Риска Волкова - Русалка Отборная в пряном посоле [СИ]

— Не сомневаюсь… — простонал Морской Владыка, я же вновь пошла на припев.

— Это дело я люблю! Это дело я люблю! Все на свете я пилю! Все на свете я пилю!

Я закончила, сделав поклон и собираясь отплывать в сторону, но Посейдон не отпустил моей руки, удерживая ее на камне, покрытом алой тканью.

— Мда… Нечто такое я и ожидал… — сказал он. — Но не спеши уходить. Теперь моя очередь… Доррррогая. — Последнее слово он как будто прорычал, а у меня по спине побежали мурашки. Это было странно, почти невыносимо находиться рядом с ним. Какое-то напряжение возникло вокруг нас, словно закутывая в искрящий кокон…

И тут Посейдон запел. Но дело было даже не в том, что его голос, словно проникал в самое мое сердце, заставляя его биться в истерике. Нет. Дело было в том, какую песню он выбрал!

— Моя маленькая пташка, милая моя…

Образ твой держу я в сердце, бережно храня…

Это была песня, написанная моим отцом! Я помню, как он пел мне ее, когда я болела. Он держал меня за руку, а я улыбалась, глядя на то, как от его глаз разбегаются морщинки. Так всегда было, когда он улыбался…

— Укачаю колыбельку, поцелую нежно…

Мы с тобою неразлучны, будем вместе вечность…

Голос у мужчины был не такой, как у папы. У моего родителя голос был с хрипотцой, совсем низкий. У Посейдона же он был бархатный, словно укутывающий теплым пледом. Заставляющий расслабиться и улыбаться…

— Останься… Останься со мной…

Ты видишь, что я живой…

Ты видишь, во мне душа…

Как отраженье тебя…

Это был припев… Папа обычно его пропускал, но Дон решил спеть.

— Дон… — я перебила мужчину, а тот остановился, с надеждой, с какой-то невыразимой тоской глядя на меня.

— Что, нереида? Не понравилась моя песня? — этот вопрос прозвучал насмешливо, как и всегда, но я видела, что ответ Посейдону важен.

— Я… Я не знаю. Песня отличная! Мне пел ее папа… И как ты узнал? — спросила удивленно я.

— Я был все время с тобой рядом, — тихо сказал Посейдон.

Эти его слова… Отчего-то мужчина сейчас был мне роднее всех на свете. И не потому, что даже спел эту песню, нет… Отчего-то он всегда знал, чего я хочу. Словно и правда был моим отражением.

— Спасибо! — сказала я.

А затем, вырвав руку, позорно сбежала из зала.

Да, этот поступок был глуп… Но чувства, что нахлынули на меня, прежде мне непонятные и незнакомые, буквально душили мой разум. Посейдон нравился мне. Сейчас, в это момент, я поняла это абсолютно четко. Однако признаваться в этом не хотела. Не могла даже самой себе. Эти мысли пугали меня, рушили все планы… Поэтому я сбежала. А Дон дал мне уйти, словно зная, что я хочу побыть одна.

Испытание, которое я бы не назвала иначе для себя, чем фактор страха, состоялось на следующий день. Ко мне вплыли в комнату русалки-служанки, тащившие небольшие сундучки с ароматными маслами, которые каким-то чудесным образом не таяли в воде.

— Прекраснейшая нереида Амфитрита! — начала одна из них, раскрывая свой сундучок и наполняя мою комнату различными ароматами цветов, цитрусовых и пряностей. — Испытание, что надлежит Вам пройти, очень особенное!

Я мрачно усмехнулась, скрестив руки на груди.

— Ну-ну…

— Зря Вы так ехидничаете! Вы составите чудесный аромат для нашего Морского Владыки. Он будет сопровождать его на протяжении всей жизни!

— То есть… Если я составлю нечто… — я замялась, опасаясь последствий того, что сейчас скажу. — Нечто отвратительное. Это значит, что Посейдон будет всю оставшуюся жизнь пованивать слегка?

В моей душе зарождался дух победы.

Но служанка лишь смущенно потупила взгляд.

— Морской Владыка очень расстроится, если Вы устроите ему подобный сюрприз… — пролепетала она. — К тому же, морские духи могут не принять аромат, который Вы составите, если он не будет идти от сердца.

Я загрустила. Мда. Выходит, придется и вправду составлять для Посейдона нечто особенное…

— Ладно. Давайте ваши ларцы. Буду нюхать! — сообщила я.

Мне тут же сунули под нос с десяток различных масел и специй, от чего я расчихалась, словно на парфюмерной фабрике, однако, довольно быстро взяла себя в руки.

— Что мне нужно делать? — решила я подойти конструктивно.

Служанки тут же заулыбались, смущенно переглядываясь.

— Нууу… Вы должны подумать о Вашем мужчине… — закатив глаза к потолку, сказала одна из них.

— Так. Стоп. А если это не мой мужчина?

Такой вариант служанки не рассматривали, а потому растерялись.

— Эээээ…

— Ясно. Все равно подумаю. И?

— Вы должны составить аромат только для него. Чтобы он ассоциировался с ним, понимаете?

Я, прикрыв глаза, подумала о том, с каким запахом ассоциируется у меня Посейдон. Камни, соль, что-то свежее и в то же время пряное, привлекающее внимание, чувственное, заставляющее сердце колотиться. Перебрав все возможные компоненты, я решила остановиться на водяном перце, магической эмульсии «Вкус ветра», эссенции кедра и мускуса.

Соединив все это вместе при помощи рекомендаций служанок, я осталась результатом довольна. Правда, немного смущалась того, что необходимо будет преподнести этот запах мужчине.

Когда же настал момент Икс и я, вместе со своим творением в небольшом флаконе в виде маленького синенького пучеглазого осьминожки, выплыла в коридор, там меня уже ждал Посейдон.

— Готова? — спросил он с мягкой улыбкой.

— Как лапша-доширак! — фыркнула я. — Где тебя намазывать этим? Прям тут? — я потрясла флакончиком перед носом у мужчины.

Дон улыбнулся еще шире и распахнул передо мной одну из дверей, куда мы с ним торжественно вплыли.

— Располагайся! — сказал он, приглашая меня прилечь на небольшой массажный столик, ради такого случая накрытого широкой скатертью, явно бывшей некогда бурой водорослью.

Желая проверить свои догадки, я оторвала от нее кусочек и сосредоточенно прожевала. Ну точно! Водоросли!

— Амфитрита… — Посейдон подплыл ближе.

Я отпрянула назад, едва не свалившись со стола, но мужчина меня удержал.

— Кто первый? — шепнул он мне на ухо, а у меня по телу побежали мурашки.

— Может, не надо? — пискнула я, а Посейдон мягко засмеялся.

— Раз ты стесняешься, то я начну… — сказал он мне на ушко.

Затем щелкнул пальцами, и в руках у него появился небольшой флакончик с каким-то ароматным маслом. Едва Посейдон откупорил пробку, я почувствовала просто упоительный аромат, сладкий, и в тоже время дразнящий, легкий, цветочный.

— Что это? — спросила я, принюхиваясь.

Посейдон тем временем налил немного масла в ладонь, а затем растер его между пальцами, подплывая ближе ко мне.

— Немного пачули… — шепнул он, прикасаясь к моей спине. — И манго…