Екатерина Федорова - Дротнинг

Кейлев склонил голову. Сказал, глядя на дочь из-под кустистых бровей:

— Приказывай, дротнинг. Болли отнесет тебя туда, куда нужно. Я тоже пойду с вами. Пригляжу, чтобы все было так, как ты пожелаешь.

Получилось, измученно подумала Забава. Следом бросила:

— Не отправляй никого к Харальду. Неж… Нида, найдется какая-нибудь одежда?

Но вместо Нежданы, все еще державшей в руках чашу с молоком, ей ответил Кейлев:

— Мы уже приготовили для тебя все, что может понадобиться, дротнинг. Наряды неношеные, только что сшитые. Лежат здесь, в сундуках.

Небось Труди себе в приданое обновок нашила, с дрожью сообразила Забава. А Кейлев из ее сундуков набрал всякого добра. Позаботился о дочери…

Но сейчас у нее не было ни сил, ни желания быть гордой. Хотелось увидеть Харальда, посмотреть ему в лицо. И на Труди эту взглянуть. Может, сразу станет ясно, что там было, а чего не было.

Она заставила себя кивнуть. Пробормотала хрипло:

— Мне надо одеться. Выйдите…

— Нельзя, — тут же возразил Кейлев. — Конунг приказал, чтобы с тебя глаз не спускали.

И за половицами велел приглядывать, на случай, если крыса опять появится. Сделаем так- я мужиков выгоню, и мы с Болли постоим у кровати. Спиной к тебе повернемся, чтобы ты оделась. Если что другое понадобиться, при нас придется… только сначала выпей молока, Сванхильд. Крови ты потеряла немало, это и для ребенка вредно.

Она снова кивнула, уже с облегчением. Неждана быстро поднесла чашу — и Забава наконец коснулась сухими губами серебряного края.

Когда Болли вынес Забаву из женского дома, в лицо ей ударил порыв сырого ветра. Снаружи уже занялось утро, высветив тучи, нависшие над крепостью.

Стражники за дверями женского дома расступились. Посмотрели на нее как-то…

Не так, как прежде, решила Забава. Тревожней? Пристальней?

Она вскинула подбородок над воротом плаща, чтобы не выглядеть совсем уж измученной. Подумала — еще немного, и я увижу Харальда. И жену его новую, Труди эту.

А следом сквозь злую обиду у нее вдруг пробилась тревожная думка — но если там и впрямь было колдовство, то Труди может околдовать Харальда снова. Что удалось один раз, выйдет и второй…

— Поторопись, Болли! — хрипло попросила Забава.

И выпростала из-под полы плаща левую, перевязанную руку. Согнула в локте, кое-как ухватилась за шею брата.

— Так растрясу же, — с недоумением пробормотал Болли, меривший землю мелкими шагами. — И рана зашитая разболится…

— Ничего со мной не случится, — упрямо выдохнула Забава. Снова попросила: — Быстрей!

Неизвестно, послушался бы брат или нет, но тут Кейлев, шедший впереди, оглянулся. Бросил на сына строгий взгляд, и Болли сразу зашагал размашистей.

А Забава, скорчившись у него на руках, здоровой ладонью придавила живот под плащом. Болли оказался прав — когда он заторопился, в ране сразу же заворочалась острая боль. И перевязанная рука, выставленная на холод, заныла. Хотя перед этим, после трех чаш молока, которые Забава выпила подряд, не останавливаясь, боль в животе и ладони вроде поутихла…

Может, она не просто так утихла, с затаенной надеждой подумала вдруг Забава. С тех пор, как забеременела, болячки на ней заживали быстрей прежнего. Лечит ее дитя-то, об этом и Харальд говорил. Значит жив сыночек?

Она быстро погладила живот, надеясь, что ребенок шевельнется в ответ. И опять придавила тело возле раны — уж больно сильно там кололо.

Болли, дойдя до угла женского дома, сворачивать за него не стал. Двинулся прямо, держа путь к двум приземистым строениям, в просвете между которыми виднелась далекая полоска сараев. Справа и слева от него шагали двое стражников, притаптывая низкую траву по бокам от стежки. Еще пара воинов вместе с молчаливой Нежданой держались за спиной у Болли.

Они уже отошли от женского дома, когда их догнал прибежавший сзади Гейрульф. Спросил, заступив дорогу Кейлеву:

— Вы куда? Случилось чего?

— Дротнинг хочет видеть конунга, Гейрульф, — ровно ответил старик. — А ты продолжай приглядывать за стражей возле женского дома. Мы скоро вернемся.

Однако Гейрульф не сдвинулся с места. Сказал, уставившись на Забаву — и во взгляде его плескалось непонятное, угрюмое беспокойство:

— На скотный двор идете? Но конунга там нет, он уже закончил допрашивать. И только что увел ведьм туда, где свадьбу праздновал. Я издали их видел.

Свадьбу праздновал, яростно повторила про себя Забава. Потом уточнила дрогнувшим голосом:

— Всех увел, и Труди тоже?

Подручный Харальда кивнул.

— Спасибо за вести, Гейрульф, — торопливо бросила Забава. — Идем туда, Болли. Быстрей!

Кейлев тут же нырнул в сторону, обходя Гейрульфа. А тот внезапно шагнул — и очутился перед Болли. Угрюмое беспокойство из его взгляда разом ушло. И он, уже равнодушно глядя на Забаву, объявил:

— Я пойду с вами. Конунг Харальд приказал мне следить, чтобы к дротнинг и мышь не смогла подобраться. Прости, дротнинг, но если с тобой что-то случится, конунг мне этого не простит!

А следом Гейрульф так же быстро, как перед этим, отступил в сторону, освобождая Болли путь.

Не до него сейчас, мелькнуло у Забавы. К тому же Гейрульф ни у кого не спрашивал позволения, просто сообщил, что пойдет с ними…

Кейлев, успевший уйти вперед, на ходу оглянулся. Недовольно нахмурился, вопросительно взглянул на Забаву — но промолчал.

Гейрульф тем временем пристроился рядом со стражником, что шагал по правую руку от Болли.

К помосту их маленький отряд подошел со стороны столов, за которыми совсем недавно пировало войско. Кейлев сразу свернул, обходя их слева.

И еще издали Забава разглядела Харальда. Муж стоял на возвышении, спиной к ней — в серой рубахе, со змеей, черным наростом поднимавшейся над его плечом.

О том, как изменился Харальд, Забава уже знала. Неждана, пока помогала ей одеться, кое-что рассказала. Говорила Неждана открыто, по-нартвежски, при Кейлеве и Болли, стоявших рядом. Видно, хотела предупредить Забаву, чтобы та прилюдно не испугалась.

И родичи своим молчанием это одобрили.

Но тревожилась Неждана зря. Может, в другое время Забава и дрогнула бы — однако сейчас в ней плескалось слишком много обиды и ярости. Она лишь прищурилась, вглядываясь в мужа…

Там, на помосте, Харальд говорил. Да так, что эхо над крепостью гуляло. Забава расслышала его слова о том, что они придушат ведьм, чтобы никто не опасался шорохов и писков. Но копьем протыкать их не станут, потому что это казнь, а не жертва.

Значит, убить решил, как-то опустошенно подумала Забава, глядя на мужа. Всех, и новую жену тоже? Иначе зачем Харальд привел сюда Труди? Не посмотреть же на смерть родственниц — Исгерд, ее мачехи, и двух двоюродных сестер, о которых Неждана рассказывала!