Тальяна Орлова - Стать последней [СИ]

— Повтори, какое имя тебе дал отец? А то если я буду звать тебя подстилкой, то начну путать с другими подстилками.

— Тесса, — буркнул я. Он был груб, но я каким-то образом чувствовала, что он груб сам по себе, а не потому, что хочет меня обидеть.

— Добро пожаловать в сердце Родобесских островов, Тесса!

— Спасибо.

Я искренне удивилась неожиданной доброжелательности. Но высокий шаман тут же опустил меня на землю:

— Но разве Криит не мог найти кого-то… с цветными волосами? Хотя мне нравится твоя светлая кожа. А с волосами можно что-нибудь сделать? Можно ведь? — он будто интересовался у приятелей, те в ответ только плечами пожимали.

Я не выдержала:

— Уважаемый шаман, а ты не суди о человеке по цвету волос! Я ведь не сужу тебя по лысине.

— А по чему же тогда судить? — изумился он, но при этом заулыбался.

— Не знаю… По характеру, убеждениям…

— Милое странное дитя чужого народа, — он даже немного наклонился, словно хотел открыть что-то секретное. — Пока я не узнаю твой характер и убеждения, то буду судить по цвету волос. Так тысячи веков до меня было, и после меня будет. Кто я такой, чтобы менять порядки?

Я вздохнула тяжело. Криит уже шел к нам, а за ним семенила его жена. Ответила — не шаману, а скорее самой себе.

— Вот потому-то мир таков, каков есть. Никто не считает себя вправе менять плохие порядки, зато каждый готов судить другого по какой-то ерунде.

Криит широко улыбался. Шаманы повернулись к нему, приветствуя.

— А мы тут с Тессой общаемся!

— Она удивительная, Криит! Спасибо, что привез нам показать чужеземку. Интересно, они все на Большой земле такие необычные? Будто голова одна, а тело другое. Будто слова ее, а голос — не ее.

— Нет, уважаемый Баар, не все. Тесса — самая необычная. Но давайте обсудим это чуть позже?

Он прошел к центральному и тепло обнял его. Затем глянул на меня:

— Отец, это Тесса. Моя женщина, которая отказалась стать моей третьей женой. Тесса, будь знакома с моим отцом — верховным вождем Родобесских островов и Тикийской территории.

Кланяться уже было поздно. Потому я только закусила губу и два раза хлопнула ресницами. Смущенную паузу спасли неугомонные шаманы:

— Как странно! — изумился тот, что справа. — Она его женщина, но при этом еще не стала его женщиной!

Да что же они во все вкапываются? С Криитом в этом теле я действительно еще не была. Ну так пусть помучаются с отгадкой. Лишь бы молча!

Того, что слева, разорвало бы на толпу маленьких противных шаманчиков, если бы и он не подпел:

— Не раз становилась, но при этом не стала! Зато у Криита чувствую намного больше, чем страсть. Эх, великий вождь, пожалуй, пора накрывать свадебный стол! Твой сын серьезен, и от нее не откажется. А мы-то шутили!

Вдох, выдох, вдох, выдох. Зачем же они о таких личных вещах вслух говорят? Пусть все знают, включая воинов рядом и первую жену? Надо просто дышать — загоняешь воздух туда, потом выталкиваешь обратно. В этом и есть единственная значимая цель. Вдох, выдох, работай, Тесса, вдыхай, а не думай о том, чтобы рвануть к морю и попытаться добраться до родины вплавь.

И все же дом вождя немного отличался от остальных размерами — странно, что я не разглядела его раньше. Но внутреннее убранство не было излишне изысканным. Да оно больше подходило для обычного охотничьего жилья! Наверняка и большая зала сразу после входа нужна была лишь для того, чтобы в ней проводить массовые совещания. Но мы прошли дальше, в комнаты. Бесы не использовали столов и стульев на высоких ножках, садились прямо на коврики. Криит сказал отцу, что хочет разговора наедине, потому верховный вождь отослал шаманов, но старшая сестра Даары осталась. От ее присутствия я чувствовала неприятное смущение.

Глаза женщины были красными от недавних слез, но спину она держала прямо. Криит рассказал всю историю, включая и мое проклятие. И закончил тем, что теперь и сам сомневается в необходимости войны с Большой землей. Вождь над ответом даже не думал:

— Нет.

И вдруг сестра Даары заговорила — низким, грудным голосом:

— Подожди, верховный вождь. Никто не сомневается в нашей победе, но мы потеряли на Тикийской территории слишком многих. Теперь рискуем остальными — самыми смелыми и сильными. Кто и от кого будет рожать новое сильное поколение родобессков, когда лучшие похоронены?

Вождь посмотрел на нее.

— Я ценю твое мнение, мудрая Хиида, но зачем нам новое поколение, которое будет знать, как мы простили старую обиду? Чему мы, слабые, их научим таким примером?

Женщина склонила голову, но тон ее оставался твердым:

— Мы можем потребовать с Большой земли такой откуп, который они вовек не забудут. Вот пусть они и рассказывают своим голодным детям, почему оказались в таком положении. Это ли не лучшая месть, вождь?

Она была жестока, как Даара и другие бесы, но при этом рассуждала немного иначе. Но император на подобное не пойдет. Он готов сражаться, готов рисковать людьми прямо сейчас. И нельзя сказать, что его решение неоправданно. Однако вождь возразил ей сам:

— Криит говорит о том, что наказание приходится не на тех, кто его заслужил. И в этом мой сын усмотрел несправедливость. А при твоем решении, Хиида, ничего не изменится. Думаешь, предатель или его семья будут голодать? Потому мое слово — нет, — он поднял руку, останавливая Криита от новых доводов, и добавил. — Но… я готов пойти на уступки. Принеси мне на блюде Большую землю, сын, и тогда мой народ не тронет простых людей — пусть живут. Убей их гнилого императора, займи его место, и тогда, клянусь перерождением, даже твои старшие братья не посягнут на эту землю, — и закончил с неуместной улыбкой: — Мне все равно, которые из моих внуков будут владеть Большой землей.

Ну ничего себе уступка! Такую ерундовину запросить — устроить государственный переворот. Дескать война — это лишняя кровь, а переворот — это мирный обмен любезностями? Да по сути, он предлагал то же самое! Но я сказала другое, которое так кстати вспомнилось:

— У императора есть знахари, которые могут наблюдать за некоторыми событиями. Возможно, что и этот разговор от него втайне не останется.

Хиида открыла рот и уставилась на меня, обдумывая услышанное:

— Наши шаманы подобного не умеют…

А вождь подумал миг, затем задрал голову вверх и заорал с диким смехом:

— Тогда повторю еще раз! На твоем престоле, лживое отродье, будет сидеть мой внук! Ты хорошо расслышал?

Да уж, запоминающийся мужчина, ничего не скажешь. Но Криит сумел отыскать хоть какую-то пользу:

— Тогда, отец, останови наступление до моего распоряжения. Раз уж своим словом сам подарил мне Большую землю, так дай время мне ее взять.