Дора Коуст - Ад

– Да, – сухо ответил Грон.

– И еще. Пракир, ты не мог бы не отдавать пока ту папку? Мне хотелось бы ее дочитать.

– Конечно, птичка. Кстати, чуть не забыл. Твои подруги ждут тебя на постоялом дворе «Зеленый Дракон». Думаю, Грон знает, где это.

– Обязательно заглянем туда.

Клубы Тьмы поднялись, формируясь в вихрь, скрывающий в своем нутре мужчину и девушку. Пракир так и смотрел другу прямо в глаза. Знали друг о друге слишком многое, понимали слишком многое. Так бывает, когда находишься рядом с человеком почти ежедневно на протяжении многих лет. Грон увидел, понял, прочел по глазам. Да только он тоже не сдастся так просто, уступая без борьбы. Впервые Лорд эль Борнид находился на распутье. Облокотившись о стену, закрыл глаза, но тут же пришел в себя, когда услышал, как что-то разбилось на улице.

– Чертов Дракон! Если ты разбил статую, я сделаю из тебя отбивную!

Переправив девушек в Академию, Грон покинул их, отправляясь во Дворец. Видел, что Петра хотела поговорить, но не желал разлучать подруг. Они с такой непоколебимой искренностью обнимали и расцеловывали ее, причитали, как дамы в возрасте, жадно разглядывая. У кого-то он даже видел скатившуюся слезу. Настоящая дружба – чистая, пылкая, крепкая. Не мог позволить себе прервать воссоединение. Ушел тихо, лишь улыбнувшись на прощание. Он еще вернется сегодня, а пока… Империя всегда на первом месте.

– Вы меня закормили! – возмущалась Петра, когда девочки в очередной раз накладывали ей в тарелку добавку.

Нянечка смотрела на эту картину с умилением, и лишь потирала уголки глаз платочком, думая, что Петриция этого не замечает.

– Давай отъедайся! Тебя будто все это время голодом морили! – бурчала Ари, разливая по бокалам легкое вино.

Не рассказывала ни о чем подругам. Доверяла, но не могла переступить через себя. Уже привыкла хранить свою тайну, тщательно оберегая от других. Они воспринимали ее такой, какая есть. Этого казалось достаточно. Обязательно расскажет им, когда минует восемнадцатый день рождения, а пока…

– Если честно, я бы хотела немного вздремнуть. Очень плохо спала этой ночью, часто просыпаясь.

Чувствовала себя неуверенно, произнося придуманную фразу, но желала поскорее закончить еще одно дело, не требующее отлагательств. Вина ощущалась остро, впивалась шипами под кожу. Очень хотела, чтобы нянечка осталась в эти минуты вместе с ней. Как в детстве поддерживала бы лишь одним взглядом, просто присутствием.

– Конечно-конечно! Мы тогда прогуляемся в город. Обязательно вернемся с подарком. – Мали накинула на плечи роскошный бордовый плащ, намекая на то, что пора и честь знать.

– Спасибо, девочки. Я очень скучала. И отдельно благодарю за помощь в моем спасении. Лорд эль Борнид мне все рассказал.

– А он не сказал, что нас ждет? – боязливо уточнила Илона.

– Никто, кроме него, ничего не знает. И не узнает. На этот счет не беспокойтесь.

Выпроводив гостей, Малиса подмигнула на прощанье. Такие родные, безумные, смешливые. Пошли на преступление ради ее спасения. Никогда не сможет отплатить за такую дружбу… Потому что оплаты не требуется.

– Как ты себя чувствуешь, моя маленькая Леди? – нянечка пересела ближе и огладила свободно лежащие кудри.

– А как может себя чувствовать человек, совершивший ошибку?

– Расскажешь, о какой ошибке речь?

– Я обидела кое-кого и сейчас хочу попросить прощения.

– Это правильно. Нужно уметь признавать свою неправоту. Но кого же ты обидела?

– Сейчас увидишь.

Прикрыв глаза, Петриция воззвала к Тьме. Чувствовала, что проснулась этим утром вместе с ней. Значит, вернулась ночью.

Тень материализовалась перед ними, зависнув в воздухе рваным пятном. Так надеялась снова увидеть маму, но, видимо, она решила не пугать нянечку своим появлением.

– Я виновата перед тобой и прошу прощения. Мне очень жаль. Я…

– Не нужно, Петра. Я все вижу, знаю и чувствую. Все ощущаю через тебя. – Формы менялись, постепенно приобретая человеческие черты.

– Задери тебя Дракон! – выругалась нянечка, неверяще протирая свои глаза. – Не может быть!

– Нянечка! Впервые слышу, чтобы вы ругались! – произнесла Габриэлла, а на ее лице без труда можно было прочесть чистое счастье.

– А я не впервые! – заметила девушка, весело рассмеявшись.

Один камень улетел в пропасть, отпуская душу. Всего один из нескольких. Как глоток свежего, обжигающего зимнего воздуха. Легко насытиться враз, но лишь на время. Остальные булыжники продолжат тянуть вниз. Как тяжелы признания и тайны…

Сидели совсем рядом, словно и не расставались никогда. Рассказывала обо всем, делилась самым сокровенным, а Габриэлла слушала с улыбкой на лице. Все это видела и знала, но не прерывала. Петре нужно было выговориться, а женщина просто наслаждалась пусть и не полной, но душевной близостью.

– Я так виновата перед тобой, – вдруг сказало привидение, когда молчание затянулось. – Я не хотела с тобой расставаться. Так получилось. Никто не мог предвидеть беду. «Сутки кровавого снега» – до сих пор помню все, будто это произошло только что.

– Я читала твои дневники. Я знаю, что ты выполняла приказ Императора. Он бессердечный человек, раз захотел разлучить нас.

– Он заботился о счастье своего сына. Свой ребенок всегда важнее, чем сотни чужих. Я бы сделала все, чтобы ты была счастлива. Мой Лорд – он был моей первой и единственной любовью. Такой красивый, благородный, старше меня годами. Он должен был стать Великим Императором, но умер в самом расцвете лет. Мы стояли в самом центре площади рука об руку, удерживая огромный стихийный купол. Крики, стоны, рев Драконов. Они пытались прорваться, обрушивая пламя на купол. Он был бесстрашен, а я всегда повсюду следовала за ним.

Петра слушала, затаив дыхание. Светлая улыбка скользила по губам Габриэллы. И пусть она вспоминала день своей смерти, но была счастлива в те мгновения. Это хоть сколько-то успокаивало девушку.

– Мы не подумали о том, что Драконы, несмотря на ярость, застилающую разум, все же были умными существами. Купол не пропускал древних птиц, их огонь, но был бессилен против падающих с неба предметов. Никто не ожидал увидеть летящую церковь. Мы держались до последнего вздоха, выигрывая время для магов. Они готовились к мощному одновременному удару, сливая стихии. Знаешь, мы все смотрели тогда на приближающееся строение, а в последние секунды вдруг обратили взоры друг на друга. Он улыбался, подбадривая меня, хотя минутами ранее приказывал страже закрыть меня во Дворе.

Слезы скатывались из глаз Петриции, прокладывая дорожки по щекам.