Галина Гончарова - Зеркало отчаяния [litres с оптимизированной обложкой]

– Безусловно, мы будем рады воспользоваться вашим любезным предложением, – заверила Лорена.

– Я надеюсь, что вы мне напишете. Хотелось бы выразить свое сочувствие герцогессе…

Дверь закрылась подчеркнуто мягко.

Лорена в ярости схватила письменный прибор мужа… как же! Чернильница герцога была выполнена из золота и синего агата и весила столько, что женщина тут же уронила ее на стол.

Какое там швырнуть! Запястье заболело!

На столе расплылась некрасивая чернильная лужа, Лорена выругалась и поискала, что бы еще кинуть. Под руку попалась коробочка с сургучом, она-то и полетела в стену.

Лоран пронаблюдал эту сцену с улыбкой.

– Зря испортила стол.

– Отчистят! – огрызнулась Лорена. – Сучий сын!

Лоран только пожал плечами:

– А что ты хотела, дорогая? Репутация…

– Ты понял, что он нацелился на Марию-Элену?

– Это его трудности, а не мои. – Лоран пожал плечами, разглядывая свои безупречные ногти. – Просто придется действовать быстрее…

– Насколько быстрее?

– Хм-м…

– Думаешь, никто из наших слуг ему не нашептывает? Стоит этой моли приехать, и он тут же будет здесь.

Лоран чуть приосанился.

– Сестренка, ты думаешь, его сын будет смотреться рядом со мной?

Лорена чуть выдохнула.

– Нет. Конечно же – нет.

Лоран действительно был великолепен. Этакий лев на охоте. Очаровательный, грациозный, опасный… смертельно опасный для нравственности молодых девушек.

– Я справлюсь. А ты мне лучше расскажи, что там за девочка…

– Столько лет прошло… – Лорена поджала губы, вспоминая падчерицу. – Наверняка она изменилась…

– Неужели ничего не помнишь?

В памяти Лорены прочно отпечатался образ этакой мышки-малышки. Русоволосой, сероглазой, худенькой, жмущейся где-то в тени…

Мысль о том, что ребенок остался без матери, с равнодушным отцом, на руках у прислуги, ей в голову не пришла. Подумаешь…

– Она вечно рыдала. Силли пыталась с ней поиграть, однажды случайно заперла эту дуреху в склепе, так Мария-Элена там ночь просидела. А когда нашли… Томор мне такой скандал устроил… вспоминать противно.

После этого Марию-Элену и отослали из дома.

Почему именно ее?

Отсылать Лорену герцог был не готов, интересы Силанты отстаивала мать, а Мария-Элена… Томор искренне надеялся получить наследника от второй жены, вот и не думал об интересах дочери.

– А так она…

– Не знаю! Действительно, не знаю!

Лоран пожал плечами.

Не в первый раз… так даже интереснее.

Рид, маркиз Торнейский

По суше добираться до столицы было долго. По воде – гораздо быстрее и интереснее, так что легкая шхуна всегда ждала Рида у причала. И в столицу маркиз прибывал не провонявший конским потом после долгого перехода, а довольный, спокойный и отдохнувший. Хоть в тот же день на доклад к королю.

Так оно и вышло. Остеон не заставил брата ждать долго – явился сам.

– Рид!

– Ост!

Когда-то, давным-давно, Аррель поступил мудро. Он показал Остеону малыша, спящего в кровати, и сказал: «Вы – одной крови. Если ты пожелаешь, он будет твоим щитом и мечом».

Остеон был еще мальчишкой, но неглупым, нет…

Бастард?

Да, вечное искушение для некоторых людей. Или…

Друг, брат, стена за твоей спиной… это уж что ты сам выберешь.

Был еще и третий вариант: убить младенца, но его не рассматривали ни Аррель, ни Остеон. Так что малыш рос во дворце и обожал брата.

Не так.

ОБОЖАЛ!

Остеон был примером для подражания. Он был идеалом, образцом, он был солнцем и месяцем для малыша, Рид готов был таскаться за ним хвостиком целыми днями и сидеть под дверью…

Остеон посмеивался, но малыша не гонял, а терпеливо служил примером для подражания. Учил, вытирал иногда нос и давал подержать меч! Что еще надо было мальчишке для счастья?

Аррель этому был только рад. Кстати, и внешне что отец, что оба сына были удивительно похожи. Разве что Остеон пошел фигурой в мать и был более высоким, стройным и худощавым. А так – те же темные волосы, карие глаза, те же черты лица…

Братья крепко обнялись, и Рид вгляделся в старшенького.

– Как ты?

– А вот об этом у нас разговор и будет.

Рид тут же насторожился.

– Что-то не так, Остеон?

– Сложно сказать… ты садись, разливай, поговорим…

Рид послушался, глядя на брата. И пристальным взглядом отмечал и чуть ссутулившиеся плечи, и морщинки на лице, и новые проблески седины в волосах…

Что-то случилось?

Остеон молчал, пока Рид доставал бутылку из заначки, пока открывал пробку и разливал благородный темно-красный напиток по двум бокалам, пока брат не присел напротив… и только тогда ошарашил.

– Рид, ты жениться не хочешь?

Рид не хотел.

И не задумывался, и не собирался, и вообще. Но…

– С чего вдруг ты об этом спрашиваешь?

Его величество кивнул на стену, где вместо оружия или военных трофеев висели карты. Рид сам рисовал, когда было время и настроение… может он иметь маленькое хобби? Вот оно и есть.

– Вот – мы. Вот – Степь. А вот это Элар и Саларин. Если мы заключим тройной союз, Степь не устоит. Сам знаешь, сколько от нее бед…

Рид знал.

И заставы на границе, и войско, и расходы, и… С другой стороны, а чем будет заняться королевствам, когда они съедят и переварят Степь?

Да уж найдется чем! Это даже не правнуки его сподобятся, это работа на века!

– Союз – хорошо, а жениться-то зачем?

– У Риния третья дочь не замужем, у меня сынок холостякует… сам понимаешь.

Рид отлично понимал. Королевские браки – они такие, сложные. Женят и не спросят.

– А я тут при чем?

– При Саларине.

Рид скривился. Идея была понятна, но…

– Ост, не хотелось бы. Если я женюсь на ком-то достаточно знатном, чтобы претендовать на престол…

Остеон улыбнулся.

– А вот тут есть одна маленькая хитрость. У его величества Самдия есть дочь. Незаконная.

– Ах ты, с… собачий сын!

Братьев так не называют. И королей ругать не принято. Но!

Кто сказал, что незаконных дочерей любят меньше, чем законных?

А вот престол им не светит. И семейке ублюдков – тоже.

Второе Рид быстро просчитал и нахмурился…

– Остеон, а ты представляешь, что будут говорить в свете?

– А тебе не наплевать?

– А моим детям?

– Если ты думаешь о детях – получается, ты согласен на брак? – коварно подкинул «вилку» братец. Чтоб ему корона не жала… интриган паучий!

На брак Рид был не согласен, но…

Ему уже за тридцать. Сколько еще впереди? А ребенка надо сделать, воспитать, поставить на ноги, да так, чтобы его с ног не сбили…

Нельзя сказать, что у Рида была в юности какая-то трагическая любовная история, и сердце ему не разбивали, и…

Просто нагляделся он на старшего брата. А у Остеона с Лиданеттой все было не просто замечательно. Они безумно любили друг друга, обожали, дышали одним воздухом… Рид хотел для себя не меньшего! Лучше – больше!