Ольга Коротаева - Мой любимый киборг [publisher: ИДДК, с оптимизированной обложкой]

– Месяц? – ужаснулся я и хотел приподняться, но тело не слушалось. – Где Луна? Наи? Где они, говори немедленно!

– Отбыли на звездолёте одного звёздного торговца. Как его имя, забыл…

– Вик? – Тоска сжала горло. – Он же предал их… Выдал нас!

– Не он‚- к пластиковому столу приблизилась Селезия. Мама выглядела бледной и измождённой, но вполне здоровой. Видимо, ранение не было слишком серьёзным. – Его первый помощник. Вик казнил его по законам свободного космоса, когда узнал правду, а сам вернулся в столицу, чтобы предупредить вас, император. Но опоздал.

– Почему он забрал Луну? – даже слова причиняли нестерпимую боль, от осознания потери разрывалось сердце: – Она что – то объяснила перед отъездом?

– Нет, – ровно ответила мать и посмотрела на меня почти с сочувствием: – Она отказалась от убежища и, забрав дочь, поднялась на торговый корабль. И я согласна с решением этой женщины. К сожалению, при неоспоримых достоинствах, у неё низкое происхождение. Сенат будет против неравного брака.

– Да кто их собирается спрашивать?! – рявкнул я и, ощутив прострел в боку, тут же застонал.

– Не советую делать резких движений, – тем же тоном продолжила Селезия. – Внедрённые заново дрены отключены до момента, пока восстановление физических тканей не дойдёт до стандартной отметки. Кстати, позвольте первой вас поздравить с избранием, император.

Она низко поклонилась. Профессор последовал её примеру, но его поздравления я не слушал. Мне нужно подниматься! Нужно полететь за Виком и вернуть свою Луну…

Но я даже сползти с кушетки не смог. Люди сменяли друг друга, я отвечал просителям, решал накопившиеся вопросы государственной важности, но ощущал себя инвалидом. Не потому, что тело всё ещё было ослаблено, хотя разум работал прекрасно. Не потому что я был лишён силы вживлённых в тело дрен, а потому что потерял свой верный спутник. Мою Луну. Без неё я снова ощутил себя погасшей звездой.

Под вечер, измотанный непрерывным потоком подданных, я пытался заснуть, чтобы тело быстрее восстановилось, как панель снова отъехала, и в проёме показался Ксан. Бывший сокурсник прижал палец к губам и, прокравшись в палату, склонился надо мной.

– Ты так и не передал мне привет от той красотки с Хотара. Это очень не по – дружески, дорогой мой император!

Луна

Раздался стук, и я услышала голос Вика:

– Можно войти?

Я положила ручку и закрыла обычную бумажную тетрадь.

– Да, заходи.

Вик вошёл и махнул в сторону двери:

– Наи скоро купит наш корабль. Она спорит с парнями и легко решает любые загадки, задачки и ребусы. Гениальный ребёнок!

– Это точно, – улыбнулась я.

– Мне кажется, ты зря отказалась от предложения адмирала, – осторожно начал Вик. – Всё же Селезия предлагала и защиту, и последующее обучение в императорской академии, и пособия. Вам было бы безопаснее жить в столице империи.

«И болезненнее», – поджала я губы.

После того как Селезия вполне доходчиво объяснила, как происходит женитьба императора, растаяла последняя надежда. Мать Эсфира была благодарна за то, что я сообразила дотащить её бессознательное тело до лифта, приложить руку к считывателю и с помощью Ксана спустить раненых в лабораторию, и в ответ щедро делилась информацией. Я много узнала за неделю, за которую не отходила от императора, – и о её исследованиях, и о программе защиты авренов.

– Я не согласна, – возразила я. – Наи прекрасно обходится без дрен, поэтому я не позволила дочери их внедрить.

– Не жалеешь? – остро глянул Вик. – Ты говорила, что императору они спасли жизнь.

– Я против политики адмирала, – настаивала я так же, как и спорила с самой Селезией. – Считаю, что сдерживание дара, не выход. Да, есть аврены, которые опасны для людей.

– Майор Джерог оказался чудовищем, – кивнул Вик.

– Но их немного, – продолжила я. – Среди обычных людей тоже есть маньяки и убийцы, которые крайне опасны, но это же не значит, что нужно прятать под землю всех подряд, предварительно напичкав тело каждого техникой? Давайте тогда каждого человека сделаем киборгом. Люди будут одинаковыми и безопасными. Безликими и смирными. Никакой индивидуальности и свободы выбора, слова и поступков!

– Ну что ты перегибаешь? – обиделся Вик.

– Боюсь, я недогибаю, – проворчала я, вспоминая безжизненный голос Селезии, и зябко передёрнула плечами. – Иногда благими намерениями выложена дорога к уничтожению рас. Тут я полностью согласна с Эсфиром.

– Опять ты про императора, – поморщился Вик.

– Ты бросил меня после того, как я пять лет ждала тебя, – холодно напомнила я. – Пусть даже пытаясь защитить. Ты потерял право влиять на мой выбор мужчины.

– Вам никогда не быть вместе, Луна, – тихо напомнил Вик. – Вы совместимы так же, как одинокий заблудившийся в космосе метеорит и дарующая жизнь и смерть пылающая звезда.

– Знаю, – погладив закрытую тетрадь, печально вздохнула я. – Но это не значит, что я не могу греться в его лучах и… любить.

Каждый день я записывала самые счастливые моменты в моей жизни. Пока свежи воспоминания, пока чувства истязают яркостью. Чтобы навсегда их запечатлеть. Чтобы ни один взгляд Эсфира не стёрся из памяти, ни одна его улыбка не пропала.

Я сохраню эти воспоминания до конца своих дней.

В тетради. В памяти. В сердце.

– Прости меня, – в который раз повторил Вик.

– Не извиняйся, – осадила я бывшего парня. – Я благодарю тебя за сказку, которую ты воплотил для той молоденькой девочки с Земли. Ещё сильнее рада тому, что ты подарил мне чудесную дочь. И косвенно ты «виновен» в моей встрече с истинной любовью. Мне повезло, что ты заглянул на нашу планету. Так что не извиняйся, Вик.

– Я ревную, – бесхитростно признался он. – Хоть и понимаю, что не должен. А прощения прошу за то, что оказался недостоин тебя. Я трус! Понимая, что Наи всё же аврен, я испугался, что не сумею вас защитить, поэтому не придумал ничего умнее, чем увезти тебя подальше и спрятать. Но… – он придвинулся и, взяв мою руку, горячо заявил: – Если дашь мне ещё один шанс, то я…

– Бросишь ещё одну женщину, которая поверила тебе? – тепло уточнила я. – Вик, ты всегда останешься отцом Наи, моим любимым родственником.

– Лишь родственником? – уныло спросил он. – Вроде противного, но доброго кузена?

Я кивнула. Слов не требовалось – Вик и так всё понимал, но и я осознавала, что он мечтал о прощении. И я отдала то, что готова – любовь к отцу моего ребёнка. Остальное место в моём сердце освещено недостижимой звездой по имени Эсфир.

О нём я думала, когда играла с Наи, когда писала дневник, когда спускалась по трапу космолёта, когда пересекала район Раян. И когда увидела свою подругу, тоже не могла выбросить из головы любимого киборга.