Елена Синякова - Янтарь

Так вот каково это было — понять, что бабайка из детства вполне себе реальный Бер, и как тут пятки не прячь, а он все равно уволочет тебя в самые глубины Беровского ада…

— Они отдельная каста Берсерков. Говорят, что их кровь так же сильна, как и кровь королевских Беров_ Она особенная, будто заколдованная. Мой дед когда-то рассказывал о том, что Палачи были рождены нашим Праотцом в тайне, самыми последними, и с помощью магии он сделал их кровь невидимой для всех Беров любого рода. Никто не знает где они обитают, никто не знает кто они и по каким правилам живут и подчиняются ли кому-нибудь. Только одно знают — они хранят тайны создания нашего рода… — впервые она повернулась ко мне, посмотрев прямо в глаза и добавив тихо, — Они как черная метка. Как проклятье. Если однажды в жизни ты увидел Палача, то твоя жизнь на этом будет окончена.

Я закрыла глаза, пытаясь просто выдохнуть, но не могла…

Словно из меня постепенно уходила не только вера в последнюю надежду, но и сила вместе с ней.

Поэтому я никак не отреагировала даже на то, что девушка неожиданно положила ладонь на мое плечо, чуть сжимая его, словно пыталась поддержать, не говоря при этом ни слова.

Было так странно, что в этот жуткий момент рядом со мной оказалась именно она.

Еще более странным было то, что я чувствовала огромную благодарность за ее молчаливую поддержку и даже этот рассказ, как бы он меня не пугал.

Было бы страшнее оказаться тем, кто бы впал в панику раньше меня, принявшись рыдать и причитать о том, что все это несправедливо, и что я прощаюсь со своей жизнью так рано!

Или с тем, кто начал бы выдумывать всевозможные планы по моему спасению, давая совершенно напрасные и лишние надежды.

Все было как нужно.

Молчание и теплая рука на моем плече, когда я выдохнула, с трудом открывая тяжелые веки:

— …ты поможешь мне?

— Чем смогу, — отозвалась девушка без раздумий все так же спокойно и приглушенно, отчего рядом с ней мне казалось, что и я начинаю собираться с мыслями и размышлять спокойно и максимально логично.

— Я слышала про детей рода Бурых. Заберете к себе моего Молчуна? — но как бы я не храбрилась, а голос дрогнул и осип, пока я старалась не думать о том, как мой сладкий карапуз будет расти без меня…впору было задуматься над тем. есть ли у Беров рай и видят ли они нас с неба, как в это верили простые люди.

Ведь я же смогу видеть как растет мой малыш, окруженный заботой и любовью своих старших товарищей?

— Конечно. Дети вырастут одной большой семьей. Мы никогда не оставим их одних без помощи и нашей защиты.

— Спасибо, — прошептала я. опуская голову и боясь, что сейчас слезинки закапают из глаз, падая прямо в снег под ногами и исчезая в нем, словно песчинки.

Такой же песчинкой была и моя жизнь, которая скоро сгинет в снегах и бескрайних лесах моего дома.

И, наверное можно было бы расслабиться, если бы не еще одна проблема.

Большая, с невероятными глазами и широкой улыбкой.

Мужчина, которого я хотела больше всех на свете…и который ни за что не должен был пострадать за мои грехи!

-..а Янтарь? — прошептала я, чуть поворачивая голову к девушке, имя которой даже не знала, раскрывая глаза и почему-то чувствуя себя смущенной.

Ведь она была сильнее меня, а значит чувствовала все то, что было во мне по отношению к Янтарю.

Мой страх, мою горечь, моё желание…как дрожало мое сердце при одном воспоминании о его прикосновениях и этих солнечных глазах, в которых так невыносимо хотелось утонуть.

Господи, самым моим большим желанием сейчас было лишь одно — стать его один раз.

Всего один раз перед неминуемой смертью! Но его жизнь была куда ценнее моих желаний.

Он должен быть вдалеке от меня.

Он должен жить.

— С ним сложнее, — ответила девушка с тяжелым вздохом, убирая задумчиво со своей щеки выпавшую рыжую прядку волос, — Гораздо спожнее…Янтарь привязался к тебе. Он не отступит. Не отпустит тебя просто так без причины.

Я закивала головой, полностью соглашаясь с каждым ее словом.

Вопрос был в одном — как найти настолько вескую по его меркам причину, чтобы он ушел сам?…

— Он любит твои эмоции, твой огонь. Возможно, нужно свести все чувства на нет, чтобы он растерялся, — пожала плечами девушка, заставляя меня задуматься над ее словами, а еще тем, как это будет возможно, чтобы я ничего к нему не чувствовала, — Смотри по ситуации.

На тяжелый выдох, девушка снова пожала мое плечо, поднимаясь на ноги и медленно устремляясь в лес, в противоположную сторону от той, где скрылся Палач, обернувшись лишь на мои слова:

— Спасибо тебе. Я рада, что ты оказалась рядом в этот момент.

Она просто кивнула, впервые чуть улыбнувшись кончиками губ, когда я быстро добавила:

— Прости, что относилась к тебе не очень хорошо сначала! Я ведь даже имени твоего не знаю…

— Тайга, — кивнула она, скрываясь в заснеженном лесу и оставляя наедине со своими тяжелыми мыслями и раздумьями, когда я поднялась со ступеней, медленно зашагав в дом. где спало мое маленькое счастье, не подозревающее о том, что завтра наша семейная жизнь закончится.

И у него начнется новая. Лучше, чем могла бы быть со мной.

Интересно, что бы делали вы, зная, что вам осталось жить всего лишь сутки?…

Что можно за них успеть, чтобы не наломать еще больше дров?

Просто ждать и готовиться.

Поэтому я набрала побольше снега во все емкости, которые только нашла, чтобы соорудить себе и малышу настоящий банный день. словно талая вода могла очистить мой разум, мысли и тело от всего грязного, в чем я была замешана в своей недолгой никчемной жизни.

— Скоро мы увидимся, папочка, — шептала я, чувствуя, как все силы, эмоции, стремления и желания пропадают во мне, словно растворяясь в этой воде, от которой шел пар, отыскав кадушку такую большую, что она практически заменила ванну, и положив на свою грудь малыша, который и сейчас продолжал спадко спать, ничего не подозревая.

Время текло, словно вода сквозь пальцы, которое не удержать, как бы ты не сжимал свои ладони.

Лишь когда вода остыла настолько, что перестала согревать, я вылезла, осторожно положив в гнездышко Молчуна, завернувшись в какую-то относительно чистую тряпку, которая раньше была постельным бельем, и вышла на кухню, чтобы приготовить молока.

Именно там-то меня и застал Янтарь. окинув таким взглядом, что мне стало жарко даже в холодной кухне, откуда с крыши постоянно сыпался легкими хлопьями снег.

Сердце дрогнуло от его страсти и жара, но застонало болезненно и потерянно в мыслях о том, что у меня осталось, не так много времени, чтобы сделать всё возможное и заставить его уйти.

С тем, чтобы быть холодной и без эмоциональной рядом с ним, можно было сразу же забыты!