Варвара Ветрова - Дорогами нечисти

Заминка возникла, когда я мельком отразилась в зеркале. Кудряшки было жалко… очень жалко. Однако если учитывать тот факт, что ближайшие дни мыться придется максимум под дождем, да и то, если повезет, я все-таки решила ими пожертвовать.

Горячая вода здесь была. Были и многочисленные баночки-скляночки, рядом выстроенные на полке. И большое пушистое полотенце, в которое я без зазрения совести укуталась, выбравшись из ванной. В зеркале отразилась помятая сегодняшним днем физиономия. Радовало одно — на щачло Орнессы оно не было похоже.

Кстати, об Орнессе. Надо бы поинтересоваться, что там вообще такое.

Вернувшись в комнату, я с удивлением обнаружила у кровати свою сумку. Правда, раскрытую. И выпотрошенную.

Сверху красным знаменем алели порты.

Злость затопила жгучей волной. Ну, знаете ли…

Оделась я быстро — благо вся одежда была на месте. Скрипнула дверь, выпуская меня в коридор. Так…

А искать-то и не надо. Вон оно само стоит напротив двери и хмуро смотрит на меня.

— Чего встали? Палочкой потыкать? — Вежливость после подобного эксцесса помахала мне ручкой и ушла в запой.

Рейгран заморгал.

— Зачем?

— Признаков жизнедеятельности долго не подаете, — гневно откликнулась и приподняла за ремешок выпотрошенный багаж. — Это что?

— Твои вещи.

— Почему в таком виде?

Мужчина тяжело вздохнул.

— Ты полна сюрпризов, Райена. Я не могу допустить, чтобы эти сюрпризы портили мне жизнь… или лишили меня ее.

Если я и удивилась, то виду не подала. Лишь едко поинтересовалась:

— С каких пор наш архимаг боится девушек?

— Я не боюсь. Я лишь хочу застраховать себя от неожиданностей.

Я икнула, резко осознав, что, кажется, кошеля с настойками в сумке я не найду.

— Верните мне мои зелья, — тихо попросила, вызвав понимающую улыбку.

— Верну. Завтра.

— Лучше сегодня.

Мужчина покачал головой:

— Считай, они в залоге.

— Что-то я не помню, чтобы одалживала у вас денег.

— Это залог того, что утром я не найду распахнутое окно и отсутствие своей жены.

— Вы думаете, отсутствие зелий помешает мне сбежать?

— Думаю, помешает. А если не помешает, — Райена, помни, что я знаю, где тебя искать. Мы поедем верхом, постарайся выспаться. — С этими словами Рейгран повернулся и легко сбежал вниз по лестнице. Посмотрел на меня снизу вверх и улыбнулся уголками губ. — Спокойной ночи.

Я не ответила, пытаясь понять одну важную вещь.

В каком месте меня нагрели?

Заснуть не удалось. Я честно легла и отлежала себе оба бока и живот заодно, но сон ехидно скалился мне сквозь призму мыслей.

Ощущение обмана было настолько ярким, что я даже не стала проверять его наличие. Тот факт, что Рейгран спокойно согласился ехать в Райдос и не стал спорить с храмовником, означал одно: у него есть свой интерес. А если учитывать утренний разговор, этот интерес становится очевиден. Архимагу нужен некий ритуал.

Это меня и беспокоило.

Ритуалы бывают разные. Иногда довольно безобидные, иногда — более сложные, кровавые.

Я поежилась, представив свою обескровленную тушку на алтаре в девственных лесах Райдоса. Ну уж нет, подобного удовольствия я ему не доставлю.

Раздираемая противоречиями, я встала. Подошла к окну и выглянула во двор. Решеток нет, защита вроде тоже отсутствует. Вот бы мне кошель — у меня там есть кое-что, помогающее выявить заклинания. Тем более лучшей возможности для побега и не пожелаешь. С одной стороны.

С другой же…

Во мне определенно текла юшская кровь. Ибо при воспоминании о кошеле целое стадо жаб высадилось мне на горло. Дышать стало сложно.

Нет уж, никакого побега. У меня в кошеле целая сокровищница, рисковать потерей которой я не могу.

Я вздохнула и, присев на подоконник, прикусила губу. Видит божественная пара, что я не хотела ни этого брака с Рейграном, ни последующих приключений. Я всего лишь хотела…

Я посидела еще немного, думая свои мысли. Мысли думаться не хотели, меня отвлекал пустой желудок, который периодически исторгал стоны наподобие человеческих. Хотелось пива и пирожков с капустой, и чтобы с корочкой. А еще картошки в мундире, с подсолнечным маслом и солью, как в пансионе по выходным. Если, конечно, ты не провинился и не отбывал наказание на конюшнях или в подвале.

От подобных воспоминаний в животе взвыло особенно горестно. Я покосилась на дверь и решительно отмела желание найти кухню. Нет уж, я гордая. Заодно вспомнилась кухарка со сгоревшими котлетами — вдруг здесь такая же?

Вынужденно вернувшись на кровать, я укуталась в покрывало. Смерила взглядом парус — я так и не решилась его надеть, оставшись в собственной сорочке. Зевнула.

О! Наконец-то! Привет, сон!

Белый в серых яблоках конь нес меня через поле, усеянное яркими взрывами маков. Белые барашки облаков весело резвились в высокой синеве, я вдыхала воздух, пропитанный запахом моря.

Конь повернул голову, запрядал ушами и рейграновским голосом произнес:

— Нет, она меня с ума сведет!

Я открыла глаза. Тусклый предутренний свет освещал комнату. Надо мной склонилось знакомое лицо в обрамлении темных прядей. Стального цвета глаза не выражали ничего, кроме бесконечной усталости.

Я отреагировала быстро.

— Вон! — и резко села на кровати.

Герцог разогнулся и бросил в меня увесистым свертком.

— Одевайся. Через четверть часа жду внизу.

С этими словами он развернулся на каблуках и спустя мгновение громко хлопнул дверью. Я поморщилась — ранние побудки не способствовали моей полноценной жизни в общем и положительным эмоциям в частности.

В свертке оказалась длинная темная юбка и такая же блузка. Последняя, к слову, была еще и закрытой, с воротником-стойкой и широкими манжетами. К этому наряду начинающей жрицы божественной пары прилагались закрытые туфли с пряжкой.

Летом. Верхом.

Он издевается?

Решение пришло быстро. Кажется, где-то в ванной я видела то, что поможет его реализовать…

Рейгран действительно ожидал внизу, в компании мажордома, давая тому указания. Сухонький старик кивал, кланялся и что-то бормотал. Я с предвкушением ухмыльнулась и сделала ему ручкой.

Всю напускную почтительность со старичка как ветром сдуло. Он покраснел, побледнел и протянул дрожащую руку по направлению к моей скромной персоне. Кажется, я даже услышала ругательство…

Герцог тоже обернулся — правда, не так быстро, как мне хотелось бы. Но он тоже был вознагражден.

— Ваша светлость, — я мило улыбнулась и присела в кривом (как умела) реверансе, — я готова, можем ехать.

Честно признаться, в таком наряде я могла ехать разве что на собственные похороны, да и то в закрытом гробу. Чтобы никто не узрел позора.

Но я старалась.

От блузки ржавым тупым ножом, найденным в ванной, я старательно отпилила манжеты и воротник, а то, что осталось, нарезала соломкой (благо хватило ума надеть это великолепие на свою рубашку). Юбку располовинила поперек, а туфли… туфлям я попросту подарила волю, выпустив их в окно.