Екатерина Васина - Да, детка, это - реальность [СИ]

— Им можно доверять?

Алиса пожала плечами:

— Они занимаются примерно тем же, что и Управление, но их позиция мне более симпатична. Они не одобряют законы о запрете на исследования вируса, считая, что таким образом мы ограничиваем сами себя. Я разговаривала с Марко. По его словам, вместо того, чтобы создавать кучу ограничений и запретов, лучше убрать причину их появления. Грубо говоря, мы затыкаем пальцами течи в плотине.

— Иными словами, Альянс хочет найти пособников Адель?

— Да. И я тоже. — Алиса поморщилась от воспоминаний. — Но думаю жуки были неожиданностью и для них. Надеюсь, мы узнаем, что это.

— Выглядит не слишком приятно. — согласился Генри, открывая дверь и пропуская Охотницу вперед. — Вкратце, ты по-прежнему будешь с ними сотрудничать?

— Зависит от того, что Алан нам расскажет.

***

Оказывается, быть счастливой легко. Даже если на тебя идет Охота, а весь мир вокруг перевернулся с ног на голову.

Достаточно проснуться и увидеть рядом любимого человека.

Кирилл обнаружился на второй половине гигантской постели. Лежал и читал что-то на планшете. Алекса не удержалась:

— Замри, я так редко вижу умное выражение на твоем лице.

— Я так редко слышу что-то мудрое из твоих губ. — парировал Охотник, вскидывая взгляд на жену. Та совершенно по-дурацки ощутила, как внутри все резко теплеет. Болезненная сонливость схлынула, оставив лишь ощущение уюта и безопасности.

— Просто ты настолько тупенький, что мои речи до тебя не доходят.

— Нет, я фильтрую бессмысленный поток твоего сознания. — отмахнулся Кирилл. С трудом перекатился и оказался рядом. Алекса лишь пискнула, когда он прижал ее к постели и поинтересовался, нависая сверху. Прижимая запястья у нее над головой.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально. Антидот вывел остатки сыворотки, я выспалась и готова к бою. — Алекса говорила, а сама разглядывала загорелое резкое лицо Охотника, выгоревшие и стянутые в короткий хвост волосы. Он выглядел уставшим, но довольным.

Ее Охотника. И пусть все остальные валят к чертям.

Она первая потянулась за поцелуем. Неспешным, глубоким, пробуждающим тягучее томительное желание. От которого жаром опаляло голову и низ живота.

— Кир, я так тебя люблю! — прошептала, задыхаясь. Чувствуя, как на глаза почему-то наворачиваются слезы.

— Я знаю. — Охотник все так же нависал над ней, опираясь на локти. — И тоже люблю тебя, Сашка. Прям вот сильно, сильно.

Он легко поцеловал ее в нос и отстранился.

— Эй, куда? — взвыла уже размечтавшаяся Александра. Она обеими руками вцепилась в джинсы Охотника.

— Извини, дорогая еще пару дней я способен максимум на поцелуй. Для твоего спасения пришлось переборщить со стимуляторами! — ответил Кирилл. — Ненасытный какой клыкастик. Но потом обещаю снять отличный дом. Только ты, я и куча мебели, которую мы испробуем.

Алекса облизнула губы. Внутри все аж судорогой скрутило, едва только представила картину.

— Точно?

— Конечно! Всегда мечтал переспать с вампиршей на рояле, чтобы она наигрывала ногой собачий вальс.

— Придурок! — Алекса отпустила Охотника и встала. Поинтересовалась. — Что у нас по плану? Где мы, кстати?

— О, включились мозги. Это радует. Одевайся и выходи, буду ждать тебя внизу. Мы все еще в гостях у господина Блэка.

Кирилл достал мобильник и поморщился. Продемонстрировал экран Александре.

— Семьдесят пять звонков за двое суток от любимого папочки.

— Что-то случилось?

— Ага, очередная шиза. Я не знаю, не перезванивал еще. Случись что-то серьезное, написал бы сообщением или на почту. А так звонит и звонит. Пойду выясню чего ему приспичило.

Прижимая трубку к уху, Охотник вышел за дверь, успев еще проговорить:

— Мы ждем тебя внизу. Нам обещали рассказать нечто крайне интересное. И я тащусь с твоей попки.

— Озабоченный ублюдок. — Алекса сделала вид, что швыряет в мужа подушкой. И звонко расхохоталась. Осеклась, вспомнив, что надо еще вылечить Лизку.

Лизка! Как она там? Вампирша огляделась: старая одежда пропала, на стойке, рядом с кроватью, висели джинсы и белая рубашка, рядом стояли туфли. Шмыгнув ненадолго в ванную комнату, Алекса — посвежевшая и окончательно взбодрившаяся — оделась.

Все ведь будет хорошо, не так ли? Они сейчас поговорят. Теперь, когда известно, что во всем замешана Адель, Охоту должны прекратить. Александра решила при встрече с Дарьяной как следует врезать по смазливой наглой роже Охотницы.

А вот за дверью ожидал приятный сюрприз в виде Алисы. Охотница стояла, подпирая плечом стену. При виде замершей Александры улыбнулась и махнула рукой. Выглядела женщина немного бодрее, чем в предыдущие дни. Вампирша спросила:

— Сколько времени я валялась?

— Ровно сутки. А что?

Алекса выразительно вздернула бровь и посмотрела на Охотницу.

— А, ты об этом. — Алиса провела рукой по уложенным светлым волосам. Она выглядела усталой ухоженной женщиной лет тридцати. В вырезе персикового цвета рубашки покачивалась цепочка с серебряной пантерой. Синяки под глазами прошли, но все равно чувствовалось, что Охотнице не помешал бы хороший отдых.

— Меня отдали в руки хороших целителей. Пойдем, надо вылечить Лизку. Твоя вакцина готова, Алан ее проверил.

Александра при упоминании темноволосого вампира скривилась, но промолчала.

Молча они поднялись на третий этаж особняка Генри, отделанный в бело-голубом цвете, со множеством лепных украшений.

— Это ведь дядя Андрей подарил? — вдруг спросила Александра. Они с Охотницей остановились в широком коридоре, возле тяжелой деревянной двери, украшенной позолоченной лепниной.

— Да. — задумчиво ответила Алиса, касаясь пальцами цепочки. — Символ. Андрей всегда считал меня независимой. Пантерой, место которой не в зоопарке, а на воле.

— Как он мило обозвал всех магов животными.

— Да мы все животные, девочка. Просто хорошо притворяемся.

С этими словами Алиса толкнула дверь в роскошную бело-голубую комнату эпохи «ренессанс». Под шикарным тяжелым балдахином стояла огромная кровать. А на ней — тут сердце Александры сжалось — лежала Лизка. Лежала, обнимая одну из подушек и спала.

«Боже, она за сутки еще сильнее похудела», — подумала вампирша, приближаясь к подруге. Лежавшая на кровати девушка лишь отдаленно напоминала шикарную гламурную Лизу с блестящими каштановыми волосами, гладкой загорелой кожей и дерзким взглядом. Сейчас кожа посерела, многочисленные язвы становились все больше, а дышала Лизавета прерывисто и часто, словно ей очень больно.

Впрочем, скорее всего так оно и было. Разрушения уже начали затрагивать внутренние органы.

Руки Александры слегка дрожали, когда она набирала в шприц бледно-голубую мутноватую жидкость. Вакцина дожидалась ее в большой ампуле, а та хранилась в специальном контейнере возле Лизкиной кровати.