Мария Боталова - Дорогами Эфира (СИ)

Быстрыми, плавными движениями выставив на столик разнообразные яства, девушка покинула комнату. Еда здесь оказалась, как ни странно, самая обыкновенная, а может быть, ничего странного в этом не было, поскольку Изначальные обладают телами и нуждаются в пище так же, как арэйны и люди.

— Англир, почему я не сгорела? — спросила я, допив свежий ягодный сок. Англир к тому моменту как раз закончил со своим обедом. — Огонь должен был сжечь меня. Так же, как лед сковал тебя, когда ты обрел всю силу Изначального.

И дело здесь вовсе не в умении себя контролировать. Смертный попросту не может обладать достаточным контролем для того, чтобы сдержать стихию такой мощи, какой владеет Изначальный.

— Есть у меня на этот счет некоторые догадки, — задумчиво произнес Англир. — Если бы ты была простым полукровкой-эвисом Огня, так бы и произошло. Но незадолго до этого тебе повезло очутиться в Эфферасе и получить значительную концентрацию огненной стихии. Ты, может быть, не заметила, но твое тело уже тогда начало изменяться, подстраиваться под родную стихию. И контроль… пусть он давался тебе тяжело, но ты уже в тот момент училась контролировать гораздо большую силу, чем та, которой владела всю свою жизнь. Именно это подготовило тебя к принятию силы Изначальной и в решающий момент помогло не поддаться Огню, удержать его и не погибнуть от собственной стихии.

— Надо же… — я удивленно качнула головой, — кто бы мог подумать, что все сложится именно так. Что посещение Эффераса спасет мне жизнь. — Я невесело усмехнулась, вспоминая события того дня, когда родной отец угрожал мне, заставлял пожертвовать собой ради благополучия другой дочери. Любимой дочери, в отличие от меня.

Но думать об этом пока не хотелось — в настоящем оставались вопросы, не дававшие покоя все последние дни.

— А память? Почему мы оба не помним, как жили Изначальными до того, как лишились тел?

— Не знаю, Инира. Этого не знаю.

Я принялась рассуждать:

— Странно это! Вот смотри. Изначальный — дух стихии, у которого есть тело. Так?

— Так.

— Сначала дух стихии находился в одном теле — это прошлая наша жизнь. Потом сотни лет где-то болтался. Дух, который неотделим от воспоминаний. Значит, болтался вместе с воспоминаниями. Я правильно говорю?

— Вероятно, — согласился Англир. — Наши слуги помнят свою жизнь. Воспоминания в их душах, а не в умерших телах.

— Ты, дух Льда, откликнулся на зов заклинания и… — говорить об этом было неловко, но необходимо, потому как хотелось разобраться, — вошел в тело арэйна-полукровки. Ты — дух Льда! Ты просто обрел тело. Когда ты воспоминания-то потерял? Почему не помнишь ни своего прошлого существования в роли Изначального, ни скитаний без тела?

— Интересный вопрос, Инира. Очень интересный, — Англир в задумчивости постучал пальцами по подлокотнику. — Если рассуждать логически, должен был бы помнить. Ведь мы — это не тело. Мы — духи. Я — дух Льда, ты — дух Огня. Изначальный — всего лишь название того духа стихии, у которого есть тело. Арэйны так назвали нас, потому что через нас приходит стихия в их мир. Но отождествляем себя мы именно с духом, а не с тем телом, в котором на данный момент обретаемся. По сути, от места пребывания ничего не должно было измениться.

— Именно так! Ни в твоем, ни в моем случае, пусть у меня все немного иначе. Я, как дух Огня, просто меньше болталась непонятно где и нашла себе еще новорожденное тело. Пока я, как дух Огня, находилась внутри человеческой души, я себя не осознавала, спала. Но когда сила стихии хлынула ко мне, разрушила душу обыкновенного смертного и пробудила дух, я ведь должна была не просто осознать себя Изначальной Огня, но и вообще все вспомнить! Почему этого не произошло?

— Возможно, что-то вмешалось…

— Но что? Что это за сила могла быть? Или… — я замолчала, не решаясь озвучить предположение. Однако если задуматься, оно вовсе не лишено смысла. Ведь по какой-то причине три духа стихий лишились своих тел. И Ксай… он говорил, что возможен заговор среди Изначальных. Что если и воспоминаний мы лишились неслучайно?

Англир только покачал головой, не желая продолжать, и перевел разговор на другую тему:

— Я еще не все освоил из новых возможностей, всему приходится учиться с нуля. Но кое-что, — он загадочно улыбнулся, — я могу показать тебе уже сейчас. Хочешь увидеть кого-нибудь из знакомых? Из тех, кто остался в Лиассе или Арнаисе.

— Ты ведь знаешь, мне пока нельзя никого навещать. Огонь может вырваться из-под контроля в любой момент.

— Я говорил не о перемещениях. Смотри, — Англир развернулся чуть боком, провел над столиком между нами рукой, как будто стекло протирал. Вслед за его ладонью воздух заискрился серебристыми льдинками. А потом образовалось уже знакомое окно, только на сей раз оно позволяло смотреть не сквозь стену, а сквозь пространство.

Перед взором развернулась чудесная картина — солнечная полянка посреди леса, усеянная мелкими белыми цветами. Покачивающаяся на ветру высокая трава, а где-то за густыми зарослями просвечивают водные блики. Озеро? Или, может быть, ручей?

— Без заклинания? — удивилась я.

— Изначальным не нужны заклинания. Нам всегда хватает силы мысли. Зачем слова, если и без того стихия идеально послушна? Для нас с тобой, конечно, пока не совсем идеально, — Англир усмехнулся, — но когда освоим все прежние умения, можно будет обходиться без заклинаний.

Касательно Эфира я бы так не сказала. Но приятно думать, что Огонь когда-нибудь будет подвластен мне полностью и послушен только силе мысли, без помощи слов заклинания.

— Мы можем наблюдать. И ни один, даже очень сильный и опытный королевский арэйн ничего не почувствует. Хочешь кого-нибудь увидеть?

— Да! — я оживилась. — Семью. Покажи мне мою маму…

И если раньше я удивлялась, каким образом Англир узнал о замысле Альдона и о том, когда именно мне потребуется помощь, то теперь все стало понятно. В религии людей есть боги, которые будто бы все обо всех знают и могут вмешаться в нужный момент — подбросить случай, подтолкнуть к правильному или неправильному поступку, в зависимости от того, светлый или темный бог заинтересовался происходящим. Выходит, не на пустом месте возникла эта вера. Изначальные вот могут наблюдать.

Пока я размышляла, прекрасный пейзаж с солнечной полянкой подернулся искристой дымкой, замелькали частички энергии, переливаясь холодными оттенками, побежали по поверхности, создавая рябь. А когда поверхность окна прояснилась и разгладилась, я увидела нашу гостиную. Сердце дрогнуло.

Уютные, такие теплые янтарные и медные цвета. Мама и младший братишка снова оставили без внимания диван, устроившись на пушистом мягком ковре. Стоят на коленях в длинном ворсе, склонившись над невысоким столиком, и увлеченно что-то рисуют. Иртан вообще любит рисовать. Конечно, художественные произведения пятилетнего мальчика далеки от шедевров, но, думаю, если будет стараться и не бросит, когда-нибудь сможет рисовать по-настоящему невероятные картины.