Амелия Хатчинс - Соблазн судьбы

Эти маги были подкидышами, детьми фейри, рожденными от людей, или низшими фейри.

— Они все мои дети, Синтия, но иногда даже дети не могут быть спасены. Не важно как сильно ты бы хотела, чтобы было иначе.

Я уже хотела ответить, но раздался громкий грохот справа. Я повернулась и с ужасом увидела, как Дерево-старец упало как подкошенное.

Я проглотила крик, что чуть было, не вырвался. Дерево-старец было верно своему слову и там где до этого стояло величественное дерево, теперь была горстка коры и древесины.

— Мы должны подвинуть его и приложить кору к рябиновому Древу, — сказала Дану тихо и подошла к остаткам дерева, — Синтия, для начала ты должна благословить землю.

— И как мне это сделать? — спросила я и стала ждать.

— Нам нужна твоя кровь, — сказал Олень, — Используй священный кинжал и дай своей крови течь по землям, которыми ты теперь правишь. Как только мир тебя примет, ты сможешь лучше приспособиться к его нуждам. А это боль. Если бы ты была в гармонии с ним, когда великому рябиновому Древу нанесли вред, ты бы почувствовала это. Земля требует от тебя жертву, — тихо сказал он, и я почувствовала, как меня снова окатило спокойствие.

— Жертву, — прошептала я и почувствовала, как учащенно забилось сердце, — Только не мои дети, — сказала я торопливо, — Лучше я, — прошептала я, — Только не мои дети.

— Ты меня неправильно поняла. Ты — богиня, а они очень редко истекают кровью. А когда такое происходит, то считается жертвой.

Я протянула руку и Дану наколдовала клинок. Я приняла его и подошла ближе ко льду, который покрывал землю, а затем порезала до боли глубоко ладонь.

Дану забрала нож, а я позволила крови стекать с пальцев и впитываться в замороженную землю.

— Произнеси следующее, — прошептала Дану. — Я твоя богиня и о том прошу.

Я говорила тихо, следуя ее наставлениям, повторяя то, что произносила она.

— Молю тебя принять мою волю, принять мою жертву. Я обещаю защищать тебя как никогда и удерживать других от пятнания того, что когда-то было таким чистым.

Я выдохнула и продолжила.

— С этого дня я становлюсь твоей богиней, богиней земель Фейри. С этого дня я становлюсь твоим защитником, а ты — моим.

Я подождала и когда Дану не сказала больше ни слова, также попросила от себя.

— Я обещаю избавить тебя от болезни, насланной на тебя магами. Я обещаю защищать и делать все от меня зависящее для тебя и людей, которые зависят от тебя. Пожалуйста, прислушайся к моему зову и прими то, что я люблю тебя.

— Прекрасно сказано, — сказал Райдер и прищурился глядя на мою руку.

— Очень надеюсь, — ответила я, встала на колени и положила раскрытую ладонь на замерзшую землю. Я вздрогнула, когда почувствовала, как зыбь прошла по всему моему телу и так же как внезапно она появилась, прошла.

— Свершилось, — сообщила Дану и наградила меня легкой улыбкой.

Я посмотрела вверх на больное Древо и начала молиться, чтобы кора Дерева-старца помогла. Не удивительно, что фейри так лелеяли Древние деревья. Это была красивая древняя рябина, которая, как я откуда-то знала, была самым первым существом, которое появилось в этом мире.

Дану создала это Древо, а затем и людей вокруг. Существа, которые жили до фейри также, как и сами фейри, что объясняет, почему мы связаны с древом, а оно с нами.

— Ты знаешь об этом, потому что земля тебя приняла, — сказал Олень, снова склонив голову, — Будь благословенна, богиня. Зови меня, если будет нужно.

Я замерла, когда Райдер начал оборачивать мою руку в мягкий шелк, на удивление приятный на поврежденной плоти. Мы вместе подошли к нашим малышам, убаюканным в руках их дядей.

Тут же, приблизился Элиас и посмотрел на меня со смесью удивления и подозрения.

— Это был обычай богов, принцесса, — прошептал он.

Мы с Райдером хранили молчание.

— Мало кто может заявить, что видел Белого Оленя, еще реже он появлялся в час надобности. Два чуда в один день, — тихо произнес он, — мне бы хотелось знать будет ли этого достаточно, что бы также спасти ваших малышей.

— Ты должен пойти и помочь с лесом, — сказал Райдер и прищурил глаза, глядя на брата, — Мой дедушка, первый Король Орды, был одним из немногих, кто видел Оленя. Он видел его в ночь первой Дикой Охоты, и так он стал символом самого священного животного, — Взгляд Райдера скользнул ко мне, а легкое подергивание его губ, напоминало такт моего сердца.

— У меня много секретов, Элиас, и некоторые из них должны оставаться таковыми, пока я не пожелаю их открыть. В этой войне нам нужны любые преимущества, — тихо сказала я, надеясь, что он меня понял.

— Ты можешь мне доверять, я сохраню твои секреты, — пообещал он, низко поклонился, а затем поднял голову, на губах играла самодовольная улыбка. — Жить с богами дает свои преимущества.

Я наблюдала, как он уходит.

— Думаешь, с ним будут проблемы? — спросил Райдер, и я посмотрела ему в глаза.

— Будем надеяться, что нет.

Мы смотрели в немом уважении, как был оттеснен лес, и появилось небольшое пространство перед рябиновым Древом, Савлиан бросил факел, и мы наблюдали с тихой надеждой.

Сначала ничего не помогало, но пока мы наблюдали, земля начала оттаивать, и мох снова стал насыщенного изумрудно-зеленого цвета.

— Помогает, — прошептала я сквозь слезы. — Райдер, помогает, — повторила я немного громче.

Когда поляну накрыла ночь, темный небосвод озарил огонь. Мы молча наблюдали, как ледяной кокон древа таял, а иней исчезал. Феи, вернувшиеся к древу, танцевали вокруг огня.

От блеска их крылышек, казалось, будто звезды танцуют на небе. Мы выждали, сколько смогли, пока Дану не сказала, что пора поднести детей ближе и положить на землю, устланную мхом.

Я взяла Калиин и Кейда, тогда как Райдер нес более активного Зандера. Положив Зандера, он забрал у меня дочь, а я положила Кейда, рядом с его братом, оставляя достаточно места между ними, для сестры.

Она была такой тихой, и мне пришлось сдержаться, чтобы не проверить ее пульс. Когда мы положили детей, Дану сказала раздеть их и отойти, но я мешкала.

— Я с ними, — тихо сказала Дану. — Иди к своему народу, встань рядом и возьмитесь за руки. Скажи им направлять силу ко мне, и я ее приму. Ты не можешь находиться здесь с детьми. Теперь мой черед им помочь. И я это могу. По крайней мере, для тебя, дочь моя. Обещаю, им ничто не угрожает.

У меня не было выбора.

С тяжелым сердцем, я развернулась и ушла от детей, вверяя их жизни в руки своей матери. Я вновь встала рядом с толпой, Адам взял меня за одну руку, а Райдер за другую.

К счастью, Райдер уже рассказал народу, что нужно сделать. Все, как один, взялись за руки.

Я ощутила жужжание силы, когда все фейри начали посылать ее к древу, и зашипела от прикосновения ее к древу.