Ива Лебедева - Десерт для динозавра

— Да с Витерисом я хочу поговорить по поводу украшений! Если хочешь, параноик, сам можешь его номер набрать, но не подслушивай!

— Фильтр ключевых фраз я отключить не могу.

Угу. Ну и так сойдет. Будем конспирироваться как самые настоящие шпионы, называя наркоту «сахарной пудрой», а гадов — «злостными печеньками». И не ругаться, да… На мат наша электронная нянька реагирует похуже, чем на «куда труп будем прятать». Я проверяла.

Глава 31

— Ну что скажешь? — Вит положил передо мной шарик «души» на цепочке.

Вот это да! Как настоящая!

— Оржаветь как круто! — Я подняла вверх оба больших пальца и восторженно вытаращилась, потому что решила — в жизни больше не буду вести себя как «юная леди-Мастер», лучше стану прямо выражать все эмоции. Тем более по контрасту с каменным Кексом в будущем это будет клево смотреться.

Кстати, о Кексе…

— Вит, а можешь сделать так, чтоб в ней будто золотые пылинки просматривались? — Я с некоторым трепетом вспомнила, как выглядела душа моего Оружия. — И свет когда падает — такой легонький радужный туманчик.

— Это утяжелит код раз в пять, если не в десять, но… мне нравится эта идея. Так зачем тебе такое украшение? Хочешь, сережки еще для комплекта сваяю? — высунув и прикусив кончик языка, Витерис занялся делом

— Да есть одно дельце… только сразу объяснить не могу, — я неопределенно покрутила растопыренными пальцами около уха. — С моим древним связано. А сережки… чуть позже, если все выгорит, хорошо?

— А-а-а-а… — понимающе подмигнул Вит и дальше лезть с расспросами не стал. Деликатный, да.

А я почти и не соврала. Дельце с Кексом связано? Связано. Подробности значения не имеют. Я бы, может, и хотела посвятить Вита в свое расследование, но пока осторожничаю. В том, что он сам дурь не нюхает и другим не продает, я почти уверена. Но пушер шлялся по территории его клана. И требования выдвигал такие… своеобразные. Черт его знает, кем он Витерису приходится.

— Так, сейчас я ее… иди пока новых бабочек и букашек посмотри, а я код перепишу. — Вит явно увлекся задачкой, про свои расспросы забыл, уткнулся в голомонитор и даже замурлыкал себе под нос какую-то песенку. Пальцы его летали по виртуальной клавиатуре с бешеной скоростью, словно он на музыкальном инструменте не глядя играл. Вот что значит — творец!

Какой идиот придумал его на задания гонять, отрывая от любимого дела? Все равно что микроскопом гвозди забивать. Можно подумать, у них в клане скверну добывать некому. Тем более что за каждую побрякушку мой друг больше, чем за одну охоту, получает! А у меня эксклюзивное право первой покупки. Хе-хе… потому что я тоже молодец и практичная девочка, настоящая Штейн.

Думаю, после выпускного экзамена, когда я загребу себе Кекса официально и радостно свалю с территории клана и из-под родительской опеки, с голоду мы с моим Оружием не умрем. Даже если я всякие материальные дотации от родителей пошлю во ржу. А то знаю я их, денег дадут сколько попрошу, но за это весь мозг маленькой ложечкой выскребут прямо сквозь черепную коробку. Туда не ходи, этого не привяжи, Мастерам невместно, леди из приличного клана не подобает… не-а, лучше я сама-сама. А родителям буду раз в неделю писать, всë в порядке, мол.

— Эй, Зефирка! Очнись! Подарю я тебе эту гусеницу, только не надо так витрину взглядом прожигать!

— Извини, замечталась, — спохватилась я, отводя взгляд от ярко-желтой с красными хвостиками, толстенькой и волосатой фигни с миллионом крошечных лапок вдоль упитанного туловища. — Она и правда ми-и-и-илая такая. Ядовитая небось?

— Ага. Смертельно, — разулыбался довольный Витерис, открыл крышку коробки-витринки и любовно погладил гусеницу пальцем. — Режимы переключаются, если что, может просто пугать, а может и впрыснуть синтезированный токсин.

— Прелесть! — Я посадила гусеницу на рукав, и она моментально свернулась там красивой буквой «зю», крепко вцепившись лапками в ткань. — Офигенная брошка!

— Дарю. Как рекламу, — хмыкнул Вит. — Кстати, ее еще можно под меховой помпон маскировать, есть и такой режим. Щас я настройки тебе сброшу, чтоб могла регулировать токсичность. И да, вот твоя игрушка с душой, зацени. Получилось?

— Да… — Я зачарованно уставилась на нежно переливающуюся россыпь звезд в маленьком перламутровом шарике. — Вылитый… красотища! Вит, был бы ты Оружием, я б тебя даже поцеловала!

— Ржафиг, ржафиг! Как друг я тебя, конечно, всей душой люблю и уважаю, но делить вместе вечность я предпочел бы с милой и тихой девушкой, настоящей… леди. Ай! Чего сразу драться?! Помогите, злобные сладости нападают! О! Слушай! А давай придумаем новый вид конфет… хищный! Печенька в виде какой-нибудь особо зубастой личинки, прикинь?!

— Тьфу на тебя, ржавень… — Я перестала колотить скачущего от меня по комнате паразита свернутым в рулон листом пластика, на котором он какие-то чертежи рисовал, и упала в кресло. — И как ты предлагаешь твоих големов есть? Это ж как от ИД кусочек откусить.

— Подумать надо. Возможно, получится частично анимировать объект с помощью простенького алгоритма, заданного на атомарном уровне. То есть ИД будет нужен для разового программирования, а дальше оно само будет выполнять заданную программу в цикличном режиме, пока не раскусят и структуру не разрушат.

— Так, а вот тут хочу процент! — оживилась я. — За идею! Могу еще спонсорскую помощь на разработку обеспечить, под договор. И не надо на меня глаза таращить, если бы я тебя вовремя рулоном по голове не треснула, фиг бы ты такую клевую и потенциально коммерческую идею выдал, значит, я — соавтор! Плюс у меня есть один… знакомый чувак, который лучше всех в призме разбирается в сладостях. Короче! Пятьдесят процентов!

— А попа не слипнется?! — возмутился обретший, наконец, голос Витерис. — Да мне будет легче вообще забросить твою идею и никогда о ней не вспоминать, там процентов семьдесят от стоимости материалы будут! Пять, не больше! И то, только из-за нашей великой дружбы!

— У меня ничего никогда не слипнется. И проценты мы будем от прибыли считать, не держи меня за гусеницу, партнер!

— От чистой прибыли! Причем в затраты также будет входить стоимость моей ручной работы и потраченное время. Только при таких условиях… десять!

— А расходы на рекламу куда впишем? — я захихикала и удовлетворенно потерла лапки. Пошел процесс нормальной торговли, тридцать процентов я с него выбью — и ладушки.

Эх, даже жалко было от него уходить в этот вечер, но торговаться за мои кровные мы закончили чуть ли не за полночь, а утром в академию придется вставать пораньше. Мне надо засветить игрушку с душой и начать аккуратные расспросы, на это дело время требуется… ну, что поделать, тяжела жизнь молодого коммерсанта-следователя.