Марина Эльденберт - Заклятые супруги. Темный рассвет [publisher: SelfPub]

– Мама, Кошмар спрятался на кухне, – тихо прошептала она. – Забился за шкафчики.

Кошмар. Спрятался.

Перед глазами возник длинный коридор поезда, несущего меня в Ольвиж.

И тогда в сознании четко проступило имя. Имя того, кто может помочь.

Ивар.

Франческа сидела на кровати: бледная и растрепанная, ничем не напоминая ту яркую женщину, которую я впервые увидела в Маэлонии. Солнце, сочащееся в небольшую, по-женски уютную комнатушку небольшой квартиры, тщетно силилось придать блеск спутавшимся волосам или разогреть упрямо сжатые белые губы. Когда мы с Иваром перешагнули порог ее квартиры, она метнулась было к нему – с надеждой загнанного в угол зверька. Но увидев меня, остановилась, словно на стену налетела. Васильковые глаза расширились, из них потекли слезы, оставляя на щеках грязные дорожки. Мне не было ее жаль. Даже если бы я старалась отыскать в себе хотя бы крупицу милосердия, вряд ли бы это что-то изменило. Но дело было в том, что я не старалась. С той минуты, как во мне прочно укоренилась мысль, что Анри не вернется, милосердия во мне не осталось.

Полночи Ивар приводил меня в себя, завернув в плед и отпаивая горячим чаем, который привез с собой. Подозреваю, что в чае было что-то еще, непосредственно связанное с чудо-разработками службы безопасности Энгерии, потому что в голове прояснялось на удивление быстро, а мысли перестали путаться в клубки. Я вспомнила все до последней детали и рассказала ему – после того, как нам удалось уложить Софи. Она заснула, подтянув к себе клетку с Лилит, второй рукой обнимая Кошмара. Недовольный таким положением кот спать отказывался, но вырываться не стал.

– Еще раз, – жестко повторил Ивар. – Что произошло вчера?

У меня руки дрожали от желания вцепиться в эту женщину и вытрясти из нее все, но умом я понимала, что это не поможет. Франческа была под внушением: об этом говорил весь ее вид, искреннее недоумение, а еще дикое, затравленное выражение глаз и заторможенная речь. Нам повезло, что она не сошла с ума и вообще может говорить. Потому что тот, кто это сделал, явно не заботился о сохранности ее разума. Просто наскоро вложил указания, зацепив яростное желание быть рядом с Анри и избавиться от соперницы.

– Я встретила этих, – тихо повторила она. И медленно добавила: – Людей.

– Как они выглядели?

Зажав руки между коленями, Франческа раскачивалась из стороны в сторону.

Я шагнула было вперед, но Ивар преградил мне путь и покачал головой.

– Тереза, мы договорились.

Мы и правда договорились: если я пойду с ним, разговаривать будет он. Софи осталась у синьоров Фьоренчелли, которым я пока ничего не сказала. Наврала, что мы с Анри решили устроить себе романтическое свидание, а Селеста попросила выходной. Что касается Селесты, это даже была не ложь. Она нашлась у себя дома: призналась, что вчера к ней на кухню заглянула расстроенная Франческа. Синьорина Розатти плакала у нее на плече, а Селесте вдруг стало плохо. Тогда Франческа сказала, что ее отпросит и помогла добраться домой, где женщина упала на кровать и проспала до нашего прихода.

– Молодой человек… – лицо Франчески исказила судорога, словно она вот-вот заплачет. Она сдавила виски руками. – Он спросил, как пройти до Дворца правителей… а потом… Потом сказал, что может мне помочь.

– Как он выглядел? – терпеливо повторил Ивар.

Я отвернулась и сжала пальцы, до боли. Каждую минуту, что эта овечка блеяла, Анри становился от меня все дальше. Мы еле вытрясли из нее то, что произошло: она дожидалась его у дома синьоров Фьоренчелли. Из ее слов, да и из разговора с ними стало понятно, что муж даже не успел к ним зайти. Франческа сказала, что хочет попрощаться, потому что скоро уезжает из Лации, и попросила проводить ее до дома. В последний раз, в память о том, что их связывало в прошлом.

И мой муж – всегда такой недоверчивый, такой осторожный, согласился.

Кто-то, управлявший Франческой, точно об этом знал. Знал, что подобраться к нему получится только через нее, как если бы препарировал всю его жизнь.

Она усыпила его так же, как усыпила Селесту: более мягко и незаметно.

И оставила одного в своей квартире «для свиданий», пока ей «помогут» избавиться от нас с Софи. Франческа думала, что отдает меня и дочь в руки давнего воздыхателя, который увезет меня далеко-далеко, и что нас никто не найдет. Если бы я не видела, что с ней творится, если бы не столкнулась с подобным, когда Евгения «заставила» Софи сбежать, скорее поверила бы в холодный расчет этой женщины, чем во вмешательство кого-то еще. Но она действительно готова была на все, чтобы заполучить Анри, а человек, убедивший ее это сделать, обладал знанием мааджари. Все внушение основано на том, что заперто у нас внутри. На потаенных желаниях, страхах, на том, что мы себе не позволяем из боязни быть уличенными или осужденными.

– Как светлый. Он словно сошел с небес.

– Кто еще был с ним?

– Кто? – Франческа нахмурилась.

– Ты сказала: встретила этих людей. Сколько их было?

– Двое. Женщина. Вся в черном. Красивая, молодая, но… У нее были такие… зеленые глаза… Страшные.

Я вздрогнула.

Ивар по-прежнему хмурился, а у меня в голове уже складывалась картина. Поначалу, еще до встречи с Франческой, я решила, что это связано с Комитетом, что кому-то стало известно о нашем побеге – так или иначе, и что Альтари собрался решить проблему кардинально. Но в этом случае оставалось неясно, почему же меня не убили на месте. Да и Ивар решительно опроверг возможность связь Франчески и Комитета. Синьорина Розатти была хороша, только не для шпионских интриг. Она действительно отличалась легким характером и взбалмошностью, а еще – легкомыслием и некоторой… недалекостью. Что тоже говорило в пользу внушения, которое очень легко ложится на такой разум.

Потом я подумала об Альмире, повелителе песков. О том, что он решил отомстить за Евгению, но теперь все встало на свои места.

Молодой человек, похожий на светлого, и женщина с зелеными глазами.

Месть за Евгению действительно имела место быть, только не от ее любовника.

От ее сына.

Флориан Венуа дал Аркуру сопроводительное письмо, чтобы разрушить нашу с Анри жизнь. Но на этом не остановился.

– Тереза? – Ивар окинул меня пристальным взглядом. – Ты догадываешься, о ком она говорит?

Кивнула.

Вероник имеет прямое отношение к Эльгерам. Но если так, получается, что Флориан тоже был в Лиге. Или Евгения его к этому готовила.

– Что со мной будет? – прошептала Франческа. Теперь она беспрестанно комкала подол платья. – Вы отведете меня в полицию?

Смотреть в расширенные от страха глаза, на эти дрожащие губы без желания вцепиться ей в волосы не получалось. Поэтому выбежала в узенький коридорчик и уткнулась лбом в стену.