Александра Волк - Огненная Волчица [СИ]

Знакомство с бывшей невестой бывшего друга моих друзей (да, как-то по-дурацки звучит) я бы не назвало гладким. Но и слов обидных не прозвучало. Могло и померещиться. Расспросов не последовало, меня пытать не собирались. Воодушевляет. Как говорят: «Поживем — увидим».

Ник заговорил с Алексом, отвлекая внимание всех на себя, а Мари вернулась к последним приготовлениям. Ну а я окунула руку в воду, возвращая себе спокойствие, хотя и продолжила разглядывать Оливию. Девушка ответила взаимностью, отойдя чуть в сторону. Мы изучали друг друга, но скорее с присущим для людей любопытством, чем с настороженностью.

Внешне Оливия похожа на большинство тех девушек, что проживают в резервации. Наверное, в ее жилах течет кровь индейцев, но заметно разбавленная, даже заметнее, чем у Мари; вроде тот же цвет волос — черный, только острижены под короткое каре, едва прикрывающее ушки, глаза такие же карие, как у многих, овальное лицо, слегка заостренные скулы, пухлые губы, но все-таки не то, и рост, телосложение — протест всему, что заложила природа в местный генотип. Хрупкой или миниатюрной, ее не назовешь. Я отметила для себя, что Оливия очень красивая: высокая, стройная, двигается легко, как танцовщица на знакомой ей сцене.

Сполна оценив внешность новой знакомой, я вспомнила о Доне. Захотелось его увидеть, узнать насколько он подходил ей и подходил ли вообще. Но думать о них пришлось не долго, Мари выпроводила всех из комнаты и потрогала воду.

— Остыла, но это поправимо. Одно ведро кипятка и водичка будет сплошное наслаждение.

Я согласно кивнула и улыбнулась, а подруга ушла. Вытерев пальцы полотенцем, я поспешила снять одежду, но самочувствие внезапно ухудшилось: вернулась дрожь, пар в комнате поплотнел, мешая видеть четко, я старалась дышать медленно, не поддаваясь на увертки головокружения, и умудрилась даже с пуговицами справиться.

— С тобой все нормально?

Я думала, что нахожусь в комнате одна. Развернулась и, покачнувшись, чуть не ткнулась лицом в грудь Алекса. Не ожидала и на мгновение замерла, а, отмерев, резко отшатнулась назад. И если бы Алекс не схватил под локоть, могла бы споткнуться о стоящую позади скамью с вещами. Он отпустил, но не отошел в сторону. Хотел смутить? У него это вышло. А я не люблю, когда меня загоняют в угол:

— Мари же попросила всех выйти. Для тебя необходимо отдельное приглашение?!

— Что с тобой происходит? Потеряла наблюдательность? Сестра попросила принести воды.

Такого я не припоминала и мысленно укорила себя за необдуманную вспыльчивость.

— Не знаю… я какая-то рассеянная. Наверное, пар на меня действует.

Алекс ничего не сказал, подхватил ведро, вылил из него в ванную воду и, еще раз взглянув на меня, вышел из комнаты. А в дверях столкнувшись с сестрой, что-то прошептал ей на ухо, но Мари улыбнулась и, отмахнувшись от брата, закрыла за ним дверь.

Вскоре я отогревалась в горячей воде, растянувшись почти во весь рост. Облокотившись затылком о бортик, прикрыла глаза и унеслась в мир спокойствия; если бы не жар от печи и голос Мари, щебечущий рядом о разных мелочах, то погрузилась бы в сон.

— Смотри не усни.

— Хорошо, — я приподнялась и увидела, что Мари стоит с кувшином возле двери. — Ты куда?

Она собиралась уже выйти, но обернулась, и на ее лице отразились тревожные мысли. Что-то произошло? Я даже немного испугалась.

— О чем думаешь?

— О тебе. И думаю, смогла бы я выдержать то, что уготовано тебе.

Я не ответила, но она поняла меня и без слов.

— Аврора… Я хочу сказать, что, если бы прожила полжизни в неведение, вряд ли бы смогла реагировать на все спокойно. Ты сильная. Намного сильнее меня или Оливии, или других.

Я вымученно улыбнулась. Зачем продолжать этот разговор. Жалеть себя или жаловаться на судьбу-злодейку, подкинувшую пакость с избытком? Неизвестность ждала за всеми поворотами будущего. Надеюсь, хотя бы сегодня оставит в покое.

Мари ушла, а я вспомнила об Оливии, о нашем первом мгновении, о ее взгляде. Возможно, Мари считает, что я внутренне сильнее многих, но есть люди, которые олицетворяют собою силу духа, таких сложно сломать, и это бросается в глаза. А Оливия именно такая, я уверена… или чувствую. И понимаю, почему именно с ней Алекс переступил грань между дружбой и отношениями. Альфу должна привлекать не простая женщина, даже если их отношения не продолжительные.

— Интересно, связаны ли они на данный момент?

Не заметив, что разговариваю сама с собой так еще и вслух, я замотала головой, прогоняя прочь все последующие мысли, вытекающие из вопроса; зажала нос пальцами и ушла полностью под воду. Хотелось исчезнуть из реального мира. В это же мгновение вернулась Мари, и я сквозь толщу воды услышала ее голос.

— Решила понырять?

Резко поднявшись, я подняла столб брызг и засмеялась.

— Сказочная ванна вернула силы и аппетит.

Я и вправду проголодалась, но настроение наигранное. Тело отдохнуло, а голова заполнилась новыми сомнениями.

— Умничка! Мне уже надоело наблюдать, как ты повесила носик и двигаешься, словно столетняя старушка.

Мари помогла выбраться из ванны, насухо вытереться и заплести волосы в косу, затем подала одежду и спросила о самочувствии.

— Все замечательно, — надев рубашку, я натянула носки, втиснулась в джинсы (из-за влажного и разгоряченного воздуха кожа покрылась испариной, ткань натягивалась не без усилий). — Вот впихнусь в брюки и мое «замечательно» станет еще лучше.

Подруга рассмеялась и поддержала за талию, чтобы я не брякнулась (извиняюсь за каламбур) голым задом на мокрый пол.

— Ник дожидается на улице.

Перекинувшись взглядами, мы обе промолчали. Я поспешно застегнула ботинки и вылетела в коридор раньше Мари.

Парень ждал на улице, подпирая спиной стену здания; в руках держал плед. Я сморщилась при виде колючей шерстяной ткани, но Мари заставила завернуться в нее, забрав плед из рук Ника и накинув его на мои плечи.

— Мариии, я не хочууу… — закончить свое нытье не успела.

— Аврора опять кого-то куда-то послала. Или все же меня? — Ник сощурился, а я удивленно уставилась на него.

— Подруга, ты соскучилась по родному языку?

— Я?

Не задумываясь, уже дважды перешла на русский, и не сразу сообразила.

— Я знаю выход! — Мари затянула уголки пледа под моим подбородком и, приблизив свое личико к моему, прошептала. — Мой брат.

Повисла немая пауза. Ник приуныл, услышав о своем друге, но Мари не заметила его реакции или решила не акцентировать на этом своего внимания и, подтолкнув вперед меня и Ника, произнесла: «Идите уже».

Температура в доме упала, особенно это чувствовалось после парилки. Ник разжег огонь, а я с облегчением избавилась от колючего пледа и залезла на кровать под мягкое покрывало. Обхватив руками согнутые колени, посмотрела на парня, пока он возился с печью. Мне нравиться наблюдать за мужчиной, когда он занят делом, пусть и незначительным. Лицо серьезное, взгляд задумчивый или сосредоточенный, тело напряженно. В этом есть что-то магнетическое, тоже чувство, что захватывает тебя, если смотришь на огонь. Ник сидел на корточках, склонившись к печи, и не видел, что я за ним наблюдаю, пока не обернулся. В темно-карих глазах заиграли отблески пламени, предав им янтарного оттенка. Он родился оборотнем, и его глаза могли светиться в темноте, как у зверя, но сейчас в них сиял иной огонек: более человеческий, более обычный.