Дж. Андрижески - Чёрные сны

Затем я видела в своём сознании Ника.

Я увидела Ника, затем Солоника, другого видящего, который смеялся надо мной, когда я пыталась отбиваться…

Боль рябью прокатилась по мне.

Я вспомнила, как находилась на крыше здания Блэка, наблюдая, что я тогда делала, но никак не могла это изменить. Я видела, как подчиняюсь Нику, как соглашаюсь со всем, чего он хотел. Я видела, как моё тело предавало меня вместе с моим светом. Я видела, как мой разум предаёт меня, и под влиянием вампирского яда я утрачивала понимание, с кем нахожусь.

Я ненавидела то, какой блядь беспомощной я казалась самой себе.

Я ненавидела, какой слабой я была.

Кто-то опять ударил по мне.

Я развернулась в этом тёмном пространстве. Без раздумий я развернула часть своего света, вложив туда каждую унцию своей силы воли…

…и полностью отшвырнула его от себя.

Возможно, я полностью вышибла его из Барьера.

Это был он, я знала.

Каким-то образом я просто знала, что он мужского пола, блядь.

Как и с моим дядей Чарльзом, с Бриком, с Йеном, с Ником, с Солоником… иногда и с самим Блэком… я застряла посреди этих чёртовых мужчин, и все они пытались использовать меня, манипулировать мной, защитить меня. Я не хотела их блядской помощи.

Я не нуждалась в их блядской помощи.

Вновь прислушавшись, я не слышала ничего, кроме тишины.

Я ждала, когда присутствие этого умника вернётся.

Тишина не заканчивалась. Он не возвращался.

Никто не приближался ко мне в этом тёмном, бурлящем пространстве.

Чем дольше затягивалось это молчание, тем сильнее становилось моё оборонительное поведение, и я осознала, что обращаюсь к ним.

«Это всё, на что вы способны? — зло послала я. — Вы закончили?»

Я смотрела в это тёмное пространство своим светом, слушая.

Я никого не чувствовала, никого не слышала.

«Чего ж вы теперь не смеётесь? — послала я, стараясь дышать вопреки той боли в груди. — Вы заставили меня отреагировать. Я отреагировала. Что теперь? Чего вы хотите?»

Я всё ещё сканировала, глядя вокруг себя в тёмной бездне Барьера, когда ко мне приблизилось присутствие. Я ощутила его проблески в достаточной мере, чтобы знать — это тот, который бил по мне раньше, который раззадоривал меня своим светом.

«Думаешь, что ты, блядь, такой умный, — рявкнула я на него. — Заставил маленькую напуганную девочку, жертву изнасилования, отбиваться. Должно быть, ты так горд собой».

Он ничего не сказал. Я ничего не чувствовала в его свете.

«Ты же знаешь, что я психолог, верно? — послала я. — Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? Или ты думаешь, что я ещё и тупая… вдобавок к тому, что я типа какой-то ребёнок?»

Осознав, что они пытались мне помочь, а я закатывала истерику, совсем как множество моих пациентов, пытавшихся избежать боли и травм, я замолчала.

Меня омыло смущением.

Они пытались мне помочь.

Они пришли сюда для меня.

И я фактически только что врезала одному из них кулаком по лицу — энергетически, так сказать.

«Я прошу прощения, — послала я смиренно. — Я знаю, что вы делаете. Я ценю это…»

Мои мысли оборвались, когда он окружил меня своим светом.

Он крепко прижал меня к себе сильными световыми руками, интенсивным, как само солнце, присутствием, высоким, сине-белым светом, который был таким неподвижным, что я невольно притихла.

Когда я постаралась закрыться от него, избежать неподвижности этого присутствия, он сделался лишь более и более неподвижным.

«Ты знаешь, какая ты сильная, — сказал он мне. — Поэтому ты не позволяешь себе отбиваться».

Посмотрев на меня, он улыбнулся.

«А ещё , — добавил он, — я подозреваю, что в тебя это вбили в юном возрасте. Уверен, ты права, и он сделал это, чтобы защитить тебя, но тебе нужно отбросить тренировку своего отца, Мири. Пока это тебя не убило».

Увидев то скуластое лицо из света, резкие глаза, я уставилась на него как зачарованная.

«…Хочешь верь, хочешь нет , — сухо добавил он. — Но я прекрасно понимаю, каково тебе».

Я знала, что это он.

На каком-то уровне я знала, что это Ревик ударял по мне в темноте.

Я чувствовала, что его присутствие всё ещё окутывало меня, хоть он уже не обнимал меня теми руками, состоящими из бриллиантового света. Он смотрел на меня в этом пространстве, и я смотрела на него в ответ.

«Ты готова?» — послал он потом.

Его мысли вновь сделались неподвижными, лишёнными интонаций.

«Готова? — я уставилась на него в ответ. — Готова к чему?»

«Мы работали над твоим светом три с лишним часа, Мири. Время пришло».

Его мысли звучали спокойно, буднично, но я едва не решила, что он опять дурит мне голову. Три часа? Как могло пройти три часа?

Либо не заметив моей реакции, либо отреагировав на неё безразличием, он продолжил.

«Нам не пришлось проделывать много работы , — послал он. — В основном нужно было пробиться через тебя. Твоя структура полностью там. Мы более плотно связали её с твоим супругом, но, похоже, вы и сами проделали немало работы, чтобы активировать эти структуры».

Я нахмурилась, но всё ещё не знала, что сказать.

Теперь я всё яснее и яснее видела его в этом пространстве, словно мы говорили в одной комнате, пусть даже эта комната лишена всяких опознавательных знаков и переполнена светом.

«Ладно , — послала я. — Так что теперь? Что вы намереваетесь сделать?»

«Не мы, — твёрдо поправил он. — Ты. Пришло время увидеть, что ты теперь можешь сделать, Мири».

Я уставилась на него в том пространстве тьмы и света, и он смотрел на меня в ответ. Его бледные бесцветные глаза теперь были почти видны, и не просто в виде мечущихся искорок, похожих на бриллианты.

«Отправься в какие-нибудь места, если можешь, — посоветовал он. — Привыкни к этому… посмотри, насколько точно ты сможешь направлять свои прыжки. Вначале просто посмотри, сможешь ли ты стимулировать сам прыжок. Если сумеешь сделать это намеренно, то ты также должна суметь не делать этого ненамеренно. Затем попытайся лучше целиться, если сможешь. Посмотри, какой точности ты сумеешь добиться».

Помедлив, он добавил:

«Мы пошлём тебя в первый…»

«Подождите , — перебила я, осознав, что он говорит. — Что? Что насчёт Блэка? Мне нужно…»

«Нет, — он покачал своей световой головой. Я услышала, как он щёлкает языком в том пространстве, и теперь уже видела чёрные волосы, угловатые черты, бесцветные глаза. — Никакого ожидания. Наше время на исходе, Мириам, и твоё тоже. В твоём мире что-то происходит. Мы все это чувствуем. Возможно, мы не понимаем, что это означает, но мы чувствуем, что там всё меняется… и что вы с Блэком в гуще событий. Тебе нужно пробудиться полностью. Так что никакого ожидания. Никаких постепенных шажков».