остальным, где мы. Ведь нас наверняка будут искать.

— Дать знать не получится, — как-то чересчур равнодушно ответила девушка. — Скоро все артефакты, по которым нас можно было бы отследить, разрядятся, да даже если бы и работали, то вряд ли сюда дотянется сигнал.

— Может, когда очнется Черби, мы взле…

— Нет. Черби не очнется, — сказано совсем безжизненным и холодным тоном.

— Я… соболезную.

Стефа вновь ничего не ответила. Я представляю, какая большая утрата для нее: скрег — питомец, которого она получила, когда тот был еще птенцом. Их дружба, их связка. А ведь у Стефы из родных, как ходят слухи, и нет никого сейчас.

— Пойду попытаюсь привести в чувство Гува, — неловко произнесла я и отошла от девушки.

Гув, несмотря на все старания, проснулся только где-то спустя полтора часа. Я же все это время не бездействовала. Достала два походных одеяла из нашего с подругой инвентаря, укрыла ими Стефу. Сама я еще не сильно мерзну, потому что много двигаюсь.

Проинспектировала все имеющиеся у нас в наличии вещи — увы, большинство нашего со Стефой инвентаря составляют именно магические артефакты, ныне совершенно бесполезные.

Сухого пайка, если сильно растянуть, нам хватит дня на три.

Как только тролль очнулся, попросила его помочь Стефе. Девушка поблагодарила Гува, и, закутавшись в одеяла, села в стороне, не принимая участия в моих хлопотах.

Гув оттащил Черби в самый дальний угол каменного мешка, в котором нам пришлось оказаться, а это именно замкнутое пространство — при внимательном обследовании никаких проходов и лазеек я пока не нашла. Затем тролль покрошил мощными ударами скалу над птицей, и ее присыпало каменной крошкой.

Далее мы с Гувом стали пробовать себя в скалолазании. Увы, оказалось, что в этом виде спорта мы с троллем не сильны, и залезть высоко у нас не получилось.

В итоге, когда я выдохлась, устав искать выход из положения, подсела под бок к Стефе. Девушка протянула руку и укрыла меня одеялом, словно крылом. К нам подсел и тролль, что-то жалобно рявкнув. С ужасом ожидаю того момента, когда Гув захочет в туалет и потребует еды и воды. Хорошо, что тролли выносливые и могут не есть в течение нескольких дней, только когда дорвутся до еды, способны съесть целого слона.

— Нас найдут! — убежденно сказала Стефе. — Наверняка уже ищут.

— Я на это не слишком надеюсь. Нас ведь порталом перенесло, все следы наверняка подчистят. У тебя есть идеи, кто на нас напал?

— Ну… что касаемо меня, в голове только мысли про месть поклонниц Инграда, Неша… мм… Кимета и Дифрана. А так, чего с меня взять? Не такая важная фигура, чтобы организовывать такое крутое покушение. Перед началом игры меня в обнимку с Нешем Глория видела и сильно расстроилась по этому поводу. Помнишь Глорию? Я тебе про нее рассказывала. Она часто в академических дуэлях участвует.

— Да, помню. Она тебе угрожала из-за магистра, кажется. Что же, достойная версия. Я тоже не могу представить, кому перешла дорогу. Если только кто-то охотится за наследством моего рода.

Мы погрузились в тревожное молчание.

Нога Стефании выглядит очень плохо. Видимо, демоническая регенерация работает только при наличии магии. Я надеюсь, что нас найдут и спасут, но почему-то уверенность Стефы в обратном вводит в уныние. Не хотелось бы здесь умереть от голода и холода.

Чувство времени в этой темноте постепенно пропадает. Секунды тянутся как часы. Тишина давит. Безотрывно смотрю на полоску света наверху, отмечая, что она становится все темнее и темнее. Наступает ночь.

— Знаешь, обо мне ведь многое говорят, — вдруг произносит Стефания. — Подозревают в ужасных вещах…

— Да я не верю… — хотела было я заверить подругу, но Стефа перебила.

— Это правда. Точнее, почти правда. Мой отец… делал очень плохие вещи. За маской благопристойного, ответственного нарифе скрывалось чудовище. Он стал таким не сразу. Это началось после смерти мамы. Чтобы забыться, папа стал посещать развлекательные заведения, приводить в дом разных женщин, пить. Шли годы. Папа давно забыл о своих детях, но тут вдруг стал уделять мне больше внимания. А в один из дней… думаю, он мало что понимал, поскольку был пьян. Он называл меня именем мамы. Я… моя вторая демоническая сущность только формировалась. На какое-то время я потеряла разум и контроль, и наружу вырвался демон. Я убила всех. Отца, братьев, младшую сестру, прислугу. И знаешь, что? Было закрытое расследование, и меня оправдали. Сказали, что это сделала не я, а демон. Меня спровоцировали, неокрепшая психика… А ведь на самом деле я этого хотела. Хотела убить именно его и сделала это практически сознательно. Но я не хотела, чтобы кто-то еще умер!