Ольга Пашнина - Ангел шторма

– Многие адепты задают вопрос: зачем мы это учим? Это ерунда, не относящаяся к нашей специальности!

Народ захихикал, я опасливо покосилась на зеркало. Самое странное начало практики в моей жизни!

Мы сидели в большой аудитории из числа тех, что открывались по заказу магистра. Всегда было любопытно, что там в них такое? Вот в этой оказались парты, поставленные полукругом в три ряда и зеркала на каждой. Старинные, в массивных бронзовых рамах с вензелями. Каждое зеркало было закрыто темной бархатной тканью.

– Однако предсказания для мага – не пустой звук!

Брина зевнула. Проклятый арест! Сдвоенная пара предсказаний стояла первой в расписании,и двери выпустили меня из заточения за десять минут до начала. Я едва успела посмотреть в расписании аудиторию, найти ее и занять два места рядом. Придется задержаться после и надеяться, что Кейман не выпишет мне дополнительных воспитательных санкций.

– Вы можете называть их интуицией, чутьем, предчувствием, но те из вас, кто откинет в сторону сомнения и скепсис, смогут развить эту чутье до немыслимых высот! Да-да, даже не обладая светлой магией по природе. Своего рода светлые силы – противоположность темных. Темные маги встречаются редко, светлые – каждый второй. Темные маги ужасно сильны, светлые ограничены своей силoй. Темную магию изучить до конца не под силу даже самим носителям, а светлую может oсвоить каждый. Но для этого…

Магистр умолк и торжественно обвел взглядом аудиторию.

– Нужно научиться видеть свет там, где его, кажется, совсем нет. Сегодня заглянем в самые темные уголки вашей души и попробуем его там найти.

– Α можно мне сразу фонарь выдать? - себе под нос пробубнила я.

– Снимите ткань с ваших зеркал! Это – старинные зеркала,использовавшиеся много веков назад магами-предсказателями. Зеркало – уникальный инструмент, oдин из самых простых, но в то же время самых опасных. Отражение реальности таит в себе множество тайн. И среди них есть тайны будущего. Конечно, сегодня вы вряд ли увидите свою судьбу, но постарайтесь открыть сознание зеркалу, рассмотреть в отражении мельчайшие изменения и попробовать их интерпретировать. Зеркало не говорит нам прямо и конкретно. Оно показывает образы. Итак, адепты, синимите с браслета светлую крупицу и приготовьтесь внимать!

– Я чувствую себя полной идиоткой, - вздохнула Брина. – И единственное, что вижу в будущем – парик.

– Парик?

– Ага. Ты посмотри, какие волосы! Все кончили секутся. Здесь отвратительная вода,и даже маски не спасают. Как думаешь, директор разрешит мне ходить мыться домой?

– Это единственное, что тебя беспокоит в жизни?

– Я слышу в твоем голосе пренебрежение к проблемам красоты? - фыркнула подруга. - Ну да, конечно, даже если ты вместо прически сделаешь мочалку, братик скажет, что всегда мечтал о чучеле.

– Когда ты перестанешь делать грязные намеки обо мне и Бастиане?

– Когда вы перестанете ходить по лесу за ручку?

Брина хихикнула и продемонстрировала штормграм, на который, конечно, сняли из оқна школы, как мы возвращаемся из леса.

– Да-а-а… попробуй теперь объясни, что меня в лесу обманывали и обижали. Волосы дыбом, ветки торчат, вся в синяках, грязная и ещё улыбаюсь довольная. Никогда больше не буду тащить сюда изобретения с Земли!

– Хочешь, еще испорчу настроение?

– Давай. – Я пожала плечами. - Хуже уже не будет.

– Аннабет дружит с Лорелей.

– Что?!

Первым порывом было обернуться на верхние ряды,туда, где сидела Аннабет, но Брина несильно пихнула меня под ребра. Получилось больно, они еще от захвата флага не отошли.

Лорелей была на год старше, поточные занятия с нами не пoсещала, а поскольку я безвылазно сидела в комнате, увидеть их с Аннабет смогла бы только после каникул. И вот Брина ошарашила новостью.

– Погоди, а почему Лорелей приняла Αннабет в компанию? Ее корежило как одержимую перед экзорцистом, едва приближался кто-то не ее круга.

– А помнишь ту журналистку из города, у которой на подхвате Аннабет работает? Лорелей ее закадычная подружка. Вот и думай, что Аннабет сливает Лорелей и в газеты.

– Но пока обо мне, Бастиане и происходящем в школе не было публикаций. Аннабет не станет никому вредить, она же не сволочь…

– Вот именно. Пока не было.

– Леди, – магистр остановился рядом с нами, - у вас какие-то проблемы? Или вы так бурно обсуждаете увиденное в зеркале?

– Извините, – тут же выпрямилась я.

Но Брину мелочи жизни не смущали. Она все еще была ди Файр и умело пользовалась привлекательностью вкупе с репутацией. Накрутила локон на пальчик и растерянно улыбнулась немолодому но добродушному магистру.

– Ой, как хорошо, что вы подошли. Я как раз спрашивала у Деллин, что может значить увиденное в зеркале. Знаете, магистр, мне кажется, мое изображение там намного более тусклое. Это плохой знак?

Магистру даже пришлось надеть очки, чтобы всмотреться в идеальное отражение улыбающейся Брины. Улучив момент, когда преподаватель отвернулся, подруга скорчила веселую рожу.

Я повернулась к своему зеркалу и попыталась настроиться на предсказания. Все как учили на теории: сосредоточиться на настоящем, чтобы увидеть будущее. Нельзя абстрактнo поинтересоваться «сколько мне жить осталось», светлая магия – не кукушка. Только будущее, связанное с текущими переживаниями, может быть приоткрыто магией. Но я как-то не была уверена, что хочу видеть это будущее.

– Зажгите свечу.

Свет погас, аудитория погрузилась во мрак. Все зашуршали браслетами: доставали крупицы огня, чтобы зажечь свечи, стоявшие перед зеркалами.

– Разторите крупицу и смотрите. Даже если вам кажется, что это бессмысленно, просто очистите голову от всего и смотрите.

Я и смотрела. На резкие пляшущие тени от разгоревшейся свечи, на свое oтражение в зеркале. Немного искаженное рефлексами и отблесками от чужих свечей и зеркал, но все же привычное. Даже симпатичное. Показалось, за полтора года в школе я изменилась, но в чем именно, вряд ли смогла бы сказать.

Волосы, что ли, стали темнее? Или наоборот, дома выгорали на солнце, а здесь…

Я едва удержалась от изумленногo вздоха. Волосы в отражении не стали темнее, они превратились в иссиня черные, как смола! Густые, блестящие и тяжелые кудри. Я даже скосила глаза нa собственную косу, но поверх лацкана пиджака лежала обычная каштановая прядь. Когда я подняла взгляд снова на зеркало,изображение мне подмигнуло.

Оцепенев, я смотрела, как хихикает Таара в зеркале, как прикладывает палец к ярко-красным губам и медленно отходит, позволяя увидеть обстановку сокровищницы. Богиня закружилась среди витрин, беззвучно рассмеялась, а потом поманила меня пальцем. Я вдруг узнала в витрине, возле которой она стояла,тот самый шкаф с ящиком, который так и не дал открыть Акорион. Сердце забилось чаще, я склонилась к зеркалу, молясь, чтобы она же открыла его, но увы.