Джули Айгелено - Буйная весна [СИ]

— Боюсь, Валар не одобрят нашего союза, — произнесла девушка.

— Мне нужно знать твое мнение, — настаивает Орофер.

— Я люблю вас. Что вам ещё нужно? — удивляется Аканта.

Вот теперь Орофер безгранично счастлив. Если Трандуил обжегся, вступив в порочную связь со смертной, то ему сама Йаванна позволила женится во второй раз. И все-таки он проглядел происхождение своей возлюбленной — не может быть русых волос у людей из дома Халет.

«Её мать из рода ваньяр», — поведала во сне Йаванна: «Она последняя из дома эльфов, которая отправилась в Валинор, когда разгорелась гражданская война у людей. Присмотрись к своей возлюбленной — она не та, чем кажется».

Аканта проводила аккуратные линии на пергаменте. Женские очертания уже вырисовывались. Оставалось самое сложное — лицо.

— Кого рисуешь? — на веранде показался Орофер.

— Это моя мать, Лагорэсир, — ответила Аканта, откидывая со своего лица прядь русых волос. — Она пробудилась вместе с другими эльфами на озере Куивэнен. Среди пробудившихся было всего две эллет — так говорила мне мать. Ингвэ, вождь ваньяр, поведал им о красоте Благословенного края. Весь народ последовал за ним, кроме двух эльфиек.

— А что случилось с твоей матерью?

— Она вместе со своей подругой решила вступить в Средиземье. Они долго бродили по лесам, пока моей матери во сне не явилась Йаванна и не отправила их жить в Нарготронд. В лесу Бретиля она встретила моего отца, Харданга. Я стала свидетелем гибели Белерианда, когда мне исполнилось лет пять. Меня приютил Авранк ненадолго, а потом мы присоединились к нуменорцам.

— Мантор обратил деяния твоего отца против его самого. Дворец Вождей запылал. Твой отец был убит копьем в спину, — подвел итог Орофер — Melamin*, это все в прошлом. Нам нужно готовится к празднику.

— Мне 304 года — добавила Аканта.

На день летнего солнцестояния, на праздник Фарадомэ, была назначена помолвка. Дворец походил на растревоженный улей. Специально для Аканты бирюзовое платье расшивали драгоценными камнями. Девушку мучили бесконечными примерками.

— Неужели это обязательно? — спросила один раз у Орофера его невеста.

— Конечно. Помолвка для эльфов важна. Ты будешь выглядеть великолепно, — таков был ответ лесного владыки.

Нуменор расцветал летом. Море меньше штормило, в центре страны паслись овцы. В королевской оранжереи расцветали васильки, бегонии, маки и алиссумы.

Только принцессе Нуменора было не до буйных красок летней поры. Сильмариэн пыталась разбудить дочь, но та никак не реагировала.

— Миримэль, прошу тебя, — звала Сильмариэн, — проснись! Миримэль, проснись!

Молодая мать коснулась руки ребенка. Та была холодная. Отпрыгнув от Миримэль как от огня, Сильмариэн сотрясалась рыданиями.

— Думаю, она умерла ночью во сне, — поделился своими рассуждениями Элронд, появляясь в детской, — сочувствую вам, принцесса.

— Это не может быть правдой! — воскликнула Сильмариэн. Она била руками стену, раздирая их до крови, пока кто-то ласково не коснулся её запястья: — Элронд, передайте, пожалуйста Трандуилу его арфу и расскажите о смерти дочери. Я не в силах этого сделать.

— Я все сделаю, не волнуйтесь, — пообещал Элронд, — ваш муж уже вернулся с войны. Поговорите с ним. Сохраните маленькую жизнь, что сейчас внутри вас. Вы потеряли одного ребенка, не потеряйте другого.

Слова Элронда доходили до сознания будто сквозь толщу воды. Когда он покинул детскую, Сильмариэн дала волю себе. Она вспоминала как учила играть дочь на арфе, как они вместе следили за цветением всевозможных растений в оранжерее, как она учила Миримэль делать первые стежки. Рыдания превратились в вой раненного зверя.

Трандуил гулял вокруг дворца. За последнее время его все чаще посещали мысли о смертности.

Да, эльфы были бессмертны, жили с начала мироздания. Но такая жизнь не была радужной — часто они становились свидетелями многочисленных войн и изменений в мире. Как тут не думать о смерти?

Люди же были другими. Они погибали от болезней. И потом не возвращались в Круги Мира. Эльф же мог вернуться в Арду либо остаться в Чертогах Мандоса до окончания мира.

Человеческая жизнь так коротка, а век эльфов так долог. Два абсолютно разных народа. Но оба так любят сражаться за свои идеалы.

Дворец украсили венками из белых лилий. Беседка, где должна была проходить церемония помолвки, утонула в цветах.

Аканта придирчиво осматривала бирюзовое платье, стоя перед зеркалом в полный рост. Она жутко волновалась, теребя серебряный пояс. Ещё раз вздохнув, она, преодолев многочисленные переходы, оказалась на свежем воздухе. Погода впервые за долгое время радовала — солнце стояло в зените.

Эльфы исполняли песни. А девушка медленно двигалась в сторону деревянной беседки, где её ждал Орофер. Замерев на пороге, Аканта встретилась с теплыми голубыми глазами жениха и холодными льдинками Трандуила. Было видно, что последний откровенно скучает.

— Я, король лесных эльфов Орофер, клянусь Эру взять в жены Аканту из дома Халет через год, — произнес владыка.

— Я, Аканта из дома Халет, клянусь Эру выйти замуж за короля лесных эльфов Орофера через год, — дрожащим голосом произнесла девушка.

Грянули аплодисменты. А Орофер страстно поцеловал свою невесту. Теперь официальные послания о помолвке лесного короля разнесутся по дворцам Средиземья.

Какая разница — эльфы или люди? Все те же войны, кровь, страдания… У кого-то на это уходят века, у кого-то — лишь короткая земная жизнь.

Можно бесконечно возвращаться из Чертогов Мандоса, но так и не познать любовь. Можно бесконечно вспоминать как было и смотреть как будет. Можно бесконечно возвращаться в прошлое и проворонить настоящее. Вот только надо ли?

Трандуил смотрел за танцем отца и Аканты. Эти двое точно счастливы. Вон, улыбки не сходят с лиц. А он? Он упустил свое счастье. Поддержал отговорку отца, но так и не смирился с ней.

«Может, не все ещё потеряно?» — спрашивал у себя Трандуил: «Может, есть ещё шанс».

Кто же Валар? Ангелы? Демоны? Ни то, и ни другое. Боги. Им поклоняются, их любят. Всех, кроме Мелькора. Всех, кроме него.

Трандуил взял бокал с ежевичным вином, стараясь унять тревогу на душе. Он чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Когда он вовсю наслаждался напитком, одна из эллет нагло взяла его за руку и повела в круг танцующих. Кругом слышался задорный смех и аплодисменты.

— Ты чем-то расстроен? — спросил Орофер, касаясь плеча сына и останавливая того на полпути ко дворцу.

— Нет, отец, — ответил Трандуил, — поздравляю тебя! Я же свое счастье упустил как последний дурак.