Елена Болотонь - Сердце Зверя. Любимая для колдуна

Милорд? Зачем он хочет видеть меня? Посмеяться? Посмотреть на мои красные, опухшие от слёз глаза?

Но делать нечего. Ослушаться себе дороже. Да и потом... Может, он даст хоть какие-то объяснения? Окатив лицо студёной водой и поправив платье, я спускаюсь в столовую. На пороге я останавливаюсь. Дамиан сидит возле камина в резном кресле и смотрит на играющее жёлтое пламя. Но моё присутствие не осталось незамеченным, потому что в следующее мгновение он повернул голову и посмотрел на меня.

— Евлина! Дорогая! На тебе лица нет. Что-то случилось?

— Милорд. Это вы спрашиваете?

— Тебя кто-то обидел?

— Нет, милорд. Какая обида? Вы — хозяин в своём дворце и всё здесь принадлежит вам. Даже мои горшки. Хотите — выставляйте их на продажу, хотите — разбейте. Кто я такая? Одна из доверившихся дурочек.

— Евлина? Ты сейчас о чём?

— А вы не понимаете, лорд? Аукцион моих поделок на внутреннем дворе — это разве не ваших рук дело?

— Аукцион?

Дамиан хмурится, поднимается с кресла и подходит ко мне.

— Какой ещё аукцион?

Молчу. Пусть ещё скажет, что понятия не имеет о том, что происходило недавно. Вот тогда я окончательно пойму, чего стоят его слова, чувства, забота. Тишина вокруг обостряется всё сильнее, она звенит, как натянутая струна.

Дракон касается рукой подбородка, задумчиво его почёсывает. Изучающий взгляд будто пытается проникнуть глубоко в душу. Я же... Просто смотрю на него и думаю... Зачем он со мной так поступил? Неужели, и правда, не знает, что происходило недавно?

— Мне вчера ночью настолько понравилось твоё творчество, что я не удержался сегодня. Устроил выставку. Захотел похвастаться талантами будущей жены. Решил, что все должны знать, какая ты мастерица. И что же получается? Вместо выставки — аукцион?

— Мне так стыдно было, — отчётливо произношу. — Я вообще никому ничего не хотела показывать... Поделилась с вами, потому что поверила... Вы стали мне как будто близки. А сегодня...

На глаза навернулись слёзы.

— Но ты же не говорила, что показывать никому нельзя! — возмутился милорд. — Я хотел, чтобы твои труды оценили.

— Мои поделки продавали как ночные горшки. За бесценок. За пустые монеты.

— Кто посмел?

— Да какая разница?

— Ливак? Точно он! Накажу этого рыжего пройдоху сегодня же! — злится Дамиан. — Как он посмел! Милая. Линочка, моя!

Дракон берёт меня за руки, смотрит прямо в глаза. На мрачном лице играет полуулыбка.

— Придумай ему наказание, милая. Всё, что скажешь, исполню. Выпороть его? Подвесить за ноги? А хочешь, мы его заставим просидеть в конском навозе сегодня и весь завтрашний день? Одно твоё желание.

— Милорд! Прошу вас. Не надо никого наказывать!

— Ты уверена?

— Конечно, уверена.

— Какая ты великодушная, Евлина, — с умилением говорит Дамиан. — Добрая... Моя будущая жена. Даже слишком добрая. Но я сделаю так, как ты просишь.

Ничего не отвечаю дракону. Как-то не верится в объяснения. Слишком уж гладко и просто всё. Показал мои поделки, оставил их... А Ливак стал развлекаться? Продавать то, что ему не принадлежит? Разве он посмел бы это делать без ведома хозяина? Дракона, кого боятся не только во дворце, но и во всём королевстве? Ха-ха... Верится слабо.

— Хочешь, я налью тебе изысканного белого вина, дорогая? — меняет тему милорд. — Улыбнись. Ну... Кто же знал, что так всё получится. А хочешь, я тебе из города учителя привезу?

— Учителя?

— Конечно! Должен же я хоть как-то загладить вину?

Дамиан так тепло улыбается, что сердце пропускает удар. Раньше на меня так он никогда не смотрел. Что если он, и правда, раскаивается? Что если не предполагал таких последствий? И отчётливо понимаю, что пытаюсь себя убедить. Так не хочется думать, что дракон циничный, жестокий мужчина. И отвечаю спокойнее:

— Как вам будет угодно, милорд.

За обедом Дамиан любезен. Всё старается меня накормить кусочками повкуснее. Много шутит, даже рассказывает о стране, где родился и вырос. Называет свой мир — Раниндар. Его населяют такие же, как он, драконы. Драконицы. Описания природы, домов, образа незнакомой жизни захватывают. Слушаю Дамиана, почти раскрыв рот.

— Все они колдуны?

— У всех есть дар. У кого-то сильный, у кого-то не слишком.

— А вы очень сильный дракон? — вежливо интересуюсь.

— Очень сильный, малышка, — улыбается лорд, — но дар можно усилить. Знаешь, что для этого нужно?

Отрицательно качаю головой.

— Нужна любимая женщина. Любовь. Понимаешь?

Милорд берёт меня за руку.

— Любой дракон душу демиррам продаст за то, чтобы влюбиться. Но не у всех получается.

— А вы? Были когда-нибудь влюблены?

— Кажется, влюбился недавно.

Дыхание перехватывает.

— В кого?

— В тебя, глупенькая. Ты такая... Живая. Хоть и немного наивная, — мечтательно говорит он. — Любишь показывать зубки и коготки. Маленькая, такая кошечка. Или лисичка. Характер, вижу, есть. Но умеешь быть бесстрашной, точно драконица. Всегда была строптивицей, да?

Конечно, мне льстит, что я похожа на дракониц из Раниндара. Независимые женщины его мира все очень красивые, статные. Недоступные. Гордые. Иногда даже надменные. Так охарактеризовал их дракон в ответ на вопрос, почему он не стал искать любовь там. Конечно, я не похожа на высокомерную деву и никогда себя так не вела. Но в остальном считаю себя красивой, порядочной, милой. Гордой. И неприступной, конечно. Но глядя на улыбки дракона, на его заинтересованный взгляд и воодушевлённое лицо раздумываю, не слишком ли я закрыта.

— Я всегда старалась слушаться своих родителей.

— Старалась, — ухмыляется Дамиан. — А получалось?

— Не очень, — отвечаю.

Лорд Тарийский подносит мою ладонь к губам и нежно её целует.

— Прости меня, дорогая. Я, действительно, не знаю, как надо любить. Но уверен, ты мне поможешь раскрыться. Поможешь, Евлина?

Тёмный взгляд с пылающими огоньками будоражит где-то внутри, глубоко. Кажется, я киваю, потому что Дамиан расплывается в счастливой улыбке.

— Хочешь прокатиться со мной? — спрашивает он.

— На вашей лошади? — испуганно спрашиваю. — Мне не понравилось.

— Дорогая. Тебе нужно привыкнуть к тому, что я — Огненный дракон. Уверен, скоро тебе так понравится моя стихия, что ты будешь сама просить о том, чтобы насладиться ей в должной мере.

— Огонь и я? Боюсь, это слишком, — почему-то смеюсь. — Я всего лишь человек.

Милорд хмурится. Тень пробегает по его лицу, но вскоре дракон улыбается.

— После свадьбы ты станешь бессмертной. Под стать мне. Родишь мне наследников.

То, что слышу, похоже на сказку. Как-то слишком... Не по-настоящему. Так не бывает! Встаю с места, забрав ладонь из руки Дамиана. Отворачиваюсь. Уйти из столовой без разрешения не хватает смелости и желания. Вздрагиваю, когда на предплечья опускаются мужские руки, а его губы касаются уха и пряди волос.