Георгия Чигарина - Невеста гнома (Жена гнома)

— Как видишь, свиделись, — ответила я, наблюдая, как народ рассаживается по своим местам. — Ты не знаешь куда нас привезли?

— Планета носит код 789-зт.

— Не входит в Земной союз?

— Мы далеко от его границ. Как я слышал, за пустыми системами, где нет торговых путей. А летают только такие любители острых ощущений, как эти бравые ребята.

— Получается, что выбраться отсюда у нас не будет шанса?

— А как ты себе это представляешь? Планета совсем дикая. Трехзначный индекс.

Трехзначный индекс присваивался планетам, которые находились в развитие до космической эпохи. Двухзначный индекс был у новых колоний, которые еще недоросли до собственного имени. Шаттл отцепился от корабля. Сразу закружилась голова. По щекам потекли слезы, которые никак не были связаны с перегрузкой. Я поняла, что до этого оставалась надежда, что все может измениться к лучшему, что не все так страшно. Я все эти месяцы полета обманывала себя, запрещала думать о проблемах, но они ведь никуда не делись.

Шаттл продолжал уносить меня к неизвестности, которая пугала. Дикая планета. Дикие нравы. Я не могла сказать, что моя родная планета была современной, но с нее можно было всегда улететь туда, где цивилизация была. А тут... Тут нас запрут и больше не выпустят. Теперь я поняла отчаянный шаг офицера. Он просто знал то, чего не знала я.

***

Космопорта не было. Мы сели на поляну среди леса. Высокие деревья казалось доставали до самого неба. Из-за этого создавалось ощущение, что я не человек, а какое-то насекомое. Огромные листья лежали на земле. Красные, желтые, изредка попадались коричневые. Листья были примерно по тридцать-сорок сантиметров в диаметре с неровными краями. Я невольно попыталась найти «веточки» от этих листочков. Сразу появился страх, что такая веточка голову может проломить. Кстати, на земле я не смогла их найти. Пусть другую почву на другой планете было как-то непривычно называть именем прародительницы колонистов, но название первой и главной планеты земного союза так плотно вошло в речь, что мы невольно всю почву называли землей.

Отсутствие веток обнадеживало. Хотелось верить, что просто так под порывами ветра они не падают на людей. Почти не было кустов. Резкий шорох заставил вздрогнуть и начать оглядываться по сторонам. Оказалось, что это так ветер листочки колышет.

Мы шли пешком. Ноги утопали в мягкой земле, покрытой ковром из листьев. Никто не разговаривал. Пираты достали пистолеты и автоматы. На кораблях таким оружием пользоваться опасались, предпочитая рукопашный бой и холодное оружие. Была большая вероятность рикошета или повреждение обшивки корабля. Но стоило сойти на землю, как люди доставали огнестрел. Я не слышала о планетах, где бы пользовались лишь холодным оружием. Хотя, я никогда и не была на диких планетах, которые были еще мало исследованы. Сейчас можно было почувствовать себя первооткрывателям. А что? Может я еще здесь неплохо освоюсь, а потом напишу целый научный труд, посвященный новому дому. Какая разница, где начинать самостоятельную жизнь? Как там бабушка советовала? Смотреть вперед и не жалеть о прошлом. Только почему-то все это не успокаивало. Тревога только нарастала. Я боялась неизвестности. Боялась, что погибну в ближайшие сутки. Любые доводы, которое подкидывало сознание казались глупыми, а позитивное мышление, когда предлагалось в любой ситуации видеть лишь хорошее, было неуместным. О таких вещах хорошо рассуждать максимум после произошедшего, а не находясь в стрессовой ситуации. Сейчас было время для инстинкта выживания, который подсказывал мне смотреть под ноги и не спотыкаться.

Я не знаю, сколько мы так шли. Время словно остановилось. Мы почти не разговаривали друг с другом, хотя никто вроде не препятствовал, никто не затыкал рты. За нами не сильно то и следили. Все понимали, что бежать здесь некуда. Мы совсем не знали местного края. Да что говорить, мы не знали местного языка, не знали, какие звери здесь обитают, а узнавать все это на своей шкуре совсем не хотелось.

Лес закончился обрывом. Внизу несла свои воды красная река. Это было жутко. Небо было затянуто серой дымкой из облаков. Нам пришлось спускаться по узкой тропинке, которая вела к реке. Сероватая земля крошилась под ногами, но я старалась не обращать на это внимание. Главной задачей стало не потерять равновесие. Упасть и сломать себе чего-нибудь не хотелось от слова совсем.

Голова закружилась. В нос ударила вонь с кисловатым запахом. От нее сразу захотелось чихать. Пираты надели фильтрующие маски. Нам же оставалось лишь прикрывать носы рукавами. Ноги противно чавкали в грязи, которая около реки была вязкой и скользкой. Кто-то поскользнулся. Сразу поднялась неимоверная вонь. Тухлое, кислое и неприятное — от этого запаха тошнило. Но я сдержалась.

Хорошо, что мы довольно быстро прошли реку и теперь вышли к заливному лугу, через который проходила хорошо накатанная дорога, по которой мы и пошли. Ветер играл с пылью, гнул траву, которая была зеленого и грязного коричневого цвета. Кислорода в атмосфере было много. От непривычки кружилась голова. Ноги заплетались. Хотелось спать. Сонливость начала накрывать, как в сказке, где девочка шла по маковому полю и уснула. Начали болеть мышцы. Я отвыкла от долгих прогулок. Два месяца на больничной койке с минимальной зарядкой сказывались.

Привала никто не делал. Поле, дорога и серое дымчатое небо стали казаться бесконечными. Когда я уже готова была упасть без сил от усталости и боли в мышцах, мы вышли к деревне. Городом назвать десяток домов не позволял язык. Одноэтажные, деревянные, с низенькими окнами — небольшие домики тесно прижимались друг к другу на холме, который возвышался над заливными лугами. Пираты повели нас к этой деревне. Кто-то из мужчин решился сбежать. Он резко рванул в противоположную сторону от деревни. Пираты не стали стрелять, или догонять его. Они как-то флегматично посмотрели в сторону беглеца и как будто ничего не произошло, повели нас в сторону деревне. Этот инцидент не обсуждался, но их реакция на побег напугала больше, чем выстрелы вслед убежавшему.

К закату мы уже сидели около одного из домов на земле и ужинали сухим пайком. Жителей в деревне было немного. Около тридцати существ вместе с детьми. Аборигены напоминали людей лишь телом. Лица у них были какие-то звериные: вытянутые вперед, с черными носами и с отверстиями без губ вместо рта, из которого торчали клыки. Маленькие глаза почти полностью скрывали длинные волосы. Вторичных половых признаков у них не было. Одевались они одинаково, поэтому я так и не поняла были они разнополыми или нет. Кур подсел ко мне.

— Как думаешь, почему они не стали догонять беглеца? — спросила я его.