Анна Платунова - Тот, кто меня спас [СИ]

– Может быть, тебе сразу еще флакончик моих слез накапать? – пошутила я.

Вот только с каждым разом муж возвращался все более мрачный и потерянный. Он думал, что я не знаю, думал, что я сплю, но я видела, как он, засидевшись допоздна над книгами, иногда закрывал толстый фолиант и долго сидел, закрыв лицо руками. А иногда тихонько, стараясь не разбудить меня, целовал мои пальцы.

Пока муж отсутствовал, со мной в доме оставался его отец. Хотя я уверяла Ская, что отлично справлюсь одна, а Инха в случае чего поможет, но в этом случае Скайгард оказался непреклонен: одна я не останусь.

Лорд Ньорд почти не разговаривал со мной. Порой у меня складывалось впечатление, будто я его чем-то огорчила. А временами он смотрел на меня так, словно жалел.

Я надеялась однажды подслушать разговор, который объяснил бы причину отлучек Ская, но муж и свекор обменивались короткими фразами, вовсе не добавлявшими ясности.

– Пока ничего, – вот и все, что говорил Скай, а лорд не уточнял.

Но «пока ничего» повторялось из раза в раз, и в один из таких дней отец сказал Скайгарду:

– Я знаю, что малыш уже толкается.

– Да, – подтвердил Скай, и я увидела, как он улыбнулся, вспоминая.

Это случилось так неожиданно. Животик к тому времени округлился. Я любила его ощущать, устроив ладонь на маленьком холмике. Подумать только, совсем недавно мой живот был совсем плоским.

Я лежала, положив голову на колени Ская, и уговаривала его отложить очередную скучную книгу в темном переплете, который одним своим видом навевал мрачные мысли, и поболтать со мной. Но он, этот невозможный человек, прервался лишь для того, чтобы поцеловать меня в кончик носа.

– Нет, Ри. Это очень важно, – твердо сказал он.

Разве что-то может быть важнее беременной жены? Еще и оставляет меня на несколько дней кряду со своим неразговорчивым отцом. И с кем мне общаться? От Инхи тоже лишнего слова не дождешься, только «Да, госпожа» и «Нет, госпожа». Мне кажется, останься мы наедине, она стала бы разговорчивее, но наедине меня никогда ни с кем не оставляли.

Я уже хотела было обидеться, но Скай, не поднимая взгляда от страниц, ласково накрыл мою ладонь, лежащую на животе, своей ладонью.

И в этот момент Горошинка впервые заявил о себе. Это было ни капли не больно, но так неожиданно, что я подскочила на месте. Меня изнутри словно щекотала своими крылышками маленькая птичка.

– Ой!

Мы со Скаем посмотрели друг на друга округлившимися глазами: он тоже почувствовал.

– Неари…

Мой муж вовсе не сентиментален. Иногда я думаю, что он даже чересчур сдержан, но сейчас я ясно видела на его лице бурю чувств. Растерянность, неверие, счастье, к которому, однако, примешивалась грусть.

– Сердце мое…

Наконец-то книга была забыта. Скай встал на колени и целовал мой животик, а я жмурилась от удовольствия и покоя.

С того момента прошел уже месяц. Почему отец Ская вдруг заговорил об этом?

– Быть может, – продолжил он, осторожно подбирая слова, – часть времени тратить на то, чтобы подобрать хорошее обезболивающее?

Скай мгновенно изменился в лице: так разозлился, что побелел.

– Оно ей не понадобится! – крикнул он.

Быстро взглянул на меня, а я даже решила вступиться за свекра.

– Скай, но… Я была бы не против…

Они с лордом Ньордом так странно переглянулись, словно речь шла не только об обезболивающем.

– Уходи, – процедил муж сквозь зубы.

Я не помню, чтобы он когда-нибудь позволял себе так разговаривать с отцом. А тот, странное дело, вдруг послушался и ушел.

Вот только в следующий раз, когда он остался со мной в доме, свекор снова завел этот разговор.

– Маргарита, когда настанет время…

Он вложил в мою руку флакон с пурпурной жидкостью.

– Обезболивающее? – я подняла на него глаза, почему-то чувствуя себя преступницей.

– Очень сильное. Если бы оно существовало тогда, когда Скай должен был появиться на свет…

Мама Ская умерла при родах, и мне вовсе не хотелось об этом разговаривать: голова начинала болеть.

Я не хотела держать наш разговор в тайне от Ская и рассказала о подарке в тот же день, как он вернулся домой. Он выглядел очень усталым, но, увидев меня, постарался улыбнуться. Обнял, зарылся в волосы, словно надышаться не мог. Я понимала, что он снова скажет отцу: «Пока ничего».

Конечно, я хотела рассказать позже, когда он поест и отдохнет. Я просто забыла убрать флакон со стола.

– Что это? – нахмурился Скай.

– Твой отец подарил…

Мне даже не пришлось продолжать, потому что Скай догадался. Его взгляд стал страшен.

– Как ты смеешь заранее ее хоро…

Осекся, сжав кулаки. Почему он так злится? Я не люблю видеть Ская таким, мне делается не по себе от его ярости. Лорд Ньорд встал напротив и тоже сжал кулаки.

– Если ты сейчас обернешься, – спокойно сказал он, – я не знаю, как это скажется на состоянии твоей жены. Она не помнит.

Обернется? Что это значит? Мне и без того сделалось не по себе. Скай тяжело дышал, едва сдерживаясь. А потом он запустил несчастный флакон в стену. Когда-то давно я уже видела нечто подобное. Боль толкнулась в виски, и я сдавила их пальцами. Я хотела броситься прочь из дома и бежать без оглядки. Только знала, что бесполезно: я и метра не пробегу, Скай догонит и вернет.

Муж посмотрел на меня, и я поняла, что он сожалеет о вспышке гнева.

– Прости, Ри. Я напугал тебя?

Лорд Ньорд ушел не попрощавшись, тихо притворив за собой дверь, а Скай сел на пол, обнял мои колени, так и уснул. Видно, совсем не сомкнул глаз за прошедшие три дня.

Он спал, а я все никак не могла успокоиться. Смутная тревога впервые за все время змеей заползла в сердце. Что скрывает свекор? Что пытается найти муж? Вот только думать об этом было ужасно трудно. Туман тут же заволакивал мысли: «Не думай, не думай, забудь!»

Надо проветриться, может, это придаст моим мыслям ясность? Стараясь не потревожить Ская, я выбралась из кольца его рук и толкнула дверь на улицу, ожидая увидеть вечерний сумрак. Но снаружи высоко над головой светило солнце. Как такое возможно? Боль резанула затылок, так, что я охнула. Ладно, не буду пока думать о солнце.

Я пошла вперед по дороге, ведущей на пляж. Впервые за это время совсем одна.

У меня не было какой-то цели, я просто хотела прогуляться и подумать. Дошла до развилки: правая дорога уводила дальше на пляж, левая вела в городок, где мы редко, но все же бывали. Я решила идти по левой.

– Госпожа! Госпожа! – услышала я позади знакомый голос и обернулась.

– Инха? – удивилась я. – Ты что здесь?

– Домой иду, – девушка запыхалась, будто давно уже торопилась вслед за мной. – А вы?

– Гуляю, – вдаваться в подробности не хотелось.

– Могу я предложить госпоже угостить ее взваром, который я делаю по рецепту бабушки? – Инха смущенно потупилась, сама, видно, оторопев от своей смелости. – Я рядом живу.