София Стерн - Пара волка

— Может тебе нужно поговорить с ним, — предложил Адам и пожал плечами.

— Потому что, если не открылся тебе, должен открыться кому-то другому?

— В основном. Ты держал весь мир на своих плечах два года, приятель. Может пора уже позволить этому уйти.

— Честно, на данный момент, я даже не знаю, как это сделать.

— Ты должен поговорить с Брэндоном. Черт, ты должен поговорить с Даной, если увидишь. Уверен, ты натолкнешься на нее где-нибудь. Это маленький городок и будет трудно избегать ее, неважно, насколько она труслива.

Я смеюсь, потому что он прав на счет одной вещи — Дана трусишка. Всегда была. У нее был способ получить то, что она хочет и метод, по которому все происходило по ее условиям.

— Я не особо хочу разговаривать с Даной.

— Уверен, что нет. Это не значит, что ты не должен. Это было давно, Тони. Ты изменился. Уверен, что и она тоже. Может, вы сможете сесть и вежливо поговорить.

— А если не сможем?

— Тогда изменись и борись с ней, Тони, потому что тебе нужно убрать эту женщину из своей жизни, так или иначе.

Глава 5. Дана

— Готова?

— Нет.

— Ладно. А сейчас?

— Слушай, — я посмотрела на Ребекку. — Дай мне немного времени, ладно? Это мой отец.

— Да, я знаю, мисс Королева драмы. Это твой отец, и ты опечалена и обижена, и бла-бла-бла. Знаешь, что, подруга? Мы сидим в этой машине двадцать минут. Больница никуда не денется, как и твой папа, так что пошли.

Я собиралась запротестовать, когда Ребекка вышла из машины и захлопнула дверь. Она проделала половину пути до дверей, когда я, наконец, последовала за ней.

— Рада, что ты решила присоединиться ко мне, — сказала она.

— Ты сучка! — ответила я, но в моих словах нет злобы. Она знает, что я дразнюсь. — Я не готова.

Она захихикала, но просто покачала головой.

— Это про тебя, Дана. Ты милая, но никогда не готова. Ты должна отпустить мысль, что ты не готова. Никто из нас. Если кто-то всегда ждет, когда будет готов сделать что-то, никто ничего не будет делать.

— Все готовы, кроме меня.

— Никто не готов, милая. Это короткое экстренное сообщение для тебя. Мы все испуганы, и боимся, но люди, которых ты видишь, это те, кто предпочитает игнорировать страх и делать это, все равно делать это.

Двери больницы автоматически открываются, и мы идем к стойке информации, чтобы выяснить, где находится мой отец. Затем, идем по коридору и ждем лифт.

— Я не должна быть так напугана из-за всего, — наконец, признаю я. — Я знаю, мои страхи беспочвенны.

— Думаю, ты просто напугана тем, что можешь быть отвергнутой, — пожимает плечами Ребекка. — Ты чувствуешь, будто Тони отверг тебя, и, даже если ты этого никогда не признаешь, держу пари, тебя немного задело, что он не последовал за тобой.

Это причиняет острую боль, но близко к правде. Часть меня обдумывает, почему он не погнался за мной, почему не последовал за мной. Я не была достаточно хороша для преследования? Не была достаточно хороша для этого? В конце концов, он не должен был позвонить или попытаться встретиться?

Затем, снова, я представляю: он создал новую, счастливую жизнь с Синтией. Я представляю: у них приключения и новые опыты, и у него нет времени для маленькой, старой меня.

— Прекрати жалеть себя, — предупредила Ребекка. — Мы уже здесь.

— Я не жалею себя, — протестую я.

Мы достигли стола медсестер и зарегистрировались, как посетители. Весь процесс очень простой и, к счастью, медсестры не пожаловались на то, что я привела подругу.

— Только для членов семьи, — сказала одна. — Это твоя сестра, да? — Она многозначительно смотрела на меня, и я кивнула.

— Да, — говорю я. — Моя сестра, Ребекка.

— Наденьте это, — она дает нам бейджик, на котором написано «Посетитель». Затем указывает вниз по коридору. — Третья дверь справа.

— Спасибо, — говорим мы в унисон.

Затем мы поворачиваемся, чтобы увидеть моих родителей.

Вот оно.

Этот момент, которого я боялась и одновременно ждала.

Я скучала по отцу. Скучала по маме. Скучала быть частью семьи. Быть предоставленной самой себе — было хорошо. Иметь перерыв от реальности — было приятно, но, может быть, жизнь нужно прожить лучше, чем просто «приятно».

Возможно, настало время начать думать о других людях.

Возможно, настало время, когда мне, наконец-то, надо стать взрослой.

— Ты готова? — спросила Ребекка.

— Не совсем.

Я стучу в дверь и слышу голос моей мамы.

— Входи, — кричит она.

Я открыла дверь и ступила вовнутрь стерильной больничной палаты. Мой отец сидит на кровати. Он бледный и выглядит немного старше, усталым, но это мой папа. Моя мама сидит рядом с ним, держа его руку.

— Дана? — говорят они в унисон, видно, что они удивлены. — Ты пришла.

— Конечно, я пришла, — внезапно стало сложно произнести слова, и начали капать слезы. Моя мама бросилась ко мне и обняла.

— Ты дома, малышка, — говорит она. — Ты дома, и мы так скучали по тебе.

— Позволь мне, обнять тебя, — говорит мой отец. — Обними меня, детеныш.

Я поцеловала маму в щеку, прежде чем повернуться к папе. Осторожно наклонилась и обняла его, но он не обратил на это внимание. Папа крепко обнял меня, притягивая ближе. Я действовала аккуратно, чтобы не задеть любой из множества мониторов и капельниц, которые подключены к нему. Прямо сейчас мой отец выглядел, как робот, а не перевертыш.

Мое сердце разрывалось, пока я обнимала его. Я всегда думала о своем отце, как о большом, и сильном, и совершенно потрясающем. Бессмертном. Непобедимом. Я всегда думала о нем, как о ком-то, кого нельзя сломить, или уничтожить. Я всегда думала, что он изумительный.

Сейчас, смотря на него на больничной кровати, он выглядит слабым. Усталым. Папа выглядит старым.

И я сожалею, что пропустила два последних года его жизни.

— Папа, я скучала по тебе, — говорю я. Он отпускает меня и просто рассматривает.

— Я тоже скучал по тебе, детеныш. Я тоже скучал по тебе.

— Думаю, будет правильнее сказать, мы все скучали по тебе, — говорит новый голос, и все мое тело застывает.

— Ох, дерьмо, это Тони? — голос Ребекки прозвучал из-за меня. Я полностью забыла, что она здесь. Я также не заметила Тони с его места в углу. — Ты не сказала мне, что он такой высокий, — просвистела Ребекка.

— Кто ты, сладкая? — спросила моя мама, понизив голос, и я услышала, как Ребекка начала объяснять, что она моя соседка по комнате, и она заботится обо мне, но я сосредоточилась только на Тони.

Я сконцентрировалась на том факте, что он, кажется, стал еще больше, чем был раньше. Он сильнее, более мускулист и даже его глаза ярче.

— Я… Я… — мой рот стал полностью сухим, и я не могла пошевелиться. Знала, что, в конце концов, увижу его, но не думала, что будет так. Я представляла, что столкнусь с ним в бакалейной лавке или в библиотеке, или в другом случайном, обычном месте, где смогу легко ускользнуть.