Амелия Хатчинс - Соблазн судьбы

Их голоса сливались перекликаясь, как будто они были единым целым. Три пары рук схватили меня одновременно и меня ослепило светом, а затем меня окунули в воду.

Когда я вынырнула, они терли меня как непослушного ребенка, который играл в грязи. Одна использовала губку, которой мыла мою кожу словно наждачной бумагой, другая мыла мне волосы, пока они не скользнули по моему телу словно мягчайший шелк. Третья щелкнула пальцами, и у нее в руках появилось самое красивое платье в мире.

Дану молча наблюдала, с гордостью держа в руках золотые драгоценности.

— Не каждый день рождается богиня, Синтия, наслаждайся, потому что ты не вспомнишь о встрече с ними, как только они уйдут.

— Это так? — спросила я у Норн, которые кивнули как одна с озорными искрами в глазах.

— Мы запомним тебя, и будем пристально приглядывать первое столетие твоей новой жизни, но нет, ты нас не запомнишь, потому что мы должны знать поистине ли ты достойна того дара, который Дану возложила на тебя.

Мне помогли встать, обнаженной, перед овальным зеркалом в полный рост. Я рассматривала себя, замечая, что тело осталось стройным, без всяких признаков того, что я вынашивала тройню. У меня снова были лазурно-голубые глаза, как перед тем, как я стала фейри.

Мои волосы стали длиннее, но не намного.

— Могу я кое-что спросить? — Я посмотрела на самую высокую, а она смотрела сквозь меня.

— Можешь, но ответ тебе не понравится.

Я должна попробовать.

— Если вы видите, и знаете судьбу каждого, вы можете…

Я замолчала, не могла сказать ни слова.

— Нет, мы не должны говорить о будущем. Оно может измениться, если мы скажем лишнее, что может привести к разрушению и полному уничтожению, — ответили они.

Я немного расслабилась и почувствовала прохладное шуршание, когда платье исчезло из рук одной из Норн и появилось на моем теле. Кремово-белое из нежнейшего шелка и сшито на греческий манер, в таких изображались древнегреческие богини. Золотая отделка высоко охватывала тонкую талию, образуя красивый сложный пояс. Затем возникли украшения из того же золота: браслеты обвили предплечья, и серьги появились в ушах. Шею оставили без украшений, а на запястья были надеты тридцать или больше тонких браслетов, которые полностью их скрыли. Норна, которая была ближе всех ко мне, щёлкнула пальцами и мои волосы заплелись в высокую причёску, увенчанную тонкими, золотыми обручами.

— Она готова, — сказали они и одна из них посмотрела на мои босые ноги. Она покачала головой, и когда я посмотрела вниз то обнаружила золотые сандалии с тесьмой, которая обвивала мои икры красивым узором.

— Дану, вот теперь она готова встретиться со своим народом.

Сидя одна в комнате, я встревоженно ждала возвращения Адама, который ушел искать моих родителей. Но зашел Райдер, и я подняла голову встречая его взгляд.

— Он их нашел? — тихо спросила я.

— Адам нашел Лиама, который отведет его к отцу, — сообщил он, подошел ко мне и нежно поцеловал. — Уверена, что не хочешь показать им детей для смягчения удара?

— Думаешь, дети уменьшат обиду за то, что Дану сперла яйцеклетку и создала ребенка, которого Мадисон выносила, считая своим? — спросила я, приподняв бровь, — Я более чем уверена, ничто не облегчит предстоящее.

— Боги, ты слишком дерзкая для новорожденной.

Райдер самодовольно улыбнулся. Услышав шум за дверью, я приготовилась к тому, что меня ждет.

Вошла Мадисон, облаченная в черное, и это подтвердило наши подозрения, что они думали, будто я умерла. Они не заметили меня ещё; их взгляды были обращены на Райдера, который закрывал меня собой, хотя и находился в облике фейри.

— Скотина! — судорожно прошептал Ласар и двинулся вперед. Лиам остановил его. — Он убил мою дочь! — злобно прокричал он.

Я хотела было их прервать, но Адам закрыл дверь снаружи, запирая меня, Райдера, моих родителей и брата в комнате. У Мадисон в руке оказался маленький кинжал, и я испуганно замерла.

— Мама! — крикнула я, когда она повернулась к Райдеру.

Мадисон замерла. Она держала тот кинжал, который когда-то пыталась вручить мне для убийства Короля Орды. В глазах мамы стояли слезы, Ласар подошел ближе, чтобы лучше меня рассмотреть.

— Кто это? — потребовал он.

— Это я, — ответила я и потянулась к нему, но он одернул руку, отчего я ощутила укол сожаления. — Послушай меня, я — Сорха. Меня убили, но не Райдер, а Фэлан и маги. Поэтому наша связь прервалась, — сказала я, повторяя то, что велела мне Дану. Такое нелегко объяснить, но я должна. И объяснить так, чтобы они смогли понять и принять.

— Прошу, выслушайте меня и не делайте поспешных выводов. Это трудно понять, но у меня есть доказательства. Технически, я не дочь Мадисон. Моя мать — Дану.

Лиам, Мадисон и Ласар одновременно фыркнули и повернулись к Райдеру.

— Она заменила яйцеклетку Мадисон своей. Ласар, ты ощущаешь связь, потому что ты — мой отец, — громко произнесла я, снова обращая их внимание на себя.

— Невозможно, — насмешливо заявил Лиам.

— Не уж то? Дану — богиня, к тому же очень могущественная. Она жаждет исцелить этот мир, но без прямого ее вмешательства.

— Зачем ей использовать меня? — спросила Мадисон.

— Потому что ты отослала меня, чтобы защитить, и она это знала. Вы с Ласаром сделали все по ее плану, Мадисон. Ради защиты, вы отправили меня к людям, у которых я многому научилась. Познала то, что не смогла бы здесь.

Дану знала, что Ласар — подходящий отец с правильной родословной. А ты — идеальная суррогатная мать. Только благодаря вам я стала такой. Не думаю, что хоть у кого-нибудь хватило бы сил поступить так, как вы с Ласаром. Отправить дочь фэйри в мир смертных, где она научилась любить и сострадать. Я сильная благодаря тому, через что мне пришлось пройти. И я должна была стать именно такой из-за тех решений, что вы приняли. Дану — богиня, хотя иногда я и считаю ее чрезвычайно странной, и не всегда она мне нравится, тут она оказалась права. Я рада, что она отдала меня вам, и надеюсь, что и вы рады мне как дочери.

— Синтия, — сказала Мадисон и крепко меня обняла. — Я думала, что мы опять тебя потеряли. — Она плакала, прижимая меня к себе.

— Я польщена, что Дану выбрала меня и не осведомила об этом. Иначе, зная, что ты на самом деле дочь великой богини, я бы ни за что тебя не отдала. Сделала бы все иначе, под гнетом страха ее злости и мести за то, что мы отдали тебя людям.

— Думаю, она знала об этом, — прошептала я и обняла ее в ответ. Я почувствовала, как огромный камень свалился с души, когда тайна, наконец, была раскрыта. А то что новость не убила Мадисон и не разбила ее нежное сердце, стало облегчением. — Мне нужно рассказать, что произойдет, и нужна ваша помощь. Необходимо чтобы вы сохранили мою тайну.