Нина Князькова - Ядовитая субстанция [СИ]

Лал кивнула, нервно заправив прядь волос за ухо. Сейчас, под взглядом мужчины, ей отчего-то было стыдно за неровно обрезанные едва достающие до плеч волосы. Дамам надлежало носить длинные косы или высокие прически, но никак не стричься под мужчину, да еще и лазером.

В дверь коротко щелкнули, и на пороге появился Диавс. Вампир окинул взглядом шефа, затем скосил глаза на смущенную девушку и поклонился.

— Простите, но вылет придется ненадолго отменить. — Произнес он и повернулся к Гаретагусу. — Новый глава компании вызывает вас и вашу пару в кабинет, господин.

Ведьмочка тут же спала с лица, поняв, что с момента пробуждения ни разу не видела…

— Рукус! — Выдохнула она.

Гар усмехнулся, предположив, что натворил ядовитый разумный сгусток эктоплазмы. Кажется, скучать ему больше не придется до конца вечности. Он подхватил руку Лалаки и повел прочь из покоев, в которые они больше никогда не вернутся.

Рукус выглядел… подавленным и даже немного виноватым. Раг с мрачным видом ходил вдоль стены, перечитывая отчет, и остановился лишь, когда прожженная насквозь дверь открылась, впуская его брата вместе с парой в кабинет.

— Рукус! — Возмущенно позвала юная разработчица и эктоплазма, горестно вздохнув, медленно поплыла к ней.

— Рассказывай. — Лениво попросил Гаретагус, усадив свою ведьмочку на стул.

Раг криво усмехнулся и зачитал.

— Ночью сего дня третьей декады в компании было насквозь прожжено девять усиленных магией третьего максимального порядка дверей и восемьдесят две обычных. Это следует из отчета уборщика, который эти самые двери посчитал. Далее, у трех мастеров отдела разработок к утру не осталось никакой шевелюры, так как она была отделена от кожи какой-то уникальной кислотой. И все бы ничего, но двое из них оказались… женщинами. — Раг с трудом сдержал улыбку и принялся читать дальше, в то время как Лал уже была готова провалиться под стол от стыда. Но она не эфемерная вредная субстанция и такими навыками не обладала. — Еще у пятидесяти восьми сотрудников не осталось никакой одежды, так что даже отчеты о произошедшем они писали в простынях. — Гар хрюкнул от смеха, но утерев слезы с глаз, приготовился внимать дальше, подозревая, что это еще не все. — Во всех лабораториях были уничтожены машины по расщеплению эктоплазмы и создано два сородича вот этого… экземпляра. — Он махнул ладонью в направлении Рукуса. — Сейчас их все ищут, но вряд ли найдут до того, как эти существа напакостят. Какую ты им программу задал? — Вдруг спросил сатак у посеревшего сгустка. Тот немного помялся и коротко пискнул. — Ясно. Месть всем недостойным и защита обиженных. Ладно, уничтожить их нам все равно пока нечем. — Мужчина вновь обратил внимание на лист бумаги и зачитал. — А еще кто-то пробрался в архив и сжег… несгораемые договоры на поставку ничейных детей из целительских домов. — Он отбросил от себя бумагу, поднял голову и посмотрел на брата. — Когда поедете к маменьке, обязательно возьмите с собой этого вредителя и позовите меня. Я бы посмотрел на лысых придворных леди. — И он раскатисто рассмеялся.

Гар тоже позволил долго сдерживаемому смеху вырваться наружу, а вот Лал было совсем не смешно. Она укоризненно и со слезами обиды смотрела на Рукуса, который не знал, куда деться от разочарованного взгляда создательницы. Так она на него еще никогда не смотрела. Но маленький пакостник был уверен, что если еще раз придется защищать хозяйку или отомстить за нее, он это сделает… в меру своих разумений, конечно.

— Не расстраивайся, — на плечи легли теплые ладони. — Сильно никто не пострадал. Как прилетим на место, я его накажу. Хочешь? — Гар кивнул на возмущенно пискнувшего Рукуса.

Лалаки тут же замотала головой.

— Нет…

— Хорошо, не буду наказывать. — Он протянул ей руку. — Идем. Нам пора. Раг, справишься?

— Конечно. — С некоторой обидой отозвался второй сатак.

Ведьмочка покорно дошла до двери, ведомая мужчиной, но на пороге все же обернулась.

— Простите. — Извинилась она.

— Да ладно, — отмахнулся новый глава компании. — Но во дворец меня позовите. Непростительно будет, если я этого не увижу. — Он клыкасто улыбнулся.

Когда они ступили на поднимающую платформу, Гаретагус поднес руку девушки к своим губам.

— Не переживай. Брат со всем разберется. — Чуть слышно произнес он и поцеловал тонкие пальчики.

Вот только она совсем не успокоилась от таких слов.

— Это был ваш брат?!? — Воскликнула она так, что сотрудники на этажах, мимо которых проплавала платформа, тут же уставились на нее. А затем их глаза округлились, когда они увидели, как высший сатак повторно целует руку бывшей разработчице. — Простите. — Тихо выдохнула она, проезжая мимо упавшего в обморок от шока темного эльфа.

Лалаки твердо решила стараться молчать, ибо от молчания еще никто не умирал. Или умирал? Надо бы уточнить этот вопрос на досуге. Вот только сдержать эмоций, когда они оказались на крыше здания, где стоял неболет, она не смогла.

— Ох, святая шестеренка! Как красиво!

Сатак, нахмурившись, оглянулся, чтобы найти хоть что-то красивое, кроме своей ведьмочки, на этой крыше. Не нашел. А она все смотрела на серый невзрачный город, не скрывая своего восхищения.

— Идем внутрь. — Он протянул ей руку, за которую она радостно ухватилась.

— А Кадакан? — Она вдруг остановилась у входа в летающую машину.

— Он уже в родовом поместье. Пока ты будешь набираться сил в небольшом замке, он займется мастерской, и к твоему переезду будет все готово.

Лал задумчиво кивнула и позволила завести себя в неболет. Там их встретил Диавс, который указал на комфортное кресло у панорамного окна. Девушка с улыбкой скользнула на сиденье и вновь уставилась на город. Она и не думала, что он такой огромный. Бескрайний просто. Не зря ее не пускали на верхние этажи. Увидь она раньше эти улицы и здания, не боялась бы так возможного увольнения, коим ее постоянно запугивали.

Гар с умилением следил за сменой эмоций на лице его ведьмочки. Ей явно нравилось быть на воле и не зависеть от чьей-то прихоти. Он уселся в соседнее кресло, отвоевал в свое пользование маленькую ладошку и вдохнул аромат, чуть отдающий травами, но хозяйка конечности этого даже не заметила. Рукус, привыкший к темным мрачным стенам здания, тоже завис у окна с другой стороны неболета и сейчас удивленно попискивал. А сам сатак с упоением принялся целовать хрупкие пальцы и костяшки ладони. Ему не хватало ее запаха на себе. Утром он даже мыться не стал, стараясь сохранить ее аромат на своей коже подольше. Ему было мало. Связь взывала к единению, но позволить такой роскоши он себе пока не мог, поэтому ограничивался запахом.

— Сколько нам лететь? — Спросила Лалаки, не отрывая восхищенного взгляда от окна.