Ольга Гусейнова - Счастье на снежных крыльях! [СИ]

— Это все? — слегка удивленно уточнил Йелли, разглядывая мой багаж.

Я придирчиво посмотрела на три кожаных сундука-кофра с одеждой, обувью, украшениями (как шаазе без них!). Вроде не увлекалась, взяла самое необходимое, чтобы блистать, но не звездить.

— Да, кажется, ничего не забыла.

— Даже странно, — раздался ехидный голос Амилы, явившейся на террасу вслед за Ниолом, затем она не менее ядовито добавила, — ты меня удивила такой скромностью на грани неприличия. Я думала, что ты полдворца с собой потащишь…

— Нет, все лишнее я оставила здесь, под твоим присмотром, — я мило улыбнулась свекрови, а как только до нее дошел смысл фразы и она сжала кулаки, моя улыбка стала неприлично широкой.

— Ладно, в отличие от вас, у меня много дел. Не скучайте, а то летите совсем одни, не с кем перемолвиться… — Амила помахала нам рукой, собираясь взлететь, но тут из-за дворца показалась длинная, многочисленная, крылатая процессия, нагруженная багажом, сродни приличному обозу.

Возле главной летучей «телеги» металась Делла, угрожая всех проклясть, если ее драгоценные наряды вывалятся или пострадают. Сегодня наша примадонна, как и я, «радовала» Амилу розовым нарядом. Со временем моя тень стала подражать мне, а не Амиле. Правда пока только по части манеры одеваться, оценив эффект, который я неизменно производила на сильных мира сего, а во всем остальном предпочитала подражать истинной шаазе, а не подкидышу Язы.

— Одним отдохнуть не получится, — еще более очаровательно и с наигранной грустью «посетовала» я, — ты же знаешь, у меня сериальная постановка «Ромео и Джульетта» началась. Так что пришлось брать с собой весь театр, декорации, реквизит…

— Да ты с ума сошла! — возопила Амила. — Кому нужен твой театр? А ты такую толпу за собой по городам таскать будешь!

— Новые места для съемок только украсят картину, — спокойно парировала я.

Нападки свекрови на мою работу больше не расстраивают, в основном развлекают. С момента выхода сказки о Золушке-Чернушке прошел месяц, и мы постоянно работаем, расширяя репертуар. Следующей была еще одна небольшая сказка, а теперь готовится увидеть свет небольшой «телесериал», чтобы каждый день привлекать к «голубым экранам» зрителей. Генеральный прогон первой серии, или как еще совместить леарскую магию с достижениями и терминологией моей родины, вчера прошел на «ура». Теперь урны обратной связи работают постоянно, чтобы иметь представление о «рейтингах» и впечатлениях. Леары с удовольствием приняли участие в обсуждении. Кренд в качестве услуги мне покрутился в разных общественных местах и узнал новости.

Благодаря опыту апика Жени, деньгам и поддержке Йелли, энтузиазму и талантам всех служащих театра, мое дело развивалось быстро и успешно. Словно сами лары помогали. Во всяком случае, духи рода Арэнк содействовали постоянно и с удовольствием. Эти эманации душ повадились являться в студию во время репетиций. И не просто слушали-смотрели — помогали учить сценарии актерам разными способами и порой просто своим настроем, веселым или грустным, в зависимости от сюжета, «заряжали на подвиги» всех, от режиссера и худрука в моем лице и актеров до рабочих сцены.

В большой тур по городам и весям шаазата Арэнк весь театр отправился с горячим энтузиазмом. Для труппы это путешествие-гастроли стало выдающимся событием, ведь многие не могли путешествовать по Леарату в силу разных причин.

Прищурив глаза, Йелли наблюдал за, кажется, бесконечной вереницей народа, покидавшего дворец вместе с нами. Посмотрел на меня, оценил виновато-умильную рожицу, которую я состроила, и, снисходительно-насмешливо покачав головой, жестом предложил отправляться.

К первому пункту нашего пути — городу Шаворе — мы несколько часов летели весело и с шутками. Даже к постоянному присутствию строгого, сурового эрата путешественники привыкли быстро и сначала тихонечко, а потом громче и громче делились впечатлениями. Чуть позже, прямо в небе, репетировали, разучивали роли. Йелли иногда приподнимал белоснежные брови, наблюдая за очередной сценой и было похоже, что воспринимал театральные будни за бедлам или слет умалишенных.

Встреча, организованная главой города Шаворе, поразила всех, даже эрата. Во-первых, огромная толпа собралась вокруг приличных размеров центрального поместья, где нам предстояло «квартировать» какое-то время. Здешний дворец со службами возвели на высокогорном плато, на вершину почему-то не полезли, зато места вокруг много и перед центральным входом большущая площадь.

Во-вторых, только мы приземлились у входа и начали церемонию представления и знакомства, в нас чем-то запустили. Йелли среагировал мгновенно, еще до того, как я заметила угрозу, — прикрыл меня белоснежными крыльями и голубым защитным куполом. А замороженная «угроза» с ледяным перезвоном раскололась на кусочки и рассыпалась у наших ног.

— Кто посмел! — взбешенно заревел Йелли.

Я смотрела вниз, выглядывая из-за его крыльев, потом присела и подобрала кусочки льда, в которых застыли красные цветочные лепестки. Нам бросали цветы? Но ведь цветы в Леарате лишь в долинах растут? Здесь, в холоде и на вершинах гор, их невозможно сохранить живыми.

Вперед выступил глава Шаворе, его серые крылья трепетали, симпатичное лицо побелело от страха и напряжения, руки он не знал куда деть, голос дрожал:

— Это было приветствие… праздничное. Мы хотели выказать радушие хозяйке шаазата и признательность за чудесные сказки…

Положив руку Йелли на плечо, я поспешила исчерпать инцидент:

— Они бросали нам цветы, как в Золушке… Чернушке приветствовали молодоженов после свадьбы. — И с благодарной улыбкой, еще не совсем поверив в это чудо, уточнила у главы города: — Верно, шаа? Да?

— Да, да, да, шааза Кайя! — выпалил он, кивая так убедительно, что никаких сомнений не осталось не только у меня.

Йелли сразу успокоился, но крылья убирал медленно, неохотно выпуская меня из защитного кокона, затем положил руку на талию и бережно прижал к себе. Явно никому не доверял и предпочел держать при себе, как самое ценное. И все-таки счел необходимым сухо поблагодарить:

— Спасибо. Интересный прием. Впредь лучше предупреждай.

Ну да, во избежание, так сказать.

Пока шли к нашим покоям, я, ощущая крепкую, надежную руку мужа, впервые почувствовала, что, кажется, влюбилась! По-настоящему влюбилась, а не по дружбе! Чувство будоражило кровь: меня то в жар бросало, то в холод — страшно любить безответно, уж я-то знаю, видела, как относились друг к другу отец и некоторые его жены, влюбленные, но не любимые.

Покои были похожи на Амилины — белые, словно операционная. Всего день вне дома, которым стал для меня наш ларанский дворец, а я уже хочу вернуться. Там теперь много цвета, уютно и тепло, не то что тут… чужое.