Анна Филатова - Джейн, невеста императора [СИ]

— Ну что за глупости, — отмахнулся он. — У вас рядом Ли и Змея, а кроме них, поверьте, есть и другие люди, серьезно занятые вашей безопасностью. Да он к вам подойдет не ближе, чем на десять метров.

— С десяти метров много чего можно сделать, особенно если есть бластер, — сказала Джейн.

— А если он у него есть, то он и на десять метров не подойдет, и на двадцать, мы его поймаем раньше.

Аргумент совсем не успокоил Джейн, но она понимала, что других от Императора не дождется. Она посидела, подумала немного.

— Сир, а вы понимаете, что нарываетесь на международный скандал? Вы ведь травите маньяком дочь самого Барри Флетчера. Думаете, Абриан вам это простит? А ваши подданные? Ведь не все же они будут думать, что так мне и надо.

— Абриан занят тем, что не прощает мне корабли. У него просто не будет сил и времени еще и на вас. Разве что ваш отец обидится лично. Но он в своем послании — простите, Джейн, — сказал, что я могу располагать вами как угодно. Так что фактически я действую с его разрешения.

Ну спасибо, папа.

— Кроме того, — продолжил он как ни в чем не бывало, — я вас не травлю. Я вас спасаю от этого самого маньяка.

— С такими спасителями никаких маньяков не надо, вы меня скоро сами угробите, — проворчала Джейн.

— Вы себя недооцениваете, вас не так уж просто угробить, как вы пытаетесь изобразить. Вот если я не буду делать ничего, этого мне точно не простит ни Абриан, ни Империя. А я — делаю. И думаю, что очень скоро смогу предъявить вам результат. Особенно если вы завтра объявите, что улетаете, — он с надеждой посмотрел на нее.

— Вы на самом деле хотите меня выставить или хотите, чтобы я соврала? — уточнила она.

— А это зависит от того, поймаю ли я его. Повторюсь, наш договор все еще в силе. Если я его не поймаю, вы можете улетать домой, я вас пойму, это будет полностью моя вина.

— И все же я не понимаю. Вы объявляете о помолвке. Буквально через пару дней ваша невеста срывается и улетает домой. Это получается, мы так быстро разругались? И ладно еще если вы меня выгнали, а если я вас бросила? Как ваш светлый образ переживет такой удар?

— Он не переживет, — с энтузиазмом заверил ее Император. — Сердце мое будет разбито, я буду скорбеть и окончательно перестану верить в любовь. А мои подданные будут очень меня жалеть и ругать жестокую иностранку. И еще лет десять я буду иметь полное право посылать очень далеко всех, кто будет говорить мне про брак. Я не могу жениться, мое сердце все еще разбито. По-моему, отлично получается.

— Да, неплохо, — растерянно согласилась Джейн. — Неужели вы настолько сильно не хотите жениться?

— Ну а вы-то сами как думаете? Зачем мне это вообще нужно?

— Слушайте, а зачем тогда вся эта наша история? Если вы совсем не хотите жениться. Отослали бы меня обратно, и дело с концом.

— Ну, это я только жениться не хочу. А шедий я хочу. Значит, придется принять это условие. Я, как видите, делаю со своей стороны все, что могу. Но если сделка сорвется по не зависящим от меня причинам, например, мы так и не поймаем этого человека, и вы улетите… скажу честно, я не очень расстроюсь.

— А вы вообще его ловите? — вдруг заподозрила неладное Джейн. — Только честно.

— Честно? Ловлю. Я же сказал: я делаю все, что от меня зависит. Одно дело — судьба, другое — жульничество. Чем издеваться над вами совсем без пользы для дела, честнее было бы действительно отослать вас домой с отказом. Но мы еще поборемся. Ситуация, на самом деле, неплохая. Либо я выиграю поставки шедия, либо свободу. Оба варианта очень даже неплохие.

Свободу он выиграет. Свободу от Джейн. И ведь он просто так это сказал, без цели ее обидеть! Кажется, примерно в таких случаях Макс сокрушался, что она непрерывно хамит, даже когда не хочет. Так вот как это выглядит с другой стороны.

— А ведь отец не обязательно должен был сватать меня именно вам, — вдруг сообразила Джейн. — Ведь если бы я была женой какого-нибудь вашего главного корабельного инженера, или кто там еще у вас ведает закупками шедия, эффект был бы примерно тот же. Правильно?

— Правильно. Думаю, тут играли роль еще и политические амбиции мистера Флетчера. Дочь-супруга какого-то иностранного промышленника или дочь-Императрица — разные вещи, согласитесь.

— А ведь может быть, среди ваших подданных пропадает какой-нибудь молодой, симпатичный и одинокий, — мечтательно протянула Джейн. — А я его так и не встречу из-за папочкиных амбиций.

— А я-то думал, я вам все-таки нравлюсь, — обиженно сказал Император. — Неужто я такой ужасный, что за меня даже фиктивно замуж выйти страшно?

— Вот именно фиктивно и страшно, — вздохнула Джейн. — Вдруг я возьму и проникнусь к вам, а вам это и даром не нужно. Обидно ведь.

— Джейн, если уж так выйдет, что мы окажемся связаны, я никогда не брошу вас в одиночестве, — мягко сказал Император. — Вы всегда сможете на меня рассчитывать.

— Всегда, но не во всем, — поправила Джейн. — Вот представьте, приду я к вам и скажу: «Дорогой, мне холодно и грустно. Мне хочется любви и обнимашек». И что тогда?

— Обнимать я могу даже не очень фиктивно, — улыбнулся он. — Кажется, сегодня мы это уже выяснили.

— Не знаю, я не поняла, — фыркнула Джейн. — Большую часть времени я пыталась вырваться.

— Хотите попробовать еще раз?

А какого черта!

— Да, хочу, — сказала Джейн. Император подвинулся и указал ей место на диване рядом с собой. Джейн подошла, аккуратно присела на краешек дивана.

— Я представлял это себе немного иначе, — сказал он и притянул ее вглубь дивана, поближе к себе. Джейн ойкнула от неожиданности, потом начала возню, устраиваясь поудобнее. Скинула туфли, поджала ноги, положила голову на императорское плечо. А неплохо. Тепло, уютно. И вовсе не так страшно, как кажется, когда сидишь напротив него. — Ну как, годится?

— Да, — уверенно сказала Джейн. — Мне нравится.

— Вот на это можете твердо рассчитывать всегда.

Джейн вздохнула. Как бы так ему объяснить, что если уж она будет регулярно с ним обниматься, то захочет от него гораздо больше этого? Объяснять ничего не пришлось. В середине залы соткалась мерцающая фигура, девушка с темными фиолетовыми волосами. Руби-2, кажется? Она угрожающе подбоченилась и вместо приветствия сказала:

— Ну ты даешь, Томас! Стоит оставить тебя одного, как ты уже охмуряешь живых человеческих девушек!

— Я не охмуряю, я провожу психологическую разгрузку, — парировал Император. — Джейн пришлось выдержать нелегкий вечер, а обниматься ей больше не с кем. Будь милосердна, Руби.

Обниматься ей больше не с кем. Вот, значит, как он это видит. Пожалел бедную одинокую девочку. Самое неприятное, что в данный момент это было правдой. Джейн почувствовала, что на глаза опять наворачиваются слезы, да сколько можно-то, самой уже надоело!