Оксана Чекменёва - Место, где живёт счастье

Но меня опередили. Мужчина обогнал меня – впрочем, сейчас это смогла бы сделать, наверное, даже черепаха, – подхватил велосипед и быстро сложил его, моментально разобравшись, как это сделать. Мне обычно приходилось возиться несколько минут, а он взял и сложил! Пока я, застыв на месте, переваривала такую оперативность, раздался характерный шум, указывающий на то, что моего «коня» уложили в багажник этой огромной машины. Наверное, всё же придётся воспользоваться помощью этого человека, до кампуса около шести миль, в автобус меня с велосипедом не пустят, а колено болит всё сильнее.

Потом я вспомнила его слова и решила уточнить.

– О чём вы хотели поговорить?

– О том, что могу помочь тебе и твоему братишке.

Вздрогнув, я резко развернулась, пытаясь увидеть того, кто это сказал, но упавшие на лицо волосы мне помешали. Мне показалось, что я ослышалась. Совершенно незнакомый человек предлагает мне помощь! Причём, это не протянутый носовой платок и даже не предложение подвезти. Если он слышал наш разговор с Иззи – а он его слышал, хотя бы часть, раз упомянул моего брата, – то должен понимать, что помощь нам нужна немаленькая. Так с чего бы ему предлагать подобное? Но... если он, действительно, сможет хоть как-то помочь Арти... Он сказал, что врач... Разве я смогу отказаться от предложенной помощи? Не для себя ведь, для брата.

Настолько быстро, насколько позволяло ноющее колено, я подошла к машине, убирая волосы с лица за уши и впервые ясно видя своего собеседника.

– Помочь? – машинально переспросила я, поднимая глаза всё выше, поскольку тот, кто стоял передо мной, оказался просто... огромным. Он возвышался надо мной, как гора, и при этом был сложен абсолютно пропорционально, то есть не выглядел гротескно, как некоторые очень высокие люди – длинные и тощие, нет. Его плечи были широченными, и чтобы увидеть их, мне пришлось задрать голову, лицо же находилось вообще где-то в облаках. Ну, я, конечно, преувеличиваю, но шея у меня заныла, когда я, наконец-то взглянула ему в глаза. И застыла.

Более прекрасных глаз я ещё никогда не встречала. Красивого разреза, осенённые густыми длинными ресницами, за такие любая женщина отдаст несколько лет жизни, но главное – цвет. Очень необычный, серо-зелёный, я ни у кого ещё такого цвета глаз не встречала. И эти глаза смотрели на меня пристально, ошарашенно, со странной смесью недоверия и радости, причём радость явно побеждала.

Широко мне улыбнувшись, незнакомец аккуратно взял мою пораненную руку в свою огромную ладонь, в которой та просто утонула, и странное, непонятное, всеобъемлющее чувство охватило меня. Я вдруг поняла, что пойду за этим человеком, о котором я не знаю ничего, даже имени, куда угодно, хоть на край света. Что сделаю всё, что угодно, ради него. Что он отныне – моя жизнь.

От силы нахлынувших эмоций я покачнулась, голова закружилась, накатила привычная уже в последнее время волна слабости. Мужчина, только что смотревший на меня с широкой счастливой улыбкой, вдруг встревоженно нахмурился, и не успела я глазом моргнуть, как оказалась у него на руках, а в следующую минуту он уже усаживал меня на широкое, удобное сиденье и пристёгивал ремнём безопасности. Потом большая, приятно-прохладная ладонь легла на мой лоб.

– Джинни, у тебя температура, ты в курсе? – проговорил он, с тревогой всматриваясь в моё лицо.

– Температура? Наверное, – вздохнула я, мысленно прося его не убирать руку. – У меня так бывает. Да она невысокая совсем. Ничего страшного, со мной в последнее время такое иногда случается, просто переутомление. Выпускные экзамены – это и так стресс, а я ещё работаю по вечерам официанткой в баре, возвращаюсь заполночь, не высыпаюсь. Ничего, я получила диплом два дня назад, так что с учёбой покончено. Скоро найду нормальную работу и буду высыпаться.

Уж не знаю, почему я всё это вывалила на незнакомого, в принципе, человека, и кого я пыталась успокоить – его или себя, – но, похоже, его убедить не удалось.

– Температура? От недосыпа? – недоверчиво пробормотал он, потом закрыл мою дверцу, сел на водительское сиденье и завёл машину. Кстати, теперь-то я поняла, зачем ему этот монстр – в другую он просто не поместился бы. Мы отъехали буквально на полквартала, я даже не успела сообразить, что не назвала ему свой адрес, как мужчина припарковал внедорожник возле одного из домов и заглушил мотор. Потом достал откуда-то сзади небольшой медицинский чемоданчик и бутылку с водой.

– Я не хотел оставаться возле того дома, а твою руку всё же нужно обработать, – пояснил он свои действия. – Да, кстати, меня зовут Кристиан.

Кристиан. «Какое красивое имя», – думала я, наблюдая, как он достаёт из чемоданчика какой-то полупрозрачный пакет, сдавливает его, потом прикладывает к моему больному колену. Сначала я вздрогнула, предчувствуя лишнюю боль, но пакет оказался на удивление холодным, и я практически сразу почувствовала облегчение в пульсирующем колене.

– Придерживай пакет, – велел он, забирая у меня лист бумаги и платок, которые я всё ещё машинально сжимала в руке, и откладывая их куда-то в сторону. – Пока это единственное, что можно сделать, остальное – после более точной диагностики.

Я послушно придержала пакет, а Кристиан взялся за мою повреждённую ладонь. Сначала обмыл её мокрой салфеткой от грязи, потом аккуратно вынул пинцетом камушки, морщась от моего шипения, словно ему тоже было больно. Потом обрызгал чем-то прохладным – и боль сразу стихла, ещё чем-то смазал, и снова обрызгал, уже из другого флакона, после чего на ладони осталось что-то, напоминающее липкую плёнку.

– Это, так называемый, «жидкий бинт», – пояснил он, видя недоумение в моих глазах. – Очень удобно для небольших ранок, предохраняет от пыли и микробов. Подержи руку ладонью вверх несколько минут, чтобы подсохло, а потом можно даже мочить – не отвалится. А через пару дней просто снимешь плёнку. Или раньше, – это он в задумчивости пробормотал словно бы самому себе.

– А почему пакет холодный?

– Это такая химическая реакция. Я раздавил внутренний пакет, реактив смешался с водой, и на какое-то время холод обеспечен. Очень удобно, даёт время добраться туда, где можно воспользоваться другим охлаждающим средством, тем же льдом, например, который в дороге взять просто неоткуда.

– Спасибо, – рассматривая «повязку» на ладони и чувствуя, как холод притупляет боль в колене, пробормотала я.

– Не за что, – улыбнулся Кристиан, поправляя упавшую мне на щёку прядь волос. Костяшки пальцев скользнули по моей щеке, потом уже сознательно погладили её и замерли. Я наслаждалась и прохладой его пальцев, и нежностью прикосновения, пока из мечтаний о том, как эти пальцы и дальше ласкают моё лицо, меня не вырвал озабоченный голос: