Анна Веммер - Любовь не знает мести [СИ]

- Почему вы второй раз пытаетесь впихнуть в меня еды больше, чем я вешу сама?

- Потому что ты второй раз получаешь ее по моему чипу. А у меня норма калорий немного другая. Жуй давай, что не съешь, то понадкусывай. Зря что ли налоги платим? Так что там с Канриком?

Я пересказала наш разговор. Правда, мясо было такое вкусное, что на пару мгновений я забыла, о чем рассказывала и очнулась только когда почувствовала на себе пристальный взгляд капитана.

- Что такое? - удивилась я.

- Ничего. Продолжай.

Пожала плечами:

- Ну, я отказалась говорить без адвоката и он меня отпустил. Зачем он свел разговор к этому?

- Сложно сказать, - ответил Линдвелл. - Ему явно пришел приказ из УКБ. Возможно, пытался достать меня через тебя. Если бы ты предъявила обвинение, мне пришлось бы бросить преподавать. Для космобезопасности это мелочи. А может, они интересуются тобой. Их руководство звонило мне и спрашивало об одаренных студентах. Я послал их до конца семестра, но слухи могли и дойти. Ты выделяешься.

- Странный способ заманить меня сотрудничать, - хмыкнула я. - А вообще что из себя представляет это УКБ?

- Как бы тебе объяснить... - Лиам задумался. - Когда началась массовая колонизация ближнего космоса, станции заселялись преимущественно энтузиастами. Лишних там не было: инженеры, ученые, строители, врачи. Потом станции и планеты начали обживать. Появились преступления и вместе с ними особый класс этих преступлений. То и дело какой-нибудь псих угрожал жизни всей станции. То пролезут в центр управления, то в систему жизнеобеспечения. История знает много трагедий, связанных с космическими станциями. Полсотни лет назад одна из станций-академий потеряла привязку и ушла в открытый космос. Тогда не было технологий, способных перехватить ее.

- И что случилось с жителями? - У меня мороз пошел по коже.

- Какое-то время им хватало воздуха и запасов. Может, лет на пять. Сигнал сразу потеряли, так что могу лишь предположить, что все они погибли в конце концов. Есть призрачный шанс, что им удалось сделать систему замкнутой... но мы никогда этого не узнаем. Станции взрывали, на станциях происходили убийства. Стало ясно, что обычная полиция не справляется, нужно централизованное управление. Так появилось Управление Космической Безопасности. Оно создавалось людьми, которые четко знали, чего хотят и как этого достичь. Поэтому результаты были впечатляющими. Однако с десяток лет назад, как и в любой государственной структуре, в УКБ начали ставить "своих". Руководители менялись, и это были не заинтересованные специалисты, которые знали работу от и до, а формальные лидеры - у кого больше звездочек, у кого влиятельнее друзья в правительстве. Управленцы, в свою очередь, методично разваливали работу управления бессмысленными отчетами, показателями. Я устал делать очередную таблицу классификаций преступлений за последние пять лет и ушел. Сейчас они, похоже, осознали ошибку и восстанавливают былую славу.

- Но вы не вернетесь, - догадалась я.

- Меня все устраивает. Но ты можешь подумать. УКБ считается престижным подразделением.

- Методы у них...

- Станешь старше, поймешь, в чем плюс такой "шоковой" работы.

Когда с ужином было покончено, я встала, чтобы отправиться спать. День выдался долгий и совсем не выходной. Но капитан, к моему удивлению, поднялся вместе со мной.

- Провожу, - бросил он в ответ на мой вопросительный взгляд.

- Не стоит.

На меня так посмотрели, что сразу стало ясно - стоит. Если вдуматься, это имело смысл. Я собрала все возможные неприятности за неделю в академии. И как прожить здесь пять лет?

На пути к каюте молчали. Я размышляла над словами капитана, что УКБ, возможно, проверяли меня на соответствие своим требованиями. И, похоже, я ударила в грязь лицом, позорно сорвавшись на следователя. Наверное, стоило реагировать сдержаннее.

Но, если вдуматься, мне тоже не нравились камеры в бассейне. Не пойду теперь туда. И в спортзал не пойду, мало ли куда они понатыкали наблюдения.

- Спасибо за помощь, - вежливо и спокойно сказала я, когда мы остановились у дверей.

Было страшно. Сама не знаю, почему, просто чувствовала... что-то.

- Ну что вы, мисс Хейн, - усмехнулся Лиам, - это я должен благодарить вас. Вы спасли мне жизнь.

Я инстинктивно вжалась в стенку, когда он придвинулся. Голос как-то резко сел, воздуха не хватило и решительный протест получился не слишком решительный. Мои губы обожгло дыханием, но ощущение, будто огнем. Я зажмурилась, ожидая касания, но буквально чудом нашла в себе силы оттолкнуть мужчину и выдавить:

- Извините меня, капитан. Вы привлекаете... внимание. Но меня выгонят из академии за это. Я не могу, извините.

Собиралась проскользнуть вдоль стеночки в каюту, надеясь, что мужчина не станет удерживать, но даже с места сдвинуться не смогла - в моих волосах запуталась чужая рука, а губы все-таки коснулись, жадно и напористо. Я вздрогнула. Язык мужчины скользнул по моему, буквально на секундное касание - и Лиам Линдвелл отстранился, а в следующий миг я уже наблюдала, как он удаляется прочь.

Сердце билось гулко и даже больно. Похоже, капитан привык брать то, что хочет, без особых разговоров. И рано или поздно это выйдет мне боком.

Я не сразу осознала, что все время вплоть до того, как уснула, прижимала руку к губам, которые горели.

Лиам

Его личную жизнь можно было разделить на три периода.

Первый - бурная юность, когда до встречи с Катариной он трахал все, что движется и зовется красивой женщиной. Это напоминало поедание конфет, когда первые несколько штук кажутся довольно вкусными, а остальные ты даже не замечаешь, как глотаешь. С каждым разом такие конфеты приносят все меньше и меньше удовольствия, становятся закуской к чаю.

Потом он встретил Катарину, в очереди в планетарий. Она пришла туда одна, расстроенная чем-то до слез. Их кресла оказались рядом, и Лиам не мог не попытаться развеселить хорошенькую девчонку. Он прожил с ней больше десяти лет, и за эти годы у Лиама не возникло и мысли, чтобы изменить жене.

Затем Катарина погибла, и долгое время он и не смотрел в сторону женщин. Но природа берет свое, и какие-то любовницы позже появились. Но то были даже не опостылевшие конфеты, а просто безвкусные хлебцы. Он забывал о них, едва они уходили, и секс превратился в разрядку, не приносящую ничего особенного. Ни эмоций, ни чувств, только физический кратковременный отдых.

Он долгое время думал, что так будет всегда и, в общем-то, не имел ничего против.

Но в этот вечер Лиам Линдвелл поцеловал Рикки Хейн и на секунду... нет, на доли секунды он почувствовал, как ему сносит крышу. Как мучительно, почти до боли захотелось большего. Как касание отозвалось внутри разрядом тока.