Сара Маас - Дом Земли и Крови [ЛП]

Хант настолько усилил контроль над силой удерживающей его тело, что смог положить руку на сердце. Это был единственный жест благодарности, который он мог сделать, когда слова Лехабы прошептали в динамиках.

— Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Один за другим ангелы в 33-м поднялись на ноги. Потом Рун и его друзья. И они тоже приложили руки к сердцам, когда самый маленький член из их Домов бился о стеклянную стену, горя золотом, когда нокк пытался убежать в любое место, где он мог бы пережить то, что должно было произойти.

Снова и снова Лехаба шептала: — Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Стекло покрылось паутиной.

Все присутствующие в конференц-зале поднялись на ноги. Только Сандриэль, сосредоточенная на экране, ничего не заметила. Все они стояли и свидетельствовали о фее, которая навлекла свою смерть на себя, на нокка, чтобы спасти своих друзей. Это было все, что они могли предложить ей, это последнее уважение и честь.

Лехаба все еще давила на него. Все еще сотрясаясь от ужаса. И все же она не останавливалась. Ни на один удар сердца.

— Мои друзья со мной, и я не боюсь.

Дверь ванной распахнулась, металл изогнулся в сторону, показывая Мику, сияющего, как раскаленное железо, готового разорвать этот мир на части. Он оглядел библиотеку, остановив взгляд на Лехабе и потрескавшейся стене резервуара.

Спрайт резко развернулась, прижавшись спиной к стеклу. Она прошипела Мике:

— Это за Сиринкс.

Она ударила своей маленькой горящей ладошкой по стеклу.

И тут в библиотеку ворвались сто тысяч галлонов воды.

Глава 80

Вспыхнули мигающие красные огни, окрасив мир в мерцающие цвета. Снизу донесся рев, и галерея содрогнулась.

Брайс поняла.

Она поняла, что резервуар треснул, и что Лехаба была стерта с лица земли вместе с ним. Она поняла, что нокк, оказавшийся на открытом воздухе, тоже был мертв. Поняла, что это сможет задержать Мику не на долго.

Сиринкс все еще хныкала у нее на руках. На полу галереи валялись осколки стекла, а окно в кабинет Джесибы, этажом выше, было разбито.

Лехаба была мертва.

Пальцы Брайс сжались в кулак. Красный свет предупреждающих сигналов тревоги омыл ее зрение. Она поприветствовала Синтетик в своем сердце. Каждую его разрушительную, яростную, замерзшую унцию.

Брайс поползла к входной двери, звеня разбитым стеклом. Сила, пустая и холодная, гудела на кончиках ее пальцев.

Она ухватилась за ручку и приподнялась. Рывком распахнула дверь навстречу золотистому послеполуденному свету.

Но она не прошла через нее.

Это было совсем не то, на что Лехаба смогла выиграть ей время.

***

Хант знал, что Лехаба была убита мгновенно, так же верно, как факел, брошенный в ведро с водой.

Приливная волна отбросила нокка на антресоли, где он бился, задыхаясь и пожирая свою кожу. Поток воды отбросил Мику обратно в ванную.

Хант просто смотрел и смотрел. Спрайт исчез.

— Черт, — прошептал Рун.

— А где же Брайс? — Спросила Фьюри.

Главный этаж галереи был пуст. Входная дверь была открыта, но…

— Твою мать, — прошептал Флинн.

Брайс уже бежала вверх по лестнице. В кабинет Джесибы. Только Синтетик подпитывал этот бег. Только такой наркотик мог заглушить боль. И разум тоже.

Брайс поставила Сиринкс на землю, когда она вошла в кабинет, а затем перепрыгнула через стол. К разобранному пистолету, установленному на стене над ним.

Винтовка Богоубийцы.

— Она собирается убить его, — прошептал Рун. — Она убьет его за то, что он сделал с

Даникой и стаей. — Прежде чем она поддалась Синтетику, Брайс могла сделать для ее друзей только это. Последние мгновения ясности в ее жизни.

Сабина была молчалива, как смерть. Но дико дрожала.

У Ханта подогнулись колени. Он не мог на это смотреть. Не стал бы смотреть на это.

Сила Мики грохотала в библиотеке. Раздвинув воду, он пропахал все пространство.

Брайс схватила четыре части винтовки Богоубийцы, висевшей на стене, и бросила их на стол. Отперев дверцу сейфа, она сунула руку внутрь. Она вытащила стеклянный флакон и выпила какое-то зелье-еще один наркотик? Кто знает, что там хранила колдунья? — а потом вытащила тоненькую золотую пулю.

Она была шести дюймов длиной, на ее поверхности с одной стороны был выгравирован ухмыляющийся крылатый череп. С другой стороны, два простых слова:

Помни о смерти .

Помни о смерти. Теперь они казались скорее обещанием, чем мягким напоминанием с мясного рынка.

Брайс стиснула пулю между зубами, когда потянула к себе первую часть винтовки. Вторую.

Мика ринулся вверх по лестнице, олицетворяя саму смерть.

Брайс резко повернулась к открытому внутреннему окну. Она протянула руку, и третья часть винтовки — ствол — полетела со стола в ее растопыренные пальцы, несомые магией, которой она от природы не обладала, все благодаря Синтетику, бегущему по ее венам. Несколько движений заставили ее зафиксировать части оружия.

Она подбежала к разбитому окну, на ходу собирая винтовку, подхватывая с невидимого ветра последнюю деталь со стола, все еще зажимая в зубах золотую пулю.

Хант никогда не видел, чтобы кто-то собирал винтовку, не глядя на нее, и бежал к цели. Как будто она делала это уже тысячу раз.

Так оно и было, вспомнил Хант.

Брайс могла быть дочерью Осеннего короля, но она была дочерью Рэндалла Силаго. И легендарный снайпер хорошо ее обучил.

Брайс щелкнула последней деталью, вставила ее на место и, наконец, зарядила пулю. Она резко остановилась перед зияющим окном, поднялась на колени и прижала Богоубийцу к своему плечу.

И те две секунды, которые потребовались Брайс, чтобы выровнять прицел и успокоить дыхание, Хант знал, что эти секунды принадлежали Лехабе. То, что Лехаба предложила Брайс, и Брайс приняла с пониманием.

Ни единого шанса на побег. Нет, от Мики никогда не будет никакого спасения.

Лехаба предложила Брайс две лишние секунды, необходимые для того, чтобы убить Архангела.

Мика выскочил из железной двери. Металл врезался в деревянные панели галереи. Губернатор резко повернулся к открытой парадной двери. К ловушке, которую устроила Брайс, открыв ее.

Поэтому он даже не поднял глаз. Поэтому у него не было времени даже взглянуть в сторону Брайс, прежде чем ее палец лег на спусковой крючок.

И она выстрелила этой пулей прямо в гребаную голову Мики.

Глава 81

Время искривлялось и растягивалось.

У Ханта возникло отчетливое ощущение, что он падает навзничь, хотя он уже уперся в стену и даже не пошевелил ни единым мускулом.

И все же кофе в кружке на ближайшем столике накренилось, жидкость начала качаться в одну сторону…

Смерть Архангела, мировой державы может сотрясти пространство и время. Секунда может длиться целый час. День. Год.