Татьяна Серганова - Запретная (СИ)

– Ничего, – просипел Разин и посмотрел на меня. – Скажи мне, Лисёнок, у тебя там хоть что-то под халатом есть?

Я кивнула.

Не настолько же я была испорчена, чтобы прийти к нему совершенно голой в халатике. Нет, у меня была такая мысль, но отказаться от белья я не смогла. Нашла самые демократичные кружевные трусики и надела.

– Это хорошо, – прошептал колдун и вдруг поцеловал в плечо.

Ахнув, я дёрнулась, но устояла на ногах. Поцелуи переместились дальше, к шее, а оттуда к чувствительному местечку за ушком.

– Это очень хорошо, что на тебе есть что-то, – срывающимся шепотом произнёс мужчина между поцелуями, а руки тем временем развязывали узел пояса. – Знаешь почему?

Я мотнула головой и всхлипнула, когда халат скользнул по телу, падая на пол, оставляя меня почти голой, под голодным и собственническим взглядом мужчины.

– Потому что так есть хоть какой-то шанс на прелюдию, – рыкнул Денис, подхватил меня на руки и бросил на кровать.

Тело немного подпрыгнуло, и я вжалась в матрас, смотря на нависшего надо мной мужчину.

– Леся, – выдохнул он, скользя взглядом по моему телу. – Лесечка.

Я обещала себе, что запомню каждую секунду, каждое мгновение этого вечера.

Жесткое стёганое покрывало, вышивка которого мягко корябала чувствительную кожу на спине и ягодицах. Матрас, невероятным образом контрастирующий с покрывалом, в котором я утопала, придавленная сильным мужским телом.

Но это всё потом.

Сначала были руки, которые сжимали, гладили, ласкали каждую клеточку моего тела, губы – жаркие, сладкие как первородный грех.

Я не могла быть безучастной и оставаться в стороне и сама трогала, касалась вздымающейся груди, с радостью чувствуя, как дрожало его тело от моих несмелых и осторожных прикосновений и как у Дениса сбивалось дыхание.

– Леся, Лесечка… Лисёнок.

Его шепот перемешивался с моими всхлипами, стонами.

Я выгибалась от его ласк, открываясь всем телом и душой, давая мужчине полный карт-бланш, зная, что Денис не причинит мне боли, если только совсем чуть-чуть.

От трусиков меня избавили очень быстро (хорошо хоть не порвал белье на кусочки). Так же стремительно Денис разделся сам, не прекращая доводить меня до исступления.

Поцелуй на груди, влажная дорожка на животе и ниже, настолько ниже, что уже было далеко за гранью приличия. Я знала, что Денис будет касаться меня там, воспоминания о том вечере в кабинете были сейчас так свежи, но то, что он задумал, вгоняло в самую настоящую панику.

– Позже, – шепнул Разин, когда пальцы медленно и очень осторожно принялись гладить влажные складки между ног. – Чуть позже, Лисёнок. Я сделаю с тобой всё, что захочу. И даже больше. Но сейчас, так и быть, отдам должное твоей скромности и воспитанности.

Быстрый поцелуй в бедро, и его губы снова рядом с моими.

Я его почти не слышала, до крови закусив губу и покрываясь липким потом. В ушах гудело, а тело замерло, полностью сосредоточившись на его прикосновениях.

– Дэн…

– Да, – покусывая мочу, прохрипел он, и я ахнула, чувствуя, как его палец аккуратно проникает внутрь, растягивая и подготавливая лоно к скорому вторжению.

– Т-ты…

– Я, – кивнул тот, целуя в шею и нежно покусывая кожу на ключице. – Только я.

– Господи, – простонала я, опираясь локтями в матрас и выгибаясь в спине, напряженная, натянутая как струна, застывая в предвкушении.

Ведь уже знала, что произойдёт, понимала, но не могла поверить, что будет так волшебно, стремительно и восхитительно.

– Расслабься, Рыжик, – порочно шепнул Денис, и меня накрыло волной удовольствия.

Она прокатилась по всему телу, сотнями иголок впилась в кожу и взорвалась искрами перед глазами, заставляя дрожать и тихо постанывать. Я с трудом смогла заново дышать, слишком потрясённая, слишком расслабленная.

– Тьма, – едва слышно простонал Денис, до хруста сжимая в руках покрывало у моего лица и вздрагивая всем телом. Будто это не я, а он сейчас дошёл до верхней степени наслаждения. – Твой вкус… Леська… Не могу…

Надо было спросить, что именно он не может, но я не успела.

Его колени, которые раздвинули мои ноги, рука, требовательно накрывшая моё бедро, твёрдая горячая плоть у лона и первое движение внутри, еще осторожное, неполное. Поцелуй на груди, и новая волна желания в месте соприкосновения наших тел.

Я знала, что это лишь начало, и мысленно приготовилась к боли. Не знаю, каких сил Денису стоило сдерживать себя. Бисеринки пота на лбу и теле, напряженные мышцы лица, серебро его глаз и хриплое, надсадное дыхание – всё это выдавало его с головой.

Бёдра сами шевельнулись ему на встречу, и я тихо застонала.

– Ч-чёрт, – выдохнул мужчина и прижал меня к себе, проникая внутрь одним резким движением.

Вся истома, наслаждение исчезли в вихре невероятной боли. Слишком сильной для меня одной.

Я кричала. Билась в его руках и кричала.

Разве должно быть так невыносимо больно? Разве должно быть так страшно?

С меня словно сдирали живьём кожу, сантиметр за сантиметром, а потом еще пересыпали раны солью, злорадно наблюдая за мучениями.

Мир уже не был прежним. Жуткий, грязно-серый, лишенный красок и жизни, исчерченный тысячами тонких, почти прозрачных нитей силы, которые слабо дрожали, приветствуя новую ведьму. А у самого сердца ворочалась, копошилась и зевала сущность. Крохотное сознание, с которым мне предстояло жить до конца своих дней.

Так же быстро, как пришла, боль исчезла, оставив лишь опустошение, тоску и слёзы на глазах.

Я действительно была ведьмой, оракулом, и это не изменить. Мама ошиблась, пифия тоже. И мир уже не станет прежним. Я сама сейчас сожгла все мосты.

Пелена перед глазами исчезла, нити погасли. Нет, не пропали, а просто погасли, давая мне возможность привыкнуть к новой роли и дару.

Залитая ярким закатным светом комната, кровать, Денис, придавивший меня к матрасу, и артефакты, которые не просто напитались силой. Расположившись на тумбочке, они дрожали так, будто дом сотрясало землетрясение как минимум трёхбалльной амплитуды колебания.

– Денис, – просипела я, чувствуя, как першит сорванное криком горло. – Что происходит? Денис?

Склянки продолжали всё дрожать, мелодично перестукиваясь между собой, и в этом было что-то зловещее и страшное. Это не могло быть нормально.

– Денис? – я ткнула в мужчину пальцем, только сейчас заметив, что кровать была окружена странным прозрачным куполом, напоминающим мыльный пузырь.

А вокруг нас кружили и опадали искорки угасающей страсти. Теперь я их видела, и сущность тоже.

Кряхтя и упираясь пятками в матрас, скинула Дениса с себя и едва не вскрикнула, увидев, каким бледным и страшным стал мужчина. Его лицо стало напоминать череп, обтянутый кожей.