Елена Помазуева - Лучший институт – удачно выйти замуж [litres]

– Пусть так, – согласился он. – Шпиль. Какой он?

– Ну, такой, – вскинула руки и попыталась изобразить жестами.

Получалось плохо. С каждой попыткой и взмахом рук Георг начинал улыбаться шире.

– А говорила проецировщик, – поддел он меня.

Точно! Как я могла забыть? Наверное, сказалась бессонная ночь.

С магией дело пошло веселее. Конечно, полностью воссоздать увиденный шпиль и маковку храма не могла, но образ получился узнаваемый. Точнее, мне хотелось бы так думать.

Георг рассматривал трехмерную модель крыши храма и иногда поглядывал на меня, на короткое время встречаясь взглядом. Ярко-синие глаза смотрели внимательно, а сверкающие блики изображения кидали отсвет на аристократическое лицо.

– Что скажешь? – поинтересовался Георг.

– Ну вот, – очень умно выдала я, пойманная мистером Совершенство на любовании им самим.

– Никаких отличительных знаков кого-либо из творцов не видно. А это значит…

– Что храм славит всех, – продолжила его мысль.

– Но таких большинство.

– Верно, – грустно вздохнула.

– С другой стороны, мы можем откинуть центр.

– Почему?

– Потому что главный храм можно узнать сразу. Даже по крыше.

Кивнула, соглашаясь. Архитекторы постарались создать величественную красоту из камня. Воздвигнутый в прошлом столетии, он стал одной из достопримечательностей столицы. Причем в него приходили не только молиться, но и полюбоваться как на еще одно чудо света. Растиражированные изображения запоминались любому, кто хоть раз его увидел.

– Остается обойти все остальные, – подвел итог Георг.

От открывшейся перспективы поисков стало дурно.

– Эмильен не мог уйти далеко, – решила внести лепту в вычисление местонахождения потеряшки.

– Теоретически не мог, но если его увезли на машине…

Слова повисли в предутренней тишине. Город не торопился просыпаться, фонари продолжали освещать скамейку, на которой проходил наш совет, а одинокие машины лениво тянулись по пустым дорогам.

– Представить страшно, сколько в столице храмов всех творцов. – Мой голос предательски дрогнул.

– Запросим в поисковике. – Георг выудил из кармана пиджака телефон последней модели и набрал текст на светящемся табло.

Тем временем я аккуратно развеяла проект увиденной крыши, ожидая результата.

– Если верить статистике, набирается немногим больше тысячи, – «обрадовали» меня.

– Святые небеса, – потрясенно прошептала я.

– Претензия как раз по адресу, – весело хмыкнул Георг.

– Весело? – Мрачно уставилась на аристократа, не проникшегося проблемой.

– Если честно, давно настолько интересно не проводил ночь, – неожиданно согласился он.

– Нашел чем восхищаться, – не разделила с ним радости.

– И день предстоит насыщенный, – окончательно добил он меня.

Георг вновь обратился к телефону и стал что-то пролистывать и просматривать.

– У меня две новости, – в итоге сообщил он. – С какой начать?

– С хорошей! – быстро отозвалась я. – Она же есть, хорошая новость?

– Узнаем, – неопределенно ответил он. – Поблизости храмов всего три штуки.

Я воодушевленно закивала и придвинулась поближе, чтобы удобнее было смотреть на экран.

– Но ни один из них не похож на тот, что ты изобразила, – закончил говорить Георг.

– Не похож, – разочарованно протянула я.

– Это ни о чем не говорит. Кот мог смотреть на храм с другой стороны, а изображение в сети стараются выгодно преподнести.

– Наверно, – осторожно протянула я. – С чего начнем?

– С ближайшего, – принял решение Георг. – Если он нас не устроит, пойдем к следующему.

– А если…

– Вот тогда и будем думать дальше, – пресек он мои пораженческие предположения. – Идем!

Георг встал, потянулся, сориентировался по поисковику и протянул руку мне, помогая подняться. Действовал он уверенно, не сомневаясь и не колеблясь.

Идти оказалось недалеко, всего пару улиц. Приближаясь, мы уже понимали – не наш вариант. Шпиль украшала золотокрылая птица, в видении Эмильена ничего подобного точно не было. И все же мы решили подойти ближе и рассмотреть храм в предутренней серости.

Задерживаться не стали, едва убедились в правильности выводов. Вокруг высились многоэтажки, и никаких частных домов с покосившимися заборами не наблюдалось. Зато наши передвижения привлекли внимание побирающихся нищих, рассчитывающих на щедрое пожертвование от молящихся прихожан.

В тускнеющем освещении фонарного столба плохо просматривались темные фигуры. Впрочем, мы к ним не проявляли интереса, за нами же, как оказалось, внимательно наблюдали.

– Здесь занято. Проваливай! – проскрипел голос неизвестной половой принадлежности.

– Я думал, улица свободна для передвижения, – слегка озадачился Георг, крутанулся на голос, и в его картонном стакане из-под кофе весело звякнули монетки.

– Вот и двигайте отсюда, пока кости целы, – пригрозили нам из полумрака дверной арки.

– Слышал? Он уже заработал, – пробасил второй подозрительный тип, и на свет показалась тощая фигура, одетая в поношенные пиджак и брюки.

Вернее, мне так показалось, потому что предутренние сумерки и из нас делали подозрительных личностей.

– Паренек, не поделишься? – выступила вперед дородная тетка с нахальным видом. – Честные люди здесь затемно место заняли, а ты за несколько минут разжиться успел.

– Чем разжиться? – удивился Георг.

А до меня начало постепенно доходить. Местное общество нищих решило лишить аристократа мелочи из стаканчика, приняв нас за попрошаек.

– Что ты спрашиваешь? Бей его, Рыжа! Не твоя поляна!

С криком на нас кинулся владелец сиплого голоса. Он замахнулся чем-то, похожим на клюку, и только реакция Георга спасла его от удара палкой по голове. В стаканчике громко звякнуло, в карманах тоже.

– Он деньгами набит под завязку! – взвизгнула тетка и кинулась в общую свалку.

Трое на одного это совсем неправильно. Остаться в стороне я не могла. Ухватилась за развевающуюся юбку и резко рванула на себя. Выдернутая из общей свалки тетка охнула и больно приложилась седалищем о твердую землю. Георг отбивался от двух агрессивно настроенных попрошаек. Рыжа старался работать кулаками, в то время как сиплый раскручивал над головой клюку. На мою долю осталась пришибленная, но воинственно настроенная тетка. Пришлось опереться на ее плечи, чтобы удержать на месте.

Георг отточенными движениями пошел в атаку, и сиплый резко выдохнул, взмахнул руками и отлетел в сторону. Мелочь из стаканчика полетела в лицо Рыже. Вопли боли, возмущения и ликования слились в единый ор, на который из храма выскочили служители.

– Рыжа, ходу! – свистнув, приказал сиплый.

– Помогите! – завыла тетка, ползая по земле и шустро собирая монеты. – Хулиганы напали!