Светлана Шёпот - Пленники песчаного рая (СИ)

— Хм, — бросила на него еще один короткий взгляд и вздохнула. — Пойдём, я как раз туда иду. Только держись подальше.

Мужчина кивнул.

Я убрала руку от стены и выпрямилась. Ребра еще болят, но не так уж сильно. Только если вдохнуть глубже, но лучше не надо. Может показаться странным, что я вот так просто после почти изнасилования спокойно согласилась помочь другому мужчине. Вот только за свои двадцать с лишним лет жизни в этом мире я уже научилась понимать, что постоянно страшиться нельзя. Если бояться быть изнасилованной или убитой, то лучше вообще из дома не выходить. Хотя здесь это совершенно не гарант, что на город не нападет какая-нибудь банда и не вырежет весь город, предварительно хорошо повеселившись с местными женщинами и девушками.

— Попала в переплёт? — спросил незнакомец, когда мы прошли метров сто.

— С чего взял? — поинтересовалась, размышляя, что нужно уходить из города. Иначе можно и проблем на свою шею наловить. Вздохнув, скривилась — бок прострелило болью. И дернул меня черт пойти после обеда в лавку с лекарствами. Наверное, когда ела, то привлекла внимание громилы, вот он и поплёлся за мной. Если бы поднялась к себе сразу, может, ничего и не было. Всегда было интересно, из чего местные лекари делают свои отвары, но мне так и не удалось узнать этот хорошо охраняемый секрет. Я бы поняла, что из растений, но проблема в том, что вокруг их почти нет. Даже знакомых мне кактусов тут очень мало.

— Рана на лице, да и видно же, что идти тебе больно.

— Не обращай внимания. Жить буду — это главное, — хмыкнула я, слизывая с разбитой губы каплю крови. Рана уже засохла. Регенерация у меня в этом мире тоже будь здоров. Уже завтра от боли в боку не останется и следа. А разбитая губа затянется к вечеру. За другими я такой тяги к здоровью не наблюдала.

Наверное, именно благодаря этой способности я до сих пор жива. Все мои годы здесь прошли под одним девизом — выжить во что бы то ни стало! Шансов на это у меня было весьма мало. Начать хотя бы с того, что своих родителей я в глаза не видела. Никто толком ничего о них мне сказать не мог. Слышала лишь, что еще малышкой я самостоятельно пришла в город. А спустя некоторое время недалеко нашли круг из остекленевшего песка. Там явно что-то сильно горело. Даже не знаю почему, но местные в том городе связали эти два случая вместе. Якобы кто-то что-то там видел. Вот только мне так и не удалось узнать, что там произошло и откуда я взялась вообще. При мне не было никаких вещей или же ценностей. Росла я в борделе. В десять лет сбежала из него, так как мамочка решила, что я уже созрела для работы. И нет, не той, где надо полы мыть или же тарелки на кухне драить. А той самой, в горизонтальной плоскости. Позже я узнала, что местный богач присмотрел меня для себя и велел мамочке растить, подкидывая изредка денег на кормежку. Мне надо было сказать ему спасибо. Если бы не он, меня бы «употребили по назначению» еще раньше, а так было время немного повзрослеть.

После этого я скиталась по этому миру. Из города в город. Преимущественно в одиночку, избегая больших групп и караванов. Работала там, где придётся, старалась сильно не светить своим лицом. Почему? Просто здесь есть некий стандарт внешности. И если ты выбиваешься из него, то тут же привлекаешь к себе нездоровое внимание. Почти все люди Алькора смуглые, темноволосые, с карими глазами. Я лишь однажды видела девушку, у которой были зеленые глаза. В борделе видела. Она пользовалась большим спросом, сама того не желая.

У меня тоже смуглая кожа, а еще голубые глаза. Хорошо хоть, не блондинка, а шатенка, но, поверьте, здесь этого достаточно, чтобы привлечь ненужное внимание. Хозяйка борделя меня очень берегла, надеясь продать как можно дороже тому самому толстосуму. Я была категорически не согласна с этим, поэтому сбежала. Пришлось, правда, потратить всё, что на тот момент у меня было. Я имею в виду местные деньги. Понятия не имею, как я такая получилась. Это дало мне надежду, что кроме бескрайнего песка всё-таки есть еще страны в этом мире. И я хочу их найти. Я понимаю, что там может и не быть хорошо, но жить без цели… В этом мире лучше уж и вовсе тогда не жить.

— Пришли, — сказала, открывая входную дверь. Внутри, как обычно, толклись немногочисленные люди, которым не хотелось сидеть в жару дома или же в своём номере. — Удачи. И мой тебе совет — не надо быть таким добреньким. Не знаю, как там у вас наверху принято и кто тебя таким воспитал, но тут тебя попросту съедят и не заметят.

Бросив последний взгляд на мужчину, который смотрел на меня немного удивлённо, пошла в свой номер. Надо отлежаться, чтобы раны зажили, а запасы лекарств, которые мне редко, но всё-таки требовались, можно пополнить и позже. Если поначалу странный мужчина и вызвал у меня интерес, то он быстро угас. Влезешь — можно поплатиться головой. Это я давно и хорошо усвоила. А незнакомец не выглядел обычным жителем этого мира. Не надо быть умником, чтобы понять — рядом с ним точно будут проблемы.

Удивляет, что я постоянно упоминаю «этот мир»? Всё очень просто. С самого детства я понемногу вспоминала свою прошлую жизнь. Техногенный мир, машины, бетонные высотки, квартира, семья и всё в таком духе. Воспоминания могли настигнуть меня в любое время. Крохотными кусочками они возвращались ко мне, будто растерянные во времени песчинки. Конечно, всего я не помню, но и того, что уже знаю, достаточно, чтобы быть полностью уверенной — Алькор не тот мир, в котором я жила ранее. Я даже имя своё вспомнила — Кира. Здесь у меня имени не было, поэтому адаптировала своё прежнее для этого мира. Теперь меня зовут Кэри. Кира на местный лад почему-то коверкается именно так. Ну, Кэри мне тоже понравилось, поэтому оставила так.

Как так вышло? Ну, думаю, что всё дело в реинкарнации. Помнится, идея о перерождении была в том мире весьма актуальна и не нова. А почему я вспомнила о прошлой жизни? Вот тут можно поставить вопрос. Сама не знаю. У меня на данный момент только одно объяснение. Душа после смерти в любом случае как-то очищается, ведь обычно мы ничего из прошлого не знаем. Если вспомнить, что под гипнозом люди начинают рассказывать о своих прошлых жизнях, то можно сделать любопытный вывод. Память либо прячется в глубине души, либо от неё остаются кусочки, которые и вспоминают те люди. Но что, если в какой-то момент этих воспоминаний или кусочков накапливается так много, что человек просто начинает вспоминать? Думаю, именно это со мной и случилось. Об этом можно рассуждать очень долго, а вот времени подумать в этом мире часто не так много, как мне того хотелось бы.

В номере я тщательно закрыла дверь. Подпереть её было нечем, так как кроме кошмы на полу и подушки в комнате не было больше ничего. Дерево здесь, по понятным причинам, было весьма ценным. И никто бы не стал тратить его на всякие излишества. Кроме богатеев, естественно. Здесь все каменное, а посуда из глины. Хотя если вспомнить, то внизу столы были каменными, а вот стулья и лавки из древесины. Вот еще одна загадка. Дерева нет, а двери и стулья ведь из него. Откуда берут древесину? В Алькоре, вообще, много странного. Поначалу я не обращала внимания, но потом стала осознавать, что дело нечисто. Взять хотя бы этот трактир. Не думаю, что богачи, берегущие свои небольшие рощи как зеницу ока, станут рубить их на мебель в каком-то третьесортном трактире. Значит, где-то всё-таки растут деревья в достаточном количестве, чтобы изделия из них могли позволить себе не только те, у кого от денег карманы по земле волочатся. Осталось выяснить, где это место.