Регина Грез - Мой нежный хищник

Вот если бы этот самый Белый рыцарь был способен… ммм… я бы даже от него родила, даже в этом сказочном мире… Мужчина вроде приличный, вежливый, при доме опять же… правда, тут надо бы еще порядочек навести, видно, что служанки все запустили в холостяцком жилище, никто ими толком не руководит… ничего, осмотрюсь, торопиться некуда, у меня же отпуск…

Марина отчего-то пребывала в полнейшей уверенности, что ровно к началу сентября, к тому моменту, когда надо будет возвращаться на работу, непременно вернется в свой мир. А иначе… об этом девушка, вообще, старалась даже не думать.

Дни мелькали один за другим, сменяясь с невероятной скоростью. За прошедшую неделю Марина успела снизу доверху изучить жилище Никоса, познакомиться со всеми его немногочисленными обитателями и тщательным образом обследовать окрестности полуразваленного замка. М-да… Сказочка-то получалась не ахти…

— Как ты позволил своему дяде Брайану захватить собственные деревни? Это же твоя земля и твои люди! А ты у них вроде как Барин, причем добренький и покладистый, они же на тебя молиться должны!

— Де Верта уже и замок-то считает своим, он уверен, что до конца года я не женюсь, а тем более дети… Не на что мне надеяться, Марин, остается лишь самому лишить себя жизни в день изгнания, чтобы взойти в Чертог Предков!

— Ага! Они тебя пинком под зад из своего чертога! Ты что задумал, вообще? Пусть тебе дядя выделит какую-то каморку и оставит в покое, здесь хоть и бардак, но места много, пусть перевозит сюда своих домашних… Кстати, у дядюшки-то хоть дети есть?

— Двое, — грустно вздохнул Никос, — сыновья служат в Королевской Гвардии, один уже Рыцарь. Им нужно это поместье, понимаешь? Тарлей, конечно, стар и требует переустройства, но если хорошенько приложить руки… Земля, правда, тут у нас бедновата, но местный народ трудолюбив и никогда не жалуется. Эти края были пожалованы нашему роду еще при Первом Короле Маркосе Гальбо, мы чтим его милость… и осушаем болота уже который век.

— Я, конечно, понимаю, традиции и связь поколений… Но ведь это очень грустно, что ты не можешь никуда переехать, Никос… ты просто «привязан» к своему имению, пусть даже оно будет разорено.

— Именно так…

За прошедшие семь дней Марина с Никосом подружились, это было очень легко. Рыцарь девушке искренне нравился — спокойный, чуточку даже мелонхоличный, покладистый, никогда голос на прислугу не поднимет, вообще, чудак — не от мира сего. Ему бы еще усики и бородку, вылитый Дон Кихот.

И с Мариной он держался приветливо, всегда старался угодить, даже предлагал отдать собственную спальню — это была самая светлая и более- менее уютная комната, всего-то с одной трещиной на полстены. Так же дружно и сообща Никос вместе с Мариной перетряхнули разные сундуки и нашли для девушки подходящую одежду и обувь, ленты для волос.

Уже на третий день Марина уверенно руководила Сильдой и Лиссой, двумя служанками, что составляли единственную женскую часть обслуги замка. Даже поваром здесь являлся старый солдат, потерявший в каком-то великом сражении один глаз, что, впрочем, никак не сказалось на его кулинарных способностях. Никос хвастался, что Сарлем может приготовить отменное блюдо даже из парочки воробьев. И Марина слегка приуныла… Но, к счастью, до мелких птах дело еще не дошло и все это время девушка питалась «самой обычной и простой пищей», а именно: лепешками, молоком, сыром, яйцами, похлебкой с овощами и кореньями со следами мяса, жареной рыбкой и «самым дешевеньким» по словам Никоса винцом, вкуснее которого Марина в жизни не пробовала.

А в воскресный денек Сарлем даже подал на стол румяные бараньи ребрышки, так что полное истощение, как поняла Марина, ей пока не грозило. И даже наоборот— за эту неделю, проведенную в деревенской глуши, вдали от шумного города и хлопотной работы с малышней, девушка вдруг заметила, что немного округлилась, стала хорошо высыпаться и приобрела совершенно свежий цвет лица.

К тому же, вода в местных колодцах оказалась совершенно волшебной. Старенькому конюху, что последние пару лет лишь сторожил пустые конюшни возле замка, теперь нашлось, наконец-то, достойное занятие. Ронса ежедневно таскал воду и грел ее для купания молодой Госпожи, а Марина с удовольствием обнаружила, что ее кожа стала гладенькой и нежной, как у младенчика, волосы будто бы еще больше загустели и стали блестеть безо всякого дорогущего шампуня.

— Ах, какая же у вас роскошная коса, моя Леди! Я никогда прежде не встречала таких дивных волос…

Марина нежилась в теплой воде, позволяя Лиссе расчесывать свои длинные русые волосы. Да, эта волнистая грива всегда была гордостью Симоновой. Славка тоже первое время был без ума, а потом грубо наорал на девушку, заметив однажды на своем свитере парочку ее волосков. Так, ведь не в тарелке же супа заметил…было б из-за чего орать.

Статус Марины в замке был определен немедленно, еще в день ее появления. Марина — Леди и точка. Откуда взялась — неважно. Она близкая подруга Хозяина и никаких гвоздей. И вся малочисленная челядь была только рада тому, что в доме, наконец, появилась Женщина, способная хоть немного приободрить Господина. Никоса здесь все любили, сочувствовали ему в сложной ситуации с наследством, но чем же помочь…

— Лисса, а если ему ребеночка усыновить, если жениться на какой-нибудь… э-э-э… уже беременной крестьяночке?

— Ребенок должен продолжать род Альба, а не быть приемышем. Этот де Верта строго следит за соблюдением всех формальностей. Ох, пусть бы небеса поскорее забрали нашего Господина…

Марина чуть голышом не выпрыгнула из своей купели.

— Да, ты что такое говоришь? Как ты можешь?

— Но, ведь ему недолго осталось, вряд ли проживет до конца года. Никос уже смирился, тем более, что все, кто был отравлен Кайро уже ушли к праотцам. Господин последний из тех, кого спас Герцог де Маликор, да пребудет с ним вечная милость Богов.

— Как это отравлен? Никоса отравили… а я-то думала, что его на войне… ммм… и поэтому он не может иметь детей. Но, он же выглядит вполне здоровым, только немного бледноват и кушает плохо. Вот же несчастье! И мне ничего не сказал, что так страдает. Ох, жалко, как же человека жалко! А этот нахальный дядюшка… нет, чтобы герою войны посочувствовать, позволить спокойно доживать под родимым кровом! Вот же мерзавец!

— Верта никогда не ладили с Альба. У них давняя распря из-за того, что Госпожа Исабель сбежала из дома с Белым Рыцарем, отцом Никоса, но свое родное семейство девушку не простило. Еще бы — Верта всегда были богачи, а Белые Рыцари хорошо умели лишь умирать в боях за свою страну. Честь и отвага во славу трона Гальбо — вот их кредо. Они не умели копить сокровища, таковы наши Господа.