Бронислава Вонсович - Две стороны отражения (СИ)

— Настоящее? — почти прошептала Каролина. — А замок, замок есть? С башенками и гербом над воротами.

— Боюсь от замка остался только разрушенный винный погреб, и тот в Степи. В наследство я получил только титул и два фамильных заклинания.

— Два заклинания? — заинтересовался Фаро.

— Уникальных, — подтвердил Люк, — достояние семьи Штенье.

— Уникальными заклинаниями нужно делиться с Советом.

Все внимание Фаро теперь уделялось исключительно Люку. Он и думать забыл, зачем дожидался меня в доме Себастьена. Уйди я сейчас из гостиной — и не заметил бы.

— Не помню, чтобы Совет со мной делился уникальными заклинаниями.

— Лорд Штенье, заклинания из прошлого могут таить в себе опасность, которую вы не разглядите вовремя в силу своей безответственности. Я забочусь в первую очередь о вас.

— Не думаю, что эти заклинания таят в себе опасность, — заупрямился Люк.

По его виду стало понятно, что он прямо сейчас выложит Фаро все, что он думает о баронах, оставляющих такое странное наследство в виде кучи долгов и пары ненужных заклинаний. Я дернула его за руку, призывая молчать, и сказала:

— Мэтр Фаро, с одной стороны, вы правы, заклинания из прошлого должны быть тщательно изучены, чтобы не допустить возвращение запрещенных знаний. С другой, отдавать уникальные заклинания просто так? Думаю, будет справедливо, если с Люка спишут долги Штенье, а он поделится с Советом полученными семейными заклинаниями. Уникальными заклинаниями. Не имеющими аналогов.

Про баронскую рюмку и артефакты я ни словечка не сказала. Уж ними точно делиться не будем. Но и предложенного Фаро хватило. Глаза у него загорелись, но сказал он внешне небрежно:

— Умеете вы убеждать, леди Делиль. Думаю, Совет на это пойдет.

— Постойте-ка, — вмешался Себастьен. — Мы же договорились, что долги Штенье списываются за заслуги перед Советом.

— За заслуги — часть, — напомнил Фаро. — Но за заклинания из прошлого спишем все. Так что там за заклинания?

— А вот когда у лорда Штенье на руках будет подписанное соглашение с Советом, тогда он вам все и расскажет, — отрезала я. — Сначала — документ о том, что у Совета к лорду Штенье нет никаких претензий!

— И к Летти тоже, — вставил Люк и обнял меня.

— Смотрю, вы похищали леди Делиль не просто так, а с далекоидущими планами, — ехидно заметил Фаро.

— Так я и не отрицаю. Как только разберемся с Делилем, так сразу.

— А траур? — деловито спросила Каролина. — Летти же придется выдерживать траур?

— Не рано ли вы хороните Делиля?

— Его уже давно пора похоронить, — возразил Люк.

— Хотите похорониться с ним? — ехидно спросил Фаро. — Нет? Я так и думал. Тогда придерживаемся моего плана. Я сейчас посмотрю, что лучше выделить из моих артефактов.

— Лучше из моих, — возразил Себастьен. — Меньше вероятности, что Делиль засечет.

— Можно и из ваших, — согласился Фаро. — Давайте посмотрим, что есть у вас. Если что, всегда дополним моими. Не волнуйтесь, лорд Штенье, с леди Делиль ничего не случится, как и с вами. Но заклинания лучше передать сейчас.

— Только в обмен на документ, — напомнила я. — И только когда все благополучно завершится.

— Какая вы недоверчивая, леди Делиль.

— Жизнь научила.

Люк неохотно меня отпустил и пошел с Себастьеном и Фаро, контролировать, чем защитят будущую вдову. Каролина же потащила меня мыться и переодеваться, восхищаясь «почти свадебным букетиком» у меня в руках, который был «такой аккуратненький, что ему не хватает лишь цветочков вот тут и вот тут». Цветочков не было, зато у Каролины оказалось «идеально подходящее к букетику платье», которое она принесла, пока я мылась. Платье было миленькое, розовенькое, с кучей оборочек и пышной юбкой, более подходящее легкомысленной девице, чем взрослой замужней даме, собирающейся призвать мужа к порядку. Эх, нужно было попросить братьев принести хоть что-то из моей одежды… Я попыталась было отказаться, но Каролина заявила, что Стефано платье принести не догадался, Марго такими темпами утраты одежды скоро голой останется, и вообще, дело это внутрисемейное, а ей для меня ничего не жалко, даже любимого платья. Пришлось соглашаться. В конце концов, Делилю без разницы, в какой я буду одежде, когда приду его выводить из себя. Может, увидев меня в этом, он разозлится куда сильнее?

Эмиль чуть шелохнулся, когда я опять взяла его на руки, но сестра Люка так и не заметила, что он не совсем растение, а маленький зеленый монстрик. Наверное, потому что сейчас он был сыт и хотел спать.

Я стояла перед калиткой у дома, который меня ждал. Да, именно ждал: даже отсюда чувствовалось тоскливое одиночество, пронизывавшее все три этажа. Дому было плохо, он страдал. Находиться рядом и ничего не делать было почти нестерпимо, от желания бежать и помогать останавливала лишь необходимость выслушивать инструкции. Сначала одну последнюю. Потом вторую самую последнюю. Потом третью самую-самую последнюю. В сущности, все они сводились к одному — по возможности не рисковать, ни в коем случае не отключать защитные артефакты и помнить, что меня прикрывают.

— Летти, проверь, все ли работает.

Я уже еле удерживалась от смеха: голоса, исходившие из пустоты, наводили на совсем несерьезный лад. Казалось, что это одно из развлечений братьев, а не сереьезно распланированная операция.

— Лорд Штенье, она уже десять раз проверила, — сдавленно прошипел Фаро. — Осталось только активировать записывающий кристалл — и вперед. Ну же, леди Делиль, чем быстрее войдете, тем быстрее все закончится.

— Пусть постоит, настроится на нужный лад.

— Да сколько можно настраиваться? Я не могу бесконечно заниматься Делилями, у меня другие дела есть. Двигайтесь, двигайтесь, мы вас страхуем.

— Не торопите ее, — возмутился Люк.

Стоять и слушать пререкания можно было бесконечно, поэтому я активировала кристалл и решительно взялась за калитку. Она приглашающе распахнулась.

— Летти, постой, — зашептал Люк. — Возьми еще мой защитный артефакт.

— Да сколько можно на нее навешивать! — возмутился Фаро. — Лучше бы этот зеленый шар забрали, чтобы не мешался!

Я действительно отправлялась вместе с Эмилем. Каролина хотела поставить его в вазу, но зеленое создание заволновалось, лишь только оказалось вдали от меня, и я побоялась, что без меня он нанесет непоправимый ущерб дому Себастьена. Конечно, можно было объяснить, что он не только живой, но и хищный, но я еще не определилась, стоит ли это делать — вдруг остальные, как и Люк, решат, что это неоправданный риск и кучка пепла куда надежнее, чем постоянный присмотр? Так что сейчас он цеплялся за мой пояс и изображал «миленькое растительное украшение».