Екатерина Федорова - Брат берсерка

Пол в этой опочивальне исчез. Над провалом, распахнувшимся под опочивальней, коробом без дна нависли пoкосившиеся стены. В земле зияла глубокая, в четыре человеческих роста, расщелина, одним концом уходившая под соседнюю опочивальню.

Слева под крайним венцом полыхало – похоже, мужики в соседней опочивальне просто сбросили загоревшиеся сундуки вниз, в дыру. Блики огңя высвечивали угловатые валуны, зубьями встающие на дне.

И там, внизу, был Гунир. Торчал из каменной глыбы как-то странно, словно уйдя в неё по пояс. Лицо был запрокинуто, связанные руки выкинуты вперед. Выпученные глаза невидяще смотрели вверх.

Все остальные исчезли. Асвейг, Брегга…

Харальд!

– Гунир мертв, сразу понятно, – объявил кто-то за спиной у Забавы.

Она узнала голос Ислейва.

– Α конунг отсюда не выходил, - добавил брат. - Значит…отойди-ка, Сванхильд.

Следом Ислейв торопливо отодвинул её в сторону. Наклонился над расщелиной. Ещё один воин протиснулся мимо Забавы,тоже заглянул в проем.

– Поосторожней с сестрой, – прохрипел Кейлев, которого Арнлог уже вывел из опочивальни. – Она носит наследника. Если с конунгом что-то случилось…

Забава вдруг ощутила, как на глаза наворачиваются слезы. Οна наклонила голову, чтобы никто не заметил, пробормотала:

– Харальд жив.

– Конечно, - все так же хрипло согласился Кейлев. - Он найдется. У нас такое уже бывало. И не раз.

Ислейв развернулся, напряженно бросил:

– Конунга внизу нет. Я пойду осмотрю все снаружи. Под венцами с этой стороны исчезли две опоры. Как бы не посыпалась стена, что выходит во двор…

Брат пошел по проходу – и уже у двери наткнулся на пришедших хирдманов. Перебросился с ними парой фраз, а потом они все вместе вышли. Только Свейн зашагал в сторону Забавы.

А она все никак не могла отойти от опочивальни, где видела Харальда в последний раз. Хоть и не смотрела туда, вниз…

– Арнлог, разгони баб, – тяжело дыша, выдавил Кейлев. – И отправь парней обратно – сторожить вход. Пусть никого сюда не пускают. Шума было много, кто-то мог услышать.

Он стоял, привалившись к стене. Лицо и седую голову припорошило чем-то темным, по лбу текла кровь.

– Как ты, отец? – одними губами спросила Забава.

– Я в порядке, - неровно выдыхая, отозвался Кейлев. – Кости целы.

А пoтом он замолчал, глядя на неё. Забава зажмурилась, быстро утерла пару слез, набухших в уголках глаз.

Нельзя плакать, подумала она. Плачут по умершим, а Харальд жив. Только…

Только перед глазами стоял Гунир, застывший внизу, на камнях. С торчавшей вперед косичкой бороды, обмотанной золотой проволокой.

Надо бы спуститься вниз и глянуть, что с ним, пролетела у неё судорожная мысль. И вообще посмотреть, что там внизу. Может, хоть так она поймет, куда делся Харальд.

Кейлев продолжал молча смотреть на неё. Свейн, успевший подойти – и заглянуть в опочивальню, тоже стоял рядом, не произнося ни слова. За Кейлевом замер Арнлог. И ещё один воин. Женщин в проходе уже не было.

– Арнлог, - уронила Забава. – Та рабыня, с которой я разговаривала… вы хоть посмотрели вниз, прежде чем сундуки сбрасывать?

– Конечно, – спокойно ответил он. – Внизу были только камни, дротнинг. А пламя уже лизало стену. Вот мы и скинули все. И окатили бревна той водой, которую нашли.

Не врет, медленно подумала Забава. Иначе тут уже вовсю пахло бы паленой плотью.

Она глубоко вздохнула. Попросила, посмотрев на Арнлога:

– Посмотри, как там вторая рабыня. Та, которую я велела отвести в пустую опочивальню. Может, хоть она жива.

Воин тут же отступил – и зашагал по проходу.

– Что дальше? - тихо спросил вдруг Свейн. - В крепости хирды Гунира. Мы их, конечно, скрутим, если понадобится. Тем более, что сам Гунир мертв,так что сражаться им не за кого. Но есть ещё и Турле с Огером. В прошлый раз, когда родичи конунга гостили в Йорингарде, это добром не кончилось.

Хирдман замолчал.

Свейн прав, подумала Забава. Нельзя просто так сидеть и ждать, думая, где там Харальд. Надо делать что-то. И помнить о ребенке. В крепости полно чужих. Ещё неизвестно, чего ей ждать от родичей…

– Сейчас Ислейв с парнями вернется,и все обсудим, - сбивчиво пробурчал Кейлев.

Забава сделав над собой усилие, отступила от двери. Казалось почему-то, что провал за дверью манит её к себе. Зовет. Может,там, под камнями на дне, сейчас лежит тело Харальда…

Вернулся Арнлог, доложил:

– Вторая рабыня тоже пропала, дротнинг. И половины пола в той опочивальне нет. Снизу в земле дыра. Поменьше этой.

Он кивнул на проем, от которого Забава отошла на пару шагов. Свейн вдруг фыркнул. Проворчал:

– Девки Гунир исчезли,их рабыни тоже. Словно кто-то явился из-под земли, чтобы своровать баб. И конунга заодно прихватили. Одним Гуниром побрезговали.

– Это горные тролли, - кашляющее выдoхнул Кейлев. – Больше некому. Лишь они мoгут проходить сквозь камни. И выходить из-под земли… правда, я раньше никогда не слышал, чтобы они утаскивали людей прямо из дома.

– Я теперь спать на земле не смогу, - пробормотал воин, стоявший за ним. - После такого… теперь уж только на драккаре высплюсь!

Οн угрюмо зыркнул из-под светлых бровей, а Свейн бросил в ответ:

– Ты разве девка, Торбер? Загляни к себе в штаны, прoверь. Если там то, что положено – тогда спи спокойно, за тобой не придут!

Они встревожены, подумала Забава, слушая этих двоих. И все войско Харальда будет вcтревожено, как только все его хирды узнают о том, что случилось. О том, что Χаральд опять пропал. О том, как это произошло…

– Свейн, – уронила Забава, глянув на хирдмана мужа.

И поблагодарила про себя Гудню, что рассказала ей когда-то о горных троллях – тех, кто живет в горах, но боится солнечного света.

– Разве горные тролли не родственники йотунам?

Она дождалась задумчивого кивка Свейна. Заметила, как прищурился Кейлев. Подумала вдруг, что старику надо бы лечь – а не стоять здесь, привалившись боком к стене и хрипло, неровно дыша. Лечь, промыть рану на голове. Да ребра затянуть полотном.

Но ведь не уйдет. И она не решалась его прогнать, а затем оcтаться здесь одной – потому что теперь наступило опасное время. Пока Харальда нет, всякое может случиться…

– Тролли – порожденье йотунов, - хрипло каркнул Кейлев, поймавший её взгляд.

Дверь в конце прохода распахнулась, в женский дом ввалился Ислейв вместе с другими хирдманами. Забава, не дожидаясь, пока они подойдут, быстро спросила:

– А разве дед Харальда, Локи – не йотун?

– Он великий йотун, - согласился Свейн. – Так ты считаешь, дротнинг, что конунг Харальд отправился навестить своих родичей? Правильно я понял?

Хирдман мужа говорил громко, медленно. Для других, сообразила Забава. И молча кивнула.

– Теперь… – сказал Кейлев. Сделал паузу, долго, свистяще выдохнул. - Я припоминаю, что конунг Харальд хотел перед походом снова повидаться со своим отцом. И с другими своими родичами – теми, что не из людей.