Карен Линч - Убежище [ЛП]

По выражению её лица я понял, что она недоумевает, зачем я здесь. Всё было не совсем так, словно мы сдружились уже в наши первые встречи. Я решил сразу перейти к делу.

— Я зашел сегодня вечером, чтобы узнать, всё ли с тобой в порядке после того, что произошло сегодня в бухте.

Её лицо слегка побледнело.

— В бухте?

Я кивнул и поставил стакан на кофейный столик.

— Я позвонил Саре, и она сказала мне, что ты знаешь о том, кто мы такие. Я хотел извиниться за сегодняшний день и дать тебе понять, что тебе нечего нас бояться.

— Но эти волки...

— Эти два волка пришли с севера, и они перешли границу, — я сжал губы, когда вспомнил, как Лекса и Джули стояли над Эммой. — Они нарушили закон стаи, показавшись тебе, и знают, что нельзя пугать человека. Их предупредили о недопущении такого в будущем.

Она немного расслабилась и сделала глоток кофе.

— А как насчёт другого волка, чёрного, который прогнал их?

— А что он? — спросил я, любопытствуя, что она думает о моём волке.

— Разве он не нарушил закон, когда показался мне? — она прикусила губу. — Надеюсь, у него не будет неприятностей из-за того, что он помог мне.

Я не знал, почему не сказал ей, что я и есть тот самый чёрный волк, но что-то удержало меня.

— Нет, у него нет никаких проблем. Он ведь не напугал тебя, правда?

Она играла с крышкой на своем стакане.

— Сначала напугал, потому что выглядел свирепым, когда появился. И после того, как я... я не знала, чего ожидать. Но затем поняла, что он не собирается причинять мне боль.

После чего? Я хотел знать, что она хотела сказать, но не желал давить на неё. Это заставило меня снова задуматься о том, что же произошло в её прошлом, и не поэтому ли она хотела держаться от нас подальше. Мне была ненавистна мысль, что оборотень мог причинить ей боль и дать ей повод бояться нас.

— Мне жаль, что он напугал тебя. Он просто злился на других волков, — я поставил свой кофе на подставку. — Что бы ни случилось с тобой до того, как ты переехала сюда, я хочу, чтобы ты знала, что с нами ты в безопасности. У нас здесь много волков из других городов все они приехали на сбор стаи, и они в основном будут держаться поближе к Холмам. Некоторые придут в город, но они знают, как себя вести. Если ты когда-нибудь почувствуешь страх по какой-либо причине, ты можешь позвонить мне, и я приду.

— Спасибо, — тихо сказала она. Она одарила меня едва заметной улыбкой. — Мне здесь нравится, и я просто хочу начать всё сначала и никого не беспокоить.

Её глаза были печальны, несмотря на улыбку, и мне захотелось узнать, что с ней случилось. Ей было восемнадцать, и она хотела начать всё сначала? Должно быть, произошло что-то плохое.

Я перевёл разговор на более приятную тему.

— Это прекрасное место для жизни, если ты не возражаешь против тишины. Ты хорошо познакомилась с городом?

Она кивнула.

— Относительно. Скотт показал мне всё сегодня. Он был со мной на маяке.

Я скрыл своё недовольство. Я не был рад видеть Скотта с ней и раньше, но мысль о том, что она провела с ним весь день, не давала мне покоя. Я чуть было не сказал что-то, но сдержался. Возможно, я и не люблю Скотта за то, что он делал в прошлом, но он действительно изменился. Было бы несправедливо с моей стороны пытаться встать между ними только из-за моей неприязни к нему.

— Куда он тебя возил? — спросил я.

— На маяк, в торговый центр и кофейню, — сказала она. — О, и на пристань, хотя мы только проехали мимо неё. Мы в основном ездили по городу. Нью-Гастингс больше, чем я думала.

— Да, он растянут. На Холмах, где мы живём, в основном сельскохозяйственные угодья.

Её улыбка вернулась.

— Сара говорила о Холмах. Она сказала, что в детстве любила играть на ферме с тобой и Питером.

Я рассмеялся, вспоминая те дни.

— У нас были отличные времена.

— Скучаешь по ней.

— Да. Трудно не скучать.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — тихо сказала она. — Я тоже по ней скучаю.

На краткий миг она ослабила свою защиту, и я увидел одиночество в её глазах и печаль, от которой у меня заныло в груди. Мне не нравилось видеть, как ей больно, но я не знал, что сделать, чтобы ей стало легче.

— Значит, ты художница, — сказал я, надеясь снова заставить её улыбнуться. — А что ты рисуешь?

Её лицо засияло.

— В основном я занимаюсь пейзажами.

— Круто, — я оглядел гостиную. — Могу я посмотреть на некоторые из них?

Она удивлённо моргнула.

— Уверен? Они не особо хороши.

— Я уверен, что они хороши, если ты хоть немного похожа на Сару.

— Хорошо, — она поставила свой кофе и застенчиво встала. — Они наверху.

Она пошла впереди, показывая дорогу, хотя я мог найти старую комнату Сары с закрытыми глазами. Я провёл бесчисленное количество часов у неё дома и неоднократно спал на её старом диване.

Добравшись до верха лестницы, я удивлённо остановился. Чердак едва напоминал комнату, которую я помнил. Все вещи Сары исчезли, за исключением моего любимого удобного старого дивана. Стены были выкрашены в светло-нейтральный цвет, а деревянный пол был заново отделан. Вместо книжных полок стояли рабочие столы и полки с художественными принадлежностями. И повсюду были холсты, одни чистые, другие законченные. В центре комнаты стоял большой мольберт с холстом. Я подошёл посмотреть на картину, над которой она, должно быть, работала до моего приезда.

— Эй, очень хорошо. Это же вид из кухонного окна.

— Тебе нравится? — спросила она у меня из-за спины. — Я работаю над ним уже несколько дней и никак не могу правильно подобрать цвет воды.

— Ты что, шутишь? — я оглянулся на неё. — Это здорово.

Её лицо вспыхнуло от похвалы и, подойдя, она встала рядом со мной.

— Тебе не кажется, что свет на воде выглядит неправильно?

— Я не буду притворяться, что много знаю об искусстве, но мне кажется, что всё правильно. Это раннее утро, не так ли?

— Ты можешь это сказать?

Я медленно кивнул.

— Да. По крайней мере, мне напоминает утро.

Она долго смотрела на картину.

— Я хотела сделать несколько картин для Сары, потому что она была так добра ко мне. Я уже начала думать, что ничего не смогу сделать правильно.

— Ей понравится, — искренне сказал я. — Хотя ты забыла одну вещь.

Она нахмурилась.

— Я забыла? Что?

Я не смог сдержать улыбку.

— Окно слишком чистое. Ему не хватает немного влажной кофейной гущи.

— О...

Она нахмурилась, но хмурость быстро переросла в улыбку, от которой мой желудок сделал небольшое сальто.

— Ну... могу я посмотреть другие твои картины? — спросил я, отводя от неё взгляд.

— Конечно.

Она подошла к стопе, прислонённой к стене, и выбрала одну. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы узнать на снимке большое каменное здание.

— Эй, это же Весторн, — я подошёл, чтобы присмотреться. Сходство с оригиналом было очень большое. — Я не знал, что ты там была.