Челси Мюллер - Мятежные Души (ЛП)

Она уже пожалела об этом решении.

Стоять возле Заклинателя, пока он переливал только что собранную душу в склянку, созданную из того же оникса, что и фляжка, которую она носила? Определённо повод для сожаления. Жар начал затапливать её ладони. Ощущение не приносило с собой боли, но определённо ошеломляло Калли. Флуоресцентные лампы над головой светили прямо на склянку, резкий запах кровоостанавливающего средства забил ноздри, а изнутри её переполнял огонь. Все те дюжины раз, что она наблюдала за этим перемещением, Заклинатель быстро закрывал крышку склянки. Сейчас он этого не сделал, но душа осталась внутри.

Калли не особо задумывалась о том, как выглядит душа. Она должна быть неосязаемой... по крайней мере, до тех пор, пока десять лет назад Заклинатель не принёс в Джем Сити возможность арендовать душу. Хоть Калли и прижимала открытую фляжку к груди людей, чтобы забрать арендованные души, переход из тела в контейнер был невидимым. Но теперь она видела матовый молочно-белый водоворот в склянке. Сам контейнер был меньше банки для джема, и там плавали тоненькие ниточки, похожие на медузу.

Это зрелище могло бы зачаровать Калли, если бы не искры, воспламенившиеся на её пальцах.

— Довольно, — пробормотала она, не уверенная, кого она просит — то ли Заклинателя, то ли свои пальцы, то ли душу.

— Обуздай свою магию, и это не будет проблемой, — Заклинатель Душ сделал широкий жест правой рукой, и свободный рукав его пурпурной пижамы взметнулся и хлопнул. Она бы восхитилась проворностью этого семидесяти-с-чем-то-летнего старика, но была слишком занята тем, чтобы не дать магии поджарить её.

Калли согнула пальцы и прижала их к ладошкам. Пар с шипением вырывался из её сжатых кулаков, как будто она создавала внутри лава-камень. Искушение попробовать выбить этому мужику его золотые зубы жгло почти так же жарко, как и огонь в её кулаках. Он давал ей ровно тот же совет на протяжении последних трёх дней.

— Не хотите сказать, как именно это сделать? — спросила она.

Он не сказал. Он пихнул открытую склянку поближе к ней. Кожа на обеих сторонах её ладоней начала чернеть. Калли уже испытывала такое прежде. Это быстро заживёт. Но сейчас её мозгу не было дела до фактов; его волновало лишь то, что её кожа заметно обугливается. Она начала пятиться назад. Заклинатель последовал за ней. В воздухе между ними запах мяты смешивался с мускусом.

Когда ладони Калли обуглились в последний раз, она опалила кожу другой женщины, но сама не ощутила боли. Но когда Заклинатель приближался к ней теперь, пламя в кулаках разгорелось жарче, и в её разум словно впился целый миллион резинок. Калли резко втянула воздух, но это лишь заставило боль усиливаться, словно жала пчёл сами пробирались под её кожу. Она разжала правую ладонь. Начали проступать ярко-красные волдыри, а потом они ещё и лопнули. Кровь заструилась с мизинчика и закапала на полированную напольную плитку.

Заклинатель снова подвинулся ближе.

Правое плечо Калли врезалось в стену.

Бежать некуда.

Её работодатель попросту поднёс склянку ближе к её сочащейся, пылающей плоти. Страх полоснул по ней, и Калли согнулась пополам. Она инстинктивно хотела сделать себя такой маленькой, чтобы спрятаться от накатывающих волн боли, которые сокрушали её разум и как будто кулаками били в живот. Она закричала так громко, что в ушах зазвенело, а горло саднило. Она кричала ему остановиться, но крик превратился в неразборчивый вой.

Земля затряслась. А может, Калли просто задыхалась.

— Бл*дь, вы что с ней делаете? — даже сквозь свои крики она узнала этот тон — как гравия в костёр швырнули. Дерек.

Золотая вспышка промелькнула перед глазами Калли, и боль исчезла. Не приглушилась. Не померкла. Исчезла . Немедленно. Она втягивала неглубокие паникующие вдохи и напомнила себе, что с ней всё будет хорошо. Магия пугала, но никогда не причиняла ей физического вреда.

Но ранее она и не была болезненной. В результате ей никогда не приходилось кричать и принимать позу эмбриона.

Калли проигнорировала склянку, которую всё ещё держал Заклинатель. Вся её правая рука и большая часть левой выглядели как использованные угольные брикеты, и она не собиралась отводить взгляд, пока не увидит, что всё полностью зажило. Дерек пыхтел и сопел возле неё, но в остальном кафельная мастерская в задней части мутного магазина Заклинателя Душ оставалась тихой. Её пульс грохотал в ушах, и с каждым ударом частицы пепла смягчались и светлели. В конце концов, её плоть вновь сделалась ровной, не считая зазубренного шрама, оставшегося после плачевного инцидента с летней горкой, когда ей было восемь.

— Для чего это было нужно? — спросила Калли, полностью исцелившись. Её голос напоминал хрипение с похмелья.

— Ты хотела научиться, — Заклинатель Душ покрутил непрозрачную склянку то вправо, то влево, словно всё ещё видел белое содержимое под блестящей крышкой.

— Я хотела, чтобы вы меня научили, — поправила она.

— Ученичество сводится к практическому опыту. Либо у тебя есть способность, либо её у тебя нет, — Заклинатель бросил презрительный взгляд в сторону Дерека, но напарник Калли (с его отсутствием магических способностей) лишь крепче заскрежетал зубами.

— Я начинаю думать, что ошибался на твой счёт, — продолжил он едва слышно.

Калли хотела, чтобы он ошибался на её счёт. Она не хотела проводить ночи рядом с его склизкой задницей. Она не хотела регулярно посещать наркопритоны. Она не хотела помогать преступникам покрывать их преступления с помощью использования заимствованных душ. Она по своему опыту знала, как прокатная душа влияла на тело. Как она размывала отпечатки пальцев и искажала ДНК. За это надо благодарить босса мафии, Форда. Теперь она регулярно видела его головорезов и подобных типов. Она вытаскивала прокатные души из их тел после того, как они пятнали и чернили их грехами и развратом. Она годами выбиралась из тени репутации матери-мошенницы и отскребала своего брата-наркомана с разных полов. Она здесь только из-за них. Она здесь потому, что спасла Джоша с арендованной душой. Она здесь потому, что Заклинатель Душ изменил её.

Ну, Калли говорила себе, что ею движут такие причины. Легче было винить во всём верность семье и представлять её плохие решения неизбежными. В глубине души ей нравилось, что она может защитить себя магией. Эта мысль служила крошечным лучиком света в тёмных глубинах её разума — Калли замечала это лишь тогда, когда её мысли прояснялись перед отходом ко сну. Она потребовала ученичества на случай, если Заклинатель не заберёт назад свою магию. Если он собирается использовать её, она тоже будет его использовать.

Калли пожалела об этом решении ещё до того, как закричала в агонии. А теперь она полностью перешла в режим нахер-это-место-и-эту-работу-и-этого-мудака-с-его-склянками-и-блестящими-зубами.