Юлия Фирсанова - Чудачка [litres]

Еще раз осмотрев коллегу и признав его достаточно здоровым для обсуждения серьезных проблем, Надежда поведала о возникших трудностях:

– Я пока не могу сообразить, как искать клеща, прогрызающего нити ткани мира.

– Эт-то что за шутки юмора? – ткнув пухлым пальцем в экран наконец разродился гениальным вопросом Красильников. Он подпрыгнул из кресла, добежал до экрана и потыкал в него пальцем. Экран рябью не пошел и никаких искажений не дал. Никакому невидимому проектору трансляцию изображения не перекрыл. Конечность прошила изображение насквозь и тоже осталась цела.

– Эт-то что за пузанчики? – в тон бизнесмену отреагировал Дарсен, поворачиваясь анфас к зрителям и в свою очередь окидывая их скептичным взглядом человека, который сумел за каких-то несколько лун сбросить лишний вес, избавиться от алкогольной зависимости и вообще отыскать новый смысл в старой потрепанной жизни. – Надежда, больше никого для помощи отыскать не получилось? Один еще худо-бедно на боевого мага похож, а эти-то трое куда полезли?

– Дарсен, я тебе уже говорила, у нас в мире ни явной магии, ни боевых магов нет.

– Так это у тебя тогда совет знатоков-недоучек? – еще разок удивился Виндер, пока Красильников пытался догадаться, откуда идет трансляция.

– А мне по фигу метель! Хоть совещание, хоть совет в Филях! Отвянь, приставучий! Где Надюха? Телефон молчит! – раздалось из-за неплотно прикрытой двери в приемную.

– Любка, – растерянно выдохнула девушка, когда на пороге кабинета возникла чуть потрепанная, но не спасовавшая перед жизненными невзгодами и охранником-вохровцем, пытавшимся ее остановить, подруга.

Степаныч сделал мах рукой, и вохровец с невыразимым облегчением в глазах исчез с горизонта. Землетрясение явно казалось мужику проблемой помельче неукротимой девицы.

– Привет, Надюха! Ой, простите, но я так за нее волновалась… Землетрясение это, связи никакой! Мои-то целы, еще с работы всех отпустили. Если уж где пришибет, то компенсацию никому не будут выплачивать! Вот и уговорила Стасика меня до тебя подбросить! – затараторила лучшая подруга, стараясь вывалить побольше информации, пока ее не выставили за дверь.

– Что, еще одна недоделанная магичка? И тоже тощая. У вас что, девоньки, мужики всю еду отбирают? – удивленно цокнул языком Дарсен.

– Чего это я тощая, у меня все на месте! – сразу вскинулась Любка. – И кто у меня чего отберет, тот дня не проживет!

– Ша, мыши. К делу давайте, а то собачиться до тех пор будем, пока апокалипсис не грянет и за ж… – Степаныч виновато покосился на Надю и поправился: – за филей не прихватит. Виктор Леонидович, хочешь верь, хочешь не верь, мы и сами с трудом верим, а только походу всему глобальный трындец вскорости наступит, если вот она, – Геннадий Степанович кивком головы указал на Надежду, – не отыщет какую-то тварь, которая это безобразие устраивает. То, что пару раз тряхнуло, – это цветики, ягодки грядут.

– Только она? – машинально удивился Красильников, отступая наконец от «экрана», не поддавшегося на провокации и проверки.

– А то ж! Насколько я Великих понял, она для всех вас Последняя Надежда! Только ее талант и может пригодиться! – горько хохотнул Дарсен, привычно поискал глазами бокал и снова вернулся к беседе при молчаливом присутствии затаившихся Сил. – Кончайте собачиться о ерунде и мозгуйте, как поиск в вашем мире организовать, чтобы талант Надежды для того применить.

Степаныч, собрав свежую информацию в кучу, коротко объяснил всем собравшимся в кабинете, что именно, по словам Сил, происходит и чем оно чревато. По рукам снова пошел корявенький, но от этого почему-то кажущийся еще более страшным, цветной Надькин рисунок. Любка тем временем, сообразив, что ее прямо сейчас никто выставлять не собирается, бочком-бочком добралась до свободного кресла и пристроилась там, будто так и надо.

– Значит, как в сказках, пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что? – крякнул Дмитрий, почесав старый шрам. – Так шарик у нас немаленький, его запросто не осмотришь даже с самолета или из космоса.

– Он рядом, близко. Паразита манит сила Плетущей Мироздание, как огонь мотылька в ночи, – подали голос Силы, проявляясь сиянием всех оттенков, окрасивших кабинет в цвета мечты токсикомана.

Красильников вздрогнул и предпочел попятиться к креслу, где пил кофе до того, как ринулся изучать развернутое изображение законника Дарсена.

– Рядом? Радиус в километрах обозначить можете? – сразу стал определяться с конкретикой Шельга, наплевав на то, что ведет переговоры с живой радугой.

– Вы называете это областью, – помедлив доли секунд ради знакомства с местными единицами измерения, провозгласили Двадцать и Одна. – Мы полагаем, чудовище стоит искать в этих пределах.

– Уже что-то, – загнул палец Дмитрий. – Инфракрасный бинокль, радар, сонар, счетчик Гейгера, что из этого способно уловить излучение твари?

– Мы не знаем, как сопоставить ваши приборы и силу твари, таящейся на изнанке ткани мира. Дарсен изрек правду! Если тварь в вашем мире по силам кому-то сыскать, то лишь нашей избраннице.

– Слушай, воин, обычное оружие урбомиров на тварей из Межуровнья никогда не действовало. Значит, и приборы ваши не сработают, даже если сумеете вы их настроить так, чтобы они не мир изнутри обозревали, а наружу выглядывали, – вмешался с подсказкой законник. – Магии у вас здесь слезы мышиные, но что-то же есть, иначе бы дар Надежды не проснулся вовсе. Значит, ищите теми методами, какими у вас поиск в древние времена вели.

– Игла на воде, лоза в руке, гадание на кофейной гуще? – хмыкнул Вадим, крутя в пальцах пустую чашку из-под любимого напитка. Его дражайшая женушка одно время увлекалась всяческой дребеденью и задолба… замусорила мозги мужу.

– Ты сказал, – почти одобрительно кивнул Дарсен, одарив лощеного хлыща удивленным взглядом.

– Я никогда не гадала, – неуверенно пожала плечами Надя, но немного оживилась, радуясь уже тому, что вопрос поиска обрел хоть какие-то пространственные рамки и варианты решения. Да, странные, почти нелепые, так ведь она и сама никогда образцом логики и здравомыслия, с точки зрения окружающих, не являлась. Только цвет и запах вариантов, предложенных Вадимом, ей не понравились. Слишком смутно и невкусно.

– Еще эти… экстрасенсы по фотографии ищут, – припомнил Красильников старую байку, которой никогда не верил. Он и ничему другому из того, что пощупать руками и увидеть глазами нельзя, никогда не верил, однако же сидел тут сейчас, смотрел на всякое и слушал небывальщину, потому что своему чутью финансист привык доверять. А оно просто вопило: здесь и сейчас решается все. Не лично для него, а вообще все.