Бек Макмастер - Закаленные страстью

Детям тоже.

Гаррет постучал по ящику. На сей раз чашки двигались быстрее. Паренек твердо вознамерился выиграть. Ни один человек не догадался бы, какую чашку выбрать. Однако Гаррет выиграл еще монетку, и еще одну. Паренек нахмурился и стал двигаться еще проворнее.

— А теперь где? — с вызовом спросил Толливер.

— Кажется… кажется… вот тут, — сказал Гаррет, выхватил пробку буквально из воздуха и бросил на ящик.

Мальчик ахнул. Затем приподнял чашку, под которой должна была быть пробка. Пусто. Как и под остальными двумя. Толливер запнулся и прищурился.

— Как?.. Клятый мошенник! Я те чо, сосунок? С тебя пять полпенни.

Гаррет с улыбкой достал требуемое и высыпал монетки мальчику в ладони. Туда же попали и пара шиллингов, и даже две банкноты по фунту каждая. Деньги в мгновение ока исчезли из виду.

— Неплохо сработано, — заметил Гаррет.

Мальчик в порванном пальтишке смотрел на него, разинув рот.

— Как ты меня провел?

— Ты привык, что я стучал по ящику, поэтому и не заметил, как я забрал пробку, — великодушно пояснил Гаррет.

— Эй, но те ж не полагается…

— Тибрить? — весело спросил Гаррет. — Ты просто такого не ожидал.

На замурзанном личике появилась улыбка.

— Ты ж ястреб, а не шулер.

— Так было не всегда, — возразил Гаррет и кивнул на север. — Я вырос в Бетнал-грин. Опустошил немало карманов. Это твой участок?

— Ага. Плачу за него Билли Пайку.

Без сомнения, самопровозглашенный местный царек.

— На слив-заводах много что происходит. Ты был тут во время пожаров?

Паренек, отчаянно жестикулируя, как на духу рассказал об устроенном гуманистами поджоге.

— …Адское пламя, прям жуть! Воздух забило сажей и угольной пылью, ниче дальше сваво носа разглядеть нельзя было.

— Но ты-то наверняка парень глазастый?

— Еще бы. Вынюхиваю для старины Тома Пайпера.

— А еще эти убийства недавние… Тут неспокойно.

— Проклятые шишки, — согласился паренек. — Поговаривают, девчонки были из Великих домов. С ума сойти.

— Не то слово. Ты седня че-нить видал?

Паренек покачал головой.

— Ничо необычного. Заявился старик Мэллори, мистер Сайкс, потом молочник проходил…

— Мистер Сайкс? Смотритель? — хмуро переспросил Гаррет.

— Заскочил в полвторого. С ним еще фигуристая голубка была. Оба шатались, словно матросы в шторм. Она наверняка взяла двойную плату, он ведь не чистенький жентмен.

— Сайкс привел шлюху на слив-завод? — резко переспросил Гаррет. А вот журнал гласил, что Сайкс ушел накануне вечером в шесть часов и больше не возвращался.

— Да он частенько с ними захаживает. Тот еще бабник.

— Они потом вышли? — спросила Перри.

Толливер покачал головой.

— Такая холодрыга стояла, что я чуть зад себе не отморозил, потому и притаился под крылечком. Наверно, пропустил их.

— Она выглядела? — спросил Гаррет.

— Как шлюха. Нарумяненная и в плаще. — Толливер пожал плечами. — Говорю ж, холодно было.

Больше ничего выяснить не удалось. Гаррет кинул беспризорнику монетку и сказал, куда приходить, если малец вспомнит еще что-то.

— Уверен, Сайкс свои похождения в журнале не отмечал, — шепнул Гаррет, ведя Перри к слив-заводу. — А еще ставлю десять соверенов, что «шлюхой» была мисс Келлер. — Ощутив на себе взгляд, он повернул голову. — Что? — спросил Гаррет, наслаждаясь выражением глаз Перри.

— Что это было?

— Здешние жители не всегда доверяли Ночным ястребам. Для них мы такие же угнетатели из Эшелона. А теперь паренек знает, что когда-то я был одним из них. К тому же ему деньги нужнее. — Без сомнения, малолетний беспризорник спал на крыльце. Гаррету тоже приходилось ночевать на улицах.

Впереди высились слив-заводы, по которым, будто жуки по трупу, сновали рабочие. Голые балки напоминали сломанные ребра.

— Я знала, что ты рос где-то в Ист-Энде, но Бетнал?

— Почему нет? — с вызовом спросил Гаррет.

Она запахнула пальто плотнее.

— Ты всегда такой надушенный, в модном сюртуке и полированных сапогах. Как тут подумаешь, что ты из трущоб?

— Люди видят лишь оболочку. Я рано это усвоил и в шестнадцать нашел Ночных ястребов. Моя бабушка была ткачихой и чуть-чуть умела читать — она и научила меня некоторым светским выражениям. В детстве я подражал ей, а потом они с мамой умерли, а я стал карманником. Родившись на улице, быстро понимаешь, что есть только один путь наверх. И лишь избавившись от всех признаков своего темного прошлого можно задержаться наверху. — Например, речь. Гаррет часто молча повторял фразы голубокровных лордов и торговцев, примеряя их на себя. Сейчас он сбивался на кокни, лишь когда злился.

— Мне страшно становится, когда ты начинаешь говорить как бандит и коверкаешь слова.

— Ага. Когда меня заразили, я даже подумывал войти в банду. Ведь Дьявол Уайтчепела и его подручные — единственные, кто осмелился противостоять Эшелону. Таким нахальством нельзя не восхищаться, особенно уличному оборванцу. — Гаррет тогда очень злился — на злодея, перерезавшего матери горло и укравшего ее сумочку, на Эшелон и особенно на принца-консорта, чьи грабительские налоги заставили мать стать шлюхой.

— Что случилось?

— Я попытался обчистить карманы Линча, — признался Гаррет и поморщился, вспоминая полученную трепку. — Он меня впечатлил. Так что я проследил за ним и неделю сидел у здания гильдии. Линч наконец принял меня, только бы я не замерз до смерти у него на пороге.

— Я так и не спросила, как тебя заразили, — поспешно спросила Перри.

— За три месяца до встречи с Линчем, я кое-что не поделил с компанией молодых голубокровных. Они были все в кружевах, которые в моем районе стоили целое состояние. Я заполучил три толстых кошелька, два платка, заработал пару сломанных ребер, ссадину на лице, фингал под глазом и разбитую губу.

— А заодно подцепил вирус жажды.

— Да, такой себе нежелательный побочный эффект. Наверное, кто-то из них был ранен, как и я.

— Похоже, в юности ты был еще тем фруктом, — сухо заметила она.

— Я совершенно изменился. — Гаррет коснулся поясницы Перри, помогая обойти полузамерзшую лужу, и даже через гладкую кожу пальто и корсет ощутил движение мышц. Каково же коснуться всего тела Перри? Она не была мягкой, как большинство женщин, лишь в некоторых особо соблазнительных местах. Гаррет невольно представил длинные стройные ноги, обхватывающие мужские бедра…

— Да ты даже не понимаешь значения слова «изменился». — Перри кинула на него жаркий, пробирающий до костей взгляд.

***

Гаррет с улыбкой поглаживал талию Перри. Ему понравилось ее дружелюбное поддразнивание. На миг удалось проникнуть сквозь щиты напарницы, и она его не оттолкнула. Почему он прежде не замечал в ней подобных черт?