Ярослава А. - Не бойся темноты [СИ]

«Он же может ментально на нее воздействовать».

«Не может. Он голоден, а у Эммы стоит хороший блок. Она неплохо подготовилась».

«Мы сможем?»

«Попробуем».

«Отвлечь?»

«Ну, разумеется».

Пока кошка была слишком занята тем, как же ей загнать порядком уставшего Даниэля в угол, внимание ее притупилось, и Тамару она банально выпустила из поля зрения, не воспринимая как серьезную угрозу. Девушка метнулась к бесчувственному телу Сребрякова, и с большим трудом просунув руку под него, вытащила нож.

Теперь предстояло самое сложное. Прижимая нож к груди, она впилась глазами в пятнистую спину животного, стараясь сконцентрироваться на блоке. Глубокий вдох и она задерживает дыхание. Сущность ворчливо трепещет, не желая расставаться с сегодняшним обедом.

«Заткнись», — одергивает ее Томка и начинает осторожно снимать блок.

Ей он представляется чем-то вроде зашифрованного сейфа. Поворот влево, поворот вправо. Необходимо всего лишь подобрать нужную комбинацию и дверца откроется. А там… Много-много вкусных эмоций.

Она не замечает, как от напряжения белеют губы, как по спине бежит пот, а дыхание давно стало рваным. Она поворачивает закодированный замок в последний раз и железная дверь за скрипом открывается.

Взлом блока видимо оказался болезненным и леопард на мгновение теряет хватку. Боль, ярость и ускользающее чувство долгожданного триумфа, обрушиваются на Тамару подобно живительной лавине. О, с каким бы упоением, они вкушали все это богатство.

— Тома, кинь нож! — хриплый с надрывом крик Даниэля и девушка, с трудом вынырнув из сладкого плена, опускается на пол и толкает в его сторону оружие.

Всего два точных движения, удар и прекрасное животное бьется в агонии. Кровь фонтаном хлещет из горла, а глаза горят от дикой ненависти. Даниэль сбрасывает с себя уже не леопарда, а обнаженную женщину и поднимается, уставший, всклокоченный и ободранный. Одежда вся залита кровью.

Тамара огромными глазами смотрит на потерявшую сознание Эмму и тихо спрашивает:

— Она умрет? Да?

Даниэль приваливается к стене рядышком и со стоном садится, вытягивая перед собой ноги.

— Не думаю. Оборотней не так-то легко убить. У нас отличная регенерация.

— Почему ты не обернулся?

Он, наконец, вытянул свои ладони на тусклый свет. Ободранные костяшки сильно распухли и стали какими-то гнойно-зелеными.

— Она чем-то полоснула меня. Зверь не отозвался.

Он бросил на девушку совершенно шальной взгляд и глубоко вздохнул, пытаясь унять все еще бушующий в крови адреналин. Затем потянулся ладонью в карман, выудил телефон и набрал чей-то номер.

— Я ее нашел.

Густая энергия из накопителя текла по рукам, впитываясь кожей словно губка. Голубоватые всполохи загадочно мерцали в полутьме помещения, и казалось, ведьма давилась их чрезмерным потоком. Она зашлась кашлем, и Эдвард, который хотел заботливо постучать по спине, схлопотал маленькую шаровую молнию.

— Осторожнее, — прошипела Лили, передергивая плечиком. — Слишком сильный поток, — и тут же лукаво стрельнула глазами. — Твой долг растет в геометрической прогрессии.

— Угу, — буркнул брюнет. — Боюсь, не расплачусь. Никогда не знал, что ты такая меркантильная.

— Ха! Станешь тут меркантильной, с нашими зарплатами, — ворчливо отозвалась Лили и кинула мимолетный взгляд на амулет, болтавшийся на шее Эдда. — У тебя осталась зарядка на портале? Отлично. Снимай.

— Что значит — снимай? — не понял Карлайл.

— Я пойду одна. Эд, ты извини, но твой зверь сейчас нестабилен, а нам и так неприятностей хватает. Я боюсь — ты наделаешь глупостей. Вся эта ситуация…

Мужчина зло поджал губы и мрачно произнес:

— Я понял. Можешь не продолжать.

Он передал Лили амулет и сложил руки на широкой груди, исподлобья наблюдая за нехитрыми сборами подруги. В неясном свете настольной лампы ее волосы все еще неярко светились, делая похожей на ангела. Эд невольно залюбовался ею. В такие минуты он искренне жалел, что Лили не оказалась его парой. Быть может они могли быть счастливы вместе.

Она небрежным движением накинула свой неизменный ведьминский плащ и, хотела было что-то сказать, но передумав, бросила полный невысказанной тревоги взгляд на оборотня, растворившись в серебристой вязкости портала.

Как только ощущение ледяного погружения схлынуло, Лили цепко и профессионально окинула взглядом открывшуюся ей картину и с едва сдерживаемым вздохом усталости подумала, что сегодняшняя ночь обещает быть бессонной.

Один труп. Два полутрупа. Одна возрожденная сущность и на закуску оборотень с отравленной аурой. Зашибись моя метла! И откуда это стойкое чувство вселенской несправедливости?

— Очаровательно, — наконец, выдохнула ведьма, с нарастающим раздражением, рассматривая жавшуюся к Даниэлю Тамару в одной куртке. — Ну, здравствуй Ларочка!

Девушка недовольно поморщилась, но промолчав, отвернулась. И то верно. Не до разговоров сейчас.

Лили подвесила светящийся сгусток энергии по центру и теперь уже тщательнее стала осматриваться.

— Рассказывай, — бросила она хорошенько потрепанному Даниэлю.

Пока блондин сухо и без особых подробностей пересказывал версию случившегося, ведьма присела над Эммой, внимательно осматривая, руки и ногти.

— Вот ведь стерва! — в сердцах выплюнула она. — Воспользовалась-таки служебным положением, чтобы расколоть Себа на секретные разработки.

— Что это? — заинтересованно вытянул шею Даниэль, отстраняясь от Тамары.

— Это новая фишка нашего шизофреника в очках. Блокиратор ауры. Крайне поганая вещь, хочу я тебе сказать. Нужно срочно лететь к нему. Надеюсь, этот некрофил разработал противоядие.

— А что с ней? — молодой человек кивнул в сторону Эммы.

— Под следствие, — деловым тоном ответила Лили, поднимаясь с колен, — надеюсь, ты осознаешь, что без ваших показаний я не наскребу даже минимальную доказательную базу.

Даниэль согласно кивнул, а Лили бросила подозрительный взгляд на отрешенно застывшую Тамару.

— Меня гораздо больше волнует она.

Оборотню не понравилось, каким неприязненным тоном Лили сказала это «она» и, мгновенно загородив собой девушку, предостерегающе посмотрел на ведьму.

— Мы сами разберемся.

— Ни черта вы сами не разберетесь! — подбоченилась Лили.

— Я сказал — разберемся, — понизив, голос до опасного полушепота уперся Даниэль.

— Интересно как это? Выпивая жертву за жертвой, — красноречивый взгляд на распростертое тело брюнета.

Даниэль набрал воздуха, чтобы высказать ведьме все, что он думает о ней и ее разборках, но Тамара, мягко и решительно отстранившись от него, ровно произнесла:

— Он жив и практически здоров. Чего не скажешь о замученных и убитых им девушках. Я защищалась. И любая экспертиза подтвердит факт изнасилования.