Лана Ежова - Тёмная грань любви [СИ]

Я бы не отказалась перенестись порталом во дворец, но, увы, об этом можно только мечтать. И мы возвращались, как и пришли, ногами, но по другому пути — узкому туннелю с ответвлениями. Лорд Йохенссельский велел идти прямо, никуда не сворачивать, и через час мы сможем залезть в горячую ванну. Каждый, разумеется, в свою.

В пыли и пепле, с застрявшими змеиными чешуйками в волосах, о, как я мечтала о горячей воде!..

— Лорд Вебранд, а вы, правда, смогли бы обойти защиту на венце Кирэма Второго? — поинтересовалась графиня.

— Не знаю. Я не видел настоящий венец.

— Вот же шмырь, — всхлипнул позади Чейстер.

Я обернулась. Ходячее несчастье споткнулось о камень и расквасило нос.

Чуть задержавшись, я спросила:

— Вам помочь?

— Нет-нет, я сам, пожалуйста, — унижено попросил виконт и поднялся на ноги. — Я никудышный воин, но еще могу обойтись без помощи леди.

Тот, кто навязывается с помощью, может стать врагом. И я не настаивала.

Вздохнув, поспешила догнать Эрика.

Но успела сделать два шага.

Невероятная по силе боль пронзила левую лопатку. Тянущее ощущение разлилось внутри груди.

Я застыла, не в силах двинуться с места.

И я не могла кричать… Я почти не могла дышать…

— Ты спрашивала, где Золотое Жало? — ехидно прошептал над ухом Чейстер, удерживая меня за плечо. — Вот. И светлой жрицы здесь нет, чтобы спасти.

— Почему?.. — Вопрос дался ценой сверхусилий.

— Из-за тебя уничтожено Черное Жало, — зло шепнул Чейстер и, пихнув меня в стену туннеля, метнулся в боковой проход.

Я не упала. Выставила руку вовремя и защитила от удара о камень лицо. Боль в лопатке приобрела новые оттенки. Жало торчало во мне и тянуло магию и жизнь. С последней каплей оно вернется к хозяину, который обвел нас всех вокруг пальца.

— Γабриэль!..

Странно. В коротеньком имени столько ужаса.

Руки Эрика поддержали вовремя — сил у меня не осталось, и я поползла по стене.

— Нет… Ты не можешь умереть!

У меня в глазах потемнело? Или вокруг клубится тьма?..

— Умру — приворот быстрее развеется, — попыталась пошутить я и сплюнула кровь.

Пробитое легкое — это невероятно больно.

— Да нет никакого приворота! — взвыл кромешник и тотчас взял себя в руки. — Я не позволю тебе умереть, Γабриэль. Ни за что!

Холодно. Изнутри и снаружи холодно. И тьма… она окутывала меня пеленой, начиная с ног.

— Помнишь знахарку Вельму, которая помогла тебе в лесу? — надтреснутым голосом спросил Эрик. — Ее привела к тебе сама Тьма, заставила помочь. Ты отмечена богиней, Γабриэль. Для меня отмечена. Ты свет моей души…

Его признание придало сил. Может, у меня есть шанс?

— У меня сердце… справа.

Тьма обволакивала. Тьма убаюкивала. Тьма приняла в свои ласковые объятия, обещая покой…

Покой пообещали мне не вечный — я открыла глаза, не в силах терпеть занудный голос.

— Γабриэль, просыпайтесь. Γабриэль!

Благообразное лицо призрака и невозмутимое лорда Йохенссельского — не то зрелище, которое я бы хотела видеть после своей почти смерти. Но кто же меня спрашивать будет?

Эти достойные, несомненно, мужчины стояли возле моей кровати и точно не собирались уходить.

Заглянув под одеяло и убедившись, что переодета в чистую одежду, я приподнялась на локтях.

Ничего не болело. И я даже отдохнула.

— Где Эрик?

Некромант кивком головы указал влево.

Уставший кромешник спал прямо на стуле. Полупрозрачная голубоватая перегородка разделяла нас, глуша звуки.

— Что с Чейстером? Поймали?

Ответил призрак:

— Тьма уничтожила кинжал — и наемник, естественно, умер.

— Жаль, — прокомментировал лорд Йохенссельский. — Он мог многое рассказать. Хотя бы кто из претендентов оставлял кланам заказы.

Я пожала плечами:

— Все по чуть-чуть? Россана, Алессандр, принц?

— «Все по чуть-чуть», — повторил некромант и хмыкнул: — А что, неплохое объяснение!

— Принц с помощью «ос» хотел поквитаться за убийство отца и покушения на себя, — сделал неожиданное уточнение призрак. — А вот герцог Горейский под большим подозрением: вероятно, именно он нанял черную «осу». То, что мой потомок, виконт Чейстер, оказался по совместительству лучшим наемником золотых, издевка судьба. Даже жалко парня, он был хорош.

Χоть я едва и не умерла от его рук, с характеристикой согласилась.

Набравшись наглости, я спросила:

— Извините, а что вы здесь делаете?

— Хотите пить, Габриэль? — внезапно спросил призрак. — Тьма исцелила рану и вернула отнятые Жалом силы, но целитель рекомендовал больше пить.

Высокий стакан с каким-то отваром подлетел ко мне со столика — бывший король больше не скрывал своей сути.

— Вы ведь не подозреваете меня в обращениях к «осам»? — с подозрением спросила я, не донеся стакан до губ.

— С чего вы взяли? — удивился призрак.

Выдохнув, я отпила отвар.

— Нет, леди Габриэль, — возмутился лорд Йохенссельский. — Вам хотят предложить корону Латории.

Я выплюнула в стакан не проглоченную жидкость и закашлялась.

— Что?!

— Вы можете стать следующей королевой, Γабриэль, — вкрадчиво произнес призрак. — Если…

— Если выйдете замуж за Γорана или Флориана.

Хоть не за обоих сразу. Отличная шутка!

Я рассмеялась, глядя на невозмутимого лорда Йохенссельского.

— И не подумаю. Хуже кандидатов в мужья не найти.

— И герцог, и принц — еще те мерзавцы, — покаянно согласился призрак. — Поэтому вы-то и нужны, Γабриэль. Вы нравитесь им и станете сдерживающим фактором их бесчинств. Вы сделаете их лучше.

Так это не шутка. Они всерьез!

— А если я не хочу? Их не воспитали правильно родители, почему должно получиться у меня?

Чудн о й разговор. Может, он мне снится? Сильно ущипнув себя за бедро, едва сдержала айканье.

— Королевство в опасности. Вы нужны своей стране, Габриэль. Латория без вас окунется в пучину хаоса и кровавых междоусобиц, — печально произнес призрак. — Все мои потомки понимают это и всегда делают правильный выбор. Ради своего народа, Габриэль, вам придется выйти за одного из претендентов на трон. Горан или Флориан — выбирать вам.

Щедрый выбор, ничего не скажешь.

Криво улыбнувшись, я покосилась на спящего кромешника и тотчас отвела взгляд.

— А как же мужчины? Вы их спросили?

— Горан согласился сразу, Флориан попросил сутки на размышления.

Забавно. А как же Кайра? И почему вдруг принц не ухватился за предоставленную возможность заполучить меня? Даже обидно как-то.

Стараясь не рассмеяться от осознания абсурдности ситуации, я сдержанно произнесла:

— Я люблю свою страну. Можно я тоже подумаю?

У лорда Йохенссельского дернулся уголок рта. Лоренс Первый снисходительно кивнул — и меня оставили в покое, дав время на размышления.