Елена Соловьева - Укроти мое сердце [сетевая публикация]

Я не обратила на этот жест внимания. Сколько бы Хан не пугал, ни разу не применил грубую силу. А его словесные выпады редко достигали цели.

— Мне казалось, для успешного выступления нужны азарт и вдохновение, — озвучила я свои мысли.

— Кто захочет смотреть на изможденную землянку?..

— Ты слишком много думаешь, человечка, — последовал ответ. — Не анализируй, просто выполняй команды. Я лучше знаю, что требуется публике.

Его упертость доводила меня до бешенства. Какой же непробиваемый! Интересно, как он общается с остальной труппой? Неужели, так же нещадно гоняет?

Хан практически ничего не рассказывал ни о своем корабле, ни о цирке, ни о выступлениях. Лишь отмахивался и говорил, что я все узнаю в свое время. А еще упрекал в излишнем любопытстве.

Похоже, в его представлении во мне были собраны все самые худшие грехи человечества. И ни одного достоинства.

Хвалил редко, а в особых случаях выдавал лишнюю порцию сладкого. Что-то вроде шоколада, только с горьковатым привкусом мяты — наверняка кошачьей.

Ловкость и природная грация оказали мне хорошую службу — с каждой новой тренировкой я все больше становилась похожей на настоящую пантеру. Ловкую, сильную, грациозную.

По моим подсчетам, прошло около недели, когда мы, наконец, добрались до Лаэса, корабля-цирка Хана.

Посмотреть, как шлюпка пройдет стыковку, мне не позволили. Пришлось сидеть в своей конуре и изо всех сил пытаться удержать недавно съеденный завтрак. Качало, словно землетрясение началось.

Когда же шлюпка, наконец, состыковалась с кораблем, Хан вошел в мою комнатку. Бросил в меня длиннополый плащ с капюшоном и приказал:

— Накинь на себя! И не снимай, пока не подыщем тебе другую одежду.

Ага, значит, рядом с ним могу щеголять обнаженной, а команде показываться в таком виде нельзя. Выходит, не такая я уродливая и несовершенная, и кому-то из инопланетян могу показаться привлекательной.

— Боишься, что кто-то из твоих циркачей оспорит твои «хозяйские» права и решит завести со мной близкие отношения? — как бы между прочим спросила я.

Накинула плащ, натянула на голову капюшон. Повернулась к Хану лицом и мстительно улыбнулась.

— Не мечтай, — сообщил он, лениво обводя меня взглядом. — Твоя фигура довольно привлекательна, но дурной характер и острый язык сводят на нет это впечатление. И вообще, если хочешь выжить, почаще молчи и побольше слушай. Постарайся подружиться с Крис, она — настоящая женщина и тебе, дикой кошке, будет полезно у нее поучиться.

Ого! Я аж подпрыгнула от неожиданности. Выходит, на его корабле все же есть женщины. Вот только учиться у инопланетянки манерам я не собиралась.

— Свою подружку ты, небось, не заставляешь скакать по сцене и не держишь за животное, — насупилась я.

Хан провел ладонью по лицу, точно смахивая наважденье.

— Крис — звезда нашего цирка, известная во многих галактиках воздушная гимнастка, — сообщил словно бы нехотя. — Но она мне не подружка, в том смысле, какой ты вкладываешь в это понятие. Все мы в труппе — одна большая семья. Ценим и уважаем друг друга. Но тебе не дано понять таких чувств.

Уж конечно! Я едва не зашипела от праведного гнева. Кто дал ему право судить о людях?! Идея их расового превосходства прочно засела ему в голову, как червь, поедала изнутри остатки разума.

— Ты считаешь эту Крис идеальной только потому, что она одной с тобой крови, вот и все! — объявила я. — В нашем мире это называется расизм. И мы, люди, в отличие от вас боремся с подобными проявлениями.

Он неверяще покачал головой и возразил:

— Вы только считаете, что боретесь. А на самом деле готовы уничтожить все и всех, кто хоть чем-то отличается от вас. И ты как всегда ошибаешься, Крис не моей расы. Но она всегда спокойна, скромна и послушна. Идеальная женщина и отличный друг.

Я рассмеялась в голос. Как бы эти инопланетяне не кичились происхождением, образ их мыслей мало отличался от человеческого. По крайней мере, мужчины относились к противоположному полу точно также и ценили вовсе не те качества, которые по настоящему достойны восхищения.

— Знаешь, а мне приятно осознавать, что я не твой идеал. Потому что ценю в людях честность, смелость и отзывчивость. И знаю, что за скромным образом тихони может скрываться лживая душонка.

Моя речь не понравилась Хану. Он шагнул ко мне и навис, точно скала. Лицо его перекосилось от ярости.

— Как ты можешь судить о том, с кем никогда не встречалась?! — рявкнул он. — Почему свои домыслы выставляешь как истину?

Чего-то подобного я и ожидала. И заранее подготовила ответ:

— Учусь у тебя! Ты первым начал обвинять людей во всех смертных грехах. А ведь сам тоже мало о них знаешь.

Он выдохнул, и его ноздри расширились, точно у огнедышащего дракона. В глазах зажегся желтый предупреждающий сигнал: опасно, берегись!

— Я знаю о вас достаточно, — прошипел Хан сквозь зубы. — К моему великому сожалению, ты не первая землянка, с которой я столкнулся.

— Ого! — я тут же позабыла о злости и загорелась любопытством: — Расскажешь?

— Ни за что! — рявкнул он и отступил на шаг. — Хватит болтать, пошли.

И он направился к выходу не сомневаясь, что я последую за ним.

Напрасно я ожидала, что на большом корабле меня поселят наравне с другими артистами. Люди, которых Хан считал худшими из животных, не достойны подобной участи.

Мне выделили новую конуру на нижней палубе. Размером чуть больше прежней. Кроме кровати и тумбочки в стену был встроен раздвижной шкаф и панель со множеством мигающих кнопочек. Последняя деталь интерьера тут же привлекла мое внимание.

— А это что? — Я указала на кнопки. — Телевизор? Микроволновка? Душ?

Он посмотрел как на полную идиотку и хмыкнул.

— Все сразу и даже больше. Вы, земляне, считаете себя такими умными, а не умеете пользоваться элементарными приборами.

— Ты можешь хотя бы час не упрекать людей?! — возмутилась я. — Даже на такой безобидный вопрос реагируешь взрывом желчи. А еще говоришь, будто я вспыльчивая…

— Не смей меня учить, — не слишком убедительно приказал он. — Раз хватает ума анализировать чужие поступки, и с техникой справишься.

Сказал и направился к двери.

— И разберусь! — бросила я ему в спину. — Только если сломаю по неосторожности или подпалю твой корабль — пеняй на себя.

Он обернулся и припечатал взглядом.

— Система обеспечения комфорта пассажирам не подключена к управлению, — разъяснил мне, точно деревенской дурочке. — Даже при большом желании ты не навредишь кораблю и команде. А вот себе запросто. Если что, вскрытие аптечки — зеленая кнопка справа. Удачи в экспериментах.

Он театрально поклонился и вышел, громко хлопнув дверью. Закрыл снаружи на запор.