Алекс Анжело - Я превращу твою жизнь в ад [litres]

Родриг посерьезнел.

– До сих пор слишком близок со смертью, Даниэль? – И, не дожидаясь ответа, добавил: – Ладно, мы уходим. Развлекайся. Увидимся на Мертвяке.

– До встречи, – сухо попрощался некромант, провожая студентов колючим взглядом.

Лефевр повернулся ко мне. А я посмотрела на Дарлу, заметив, что Ридж с Клаймом тоже находились рядом.

Маг воздуха торжествующе глядел вслед ушедшим.

– В этот раз все закончилось слишком быстро, – заметил Ридж.

Значит, это не первая перепалка? Я все еще кипела, в голове, как запись на испорченной кассете, на повторе проигрывалось: «Можешь сколько угодно играть недотрогу. Я-то помню, как ты сидела у меня на коленях».

Всего лишь слова, но они выбили меня из колеи.

Я была сама не своя. Застывшая. Замерзшая. Затихшая перед бурей.

– Мне надо в туалет. Руки помыть. – Я с омерзением посмотрела на собственные ладони и запястья.

Будто испачкалась…

– Я провожу, – сказал Даниэль твердо.

– Нет, я не…

– За меня не волнуйся. Я не пропаду. Подожду тебя с ними, – заверила Дарла, стоявшая рядом с магами воздуха и энергии, заметив метнувшийся к ней взгляд.

Я пришла с ней, а теперь будто ее бросала. Дочь ректора непоколебимо сложила руки на груди, и я кивнула, соглашаясь.

Некромант повел меня вглубь дома, и с каждым коридором вокруг становилось все меньше людей.

Я думала об услышанном и чувствовала себя слабой, словно вернулась на неделю назад, в полную темноту.

Лефевр распахнул дверь туалетной комнаты, и я проскользнула внутрь, отмечая богатство отделки: бело-золотая плитка с выступающим узором, изумрудная мозаика под потолком.

У противоположной стены стояли несколько белых кубов с мягкой накладкой сверху. Не хватало лишь столика, чтобы решить, что здесь иногда устраиваются с чашкой чая в руке.

Пальцы вцепились в край раковины, и я вскинула голову, впиваясь взглядом в свое отражение.

«Пока я в этом теле, оно мое! – убеждала я себя. – Но мне совершенно небезразлично, что с ним происходило».

Меня вновь затошнило.

«Ты должна наплевать», – уговаривала я себя, сдвигая рычажок на кране и подставляя руки под прохладные струи воды.

Не могу. Должна. Это была не ты.

Я зачерпнула из вазочки мыльного порошка, растирая его в ладонях и чувствуя ягодный аромат. Смыв пену, повторила вновь, докрасна натирая кожу.

Не могу…

– Ублюдок! – выплюнула я, пиная стену, и замерла, опять посмотрев в зеркало. Звук льющейся воды затих, уступив хаотичному стуку сердца.

Я думала, он остался снаружи. Не слышала ни его шагов, ни звука открываемой двери. Щеки вспыхнули. Даниэль, сложив руки на груди и облокотившись на стену рядом с кубами, молча наблюдал за мной.

Я покачала головой и смыла остатки пены с рук, видя, как алеют пятна от пальцев Родрига. Совсем скоро проступят явные синяки. Вернула рычажок на место и замерла, пока не готовая вернуться на вечеринку к Дарле и ребятам.

– Запомни эту ярость. Прочувствуй до конца и смирись с ней. – Маг смерти остановился позади.

Отражение Лефевра в зеркале задрожало, будто раздваиваясь.

– Смириться? – сдавленно спросила я.

– Да. Говорят, гнев ослепляет и разъедает. Но так происходит не всегда. В правильных дозах ярость придает решительности, награждает смелостью и избавляет от сомнений.

Наверное, его слова должны были меня успокоить, но вызвали обратный эффект. Может, я вовсе не их желала услышать…

Разве со всем можно смириться?! Укротил ли ты свой гнев?

После рассказа Горидаса множество вопросов поселилось в моей голове. Я желала задать каждый и не могла…

Лефевр ненавидит жалость, а я не смогу ее скрыть. Отчетливо понимала, что в том поместье погибло несколько невинных людей, но мне все равно было жаль того мальчика, пережившего смерть отца.

– Что рассказал обо мне твой надзиратель? – Парень будто читал мои мысли.

Я моргнула, понимая, что уже довольно долго стою без движения.

– Ничего, – отозвалась я. – И он мне не надзиратель.

– Я зову вещи своими именами. Прекрасно вижу, как он на тебя смотрит…

– Ты правда можешь сломать тому парню пальцы? – перебила я Даниэля.

– Да, – помедлив, многозначительно ответил он.

Послышался скрип – кажется, кто-то с другой стороны пытался войти.

– Ты заперся? – удивилась я, развернувшись к Даниэлю. С ним было спокойнее, увереннее, я не тонула в собственной панике.

– Сегодня здесь слишком много народу.

– Это точно.

Опустив взгляд и глубоко вздохнув, я неожиданно призналась:

– Самое паршивое, что какая-то пара фраз вывела меня из себя. Они до сих пор звучат в моей голове.

– И какие же? – В голосе Даниэля звучало неиссякаемое спокойствие.

Мне было стыдно. Я сгорала от ярости и смущения одновременно. С каких пор меня волновало, что подумает обо мне некромант?

Сегодня… сегодня все изменилось. Может быть, я не доверяла ему сейчас, но готова была приглядеться.

Слова, звучавшие в голове, ожили, транслируемые моим охрипшим голосом. Мне снова становилось дурно.

Я сильная, просто немного запуталась.

– Разве это имеет значение? – Его глаза становились похожи на темный бархат. – Ты – это ты, она – это она.

– Как же ты беспечен!

– Я не беспечен, но содержание волнует меня гораздо больше.

Рука Лефевра медленно прикоснулась к моей, а пальцы стали выводить невиданный узор на тыльной стороне ладони.

Я замерла, опять плавясь изнутри. Но в памяти вновь услужливо всплыло лицо Рафала, заставив вздрогнуть.

Моя ладонь выскользнула из ладони некроманта, оставив пустоту и лишь усилив болезненную потребность в его близости.

Это походило на бред, словно медленно сходишь с ума, но тот поцелуй, прикосновения в кабинете магистра что-то изменили, будто мы прошли точку невозврата.

Я даже стерпела высказывания о своей несообразительности, оставив себе обманчивый путь отступления.

Шумно дыша, я повернулась к некроманту. Лефевр – сосредоточенный, холодный, держащий все под контролем, даже теперь он оставался собранным.

– Хочу кое-что попробовать, – прошептала я, чувствуя прилив жара.

Уже один раз получилось, выйдет и второй. Ты не оставляешь меня в покое, что ж, настала моя очередь.

Глаза некроманта сощурились, а брови удивленно взметнулись вверх, когда я коснулась его груди, мягко надавливая, заставляя отступить назад. Я ощутила его ускорившийся пульс, и что-то внутри меня возликовало.

– Ты ведь тоже это чувствуешь? – Мне было нелегко говорить о подобном. Я не раскрывала свое настоящее и прошлое, но открывала себя. – Притяжение?

Некромант усмехнулся, но совсем невесело.

– Я ощутил его гораздо раньше тебя, Загадка, – сказал он, медленно, шаг за шагом отступая назад.