Евгения Телицына - Стихийный мир. Трилогия [litres]

В конце концов, махнув на все рукой, он оставил меня одного. Понятия не имею, куда он пошел. Понимаю только, что нам всем нужно успокоиться и посмотреть на проблему трезвым взглядом.

А проблема была. Лекарство не действовало. Остальным четверым испытуемым стало хуже.

И что бы ни говорил земляной, это все только моя вина… Я что-то упускаю…

В бессилии я рухнул на ближайший стул и невидящим взглядом уставился на заваленный колбами, пробирками и свитками стол.

— Думай, Ласт, думай.

Я сделал все, как написано в заметках омег. Игнис помог кое-что поправить с учетом нашей ситуации. Потом мы вывели новую формулу. И лекарство должно было помочь…

— Все совсем плохо?

Оказывается, у меня нет сил даже на испуг. Я только медленно обернулся. И увидел стоявшую рядом Ясину.

— Не помогло. Никому.

— Тебе нужно абстрагироваться от всего. И посмотреть под другим углом, — мама Скай поставила передо мной дымящуюся кружку отвара.

— Легко сказать…

— И не сложнее сделать.

Она улыбнулась доброй материнской улыбкой. Мая приемная мать тоже так улыбалась, когда у меня что-то не получалось. Нежно на меня смотрела и, потрепав по плечу, говорила: «Все получится, сынок. Кровь — не водица. А ты — сын талантливого отца».

Я подскочил, чудом не скинув кружку на пол.

Кровь — не водица!

— Ласт? — настороженно позвала Ясина.

— Кровь — не водица! — повторил я вслух. — Ангелы, ты не представляешь, как помогла!

— Я ничего не сделала.

— О, это не так! — я судорожно начал искать все необходимое. — Я понял, чего не хватает нашему лекарству. И мне нужна твоя кровь.

— Кровь омеги… — протянула женщина. — Черт, а ведь ты прав. Это может сработать!

Она с готовностью протянула мне руку, быстро закатав рукав до локтевого сгиба.

— Бери сколько нужно. А после я приведу новых испытуемых. Нам же необходимы двое на первой стадии.

— Да, — помрачнел я. — И время, чтобы лекарства дождались те, кто скоро подойдут к концу третьей…

На этот раз они говорили со мной…

— Есть ли в том смысл? — тихо спросила женщина лет тридцати, сегодня перешедшая во вторую стадию болезни.

— Смысл есть всегда, — так же тихо ответил я. — Я верю, что смогу помочь.

— Хотела бы и я в это верить.

Я перешел к следующему больному. И следующему.

— Для нас все уже решено, — сказал мне мужчина на третьей стадии. Я хотел возразить, но он продолжил: — Не спорь, сынок, для нас все уже решено. Но пробуя на нас, найди выход для тех, кто еще не заболел. Сбереги наших детей.

У меня ком встал в горле. Я смог только кивнуть. Но ему этого было достаточно.

Когда я закончил, появилась Ясина.

— Я посижу с ними. Иди, поешь и немного поспи. Ночь будет неспокойной.

— Хорошо…

К больным я шел как на казнь. Если этот вариант лекарства не поможет, то… я сдаюсь. Я просто не знаю, что еще можно придумать. И не знаю, к кому из небеснорожденных идти за помощью. Ведь после Лики… Черт! Не стоит сейчас об этом думать. Только не сейчас.

Не знаю, сколько я простоял перед дверью в комнату больных. Вечность или мгновение. Выгоняя лишние мысли. Успокаивая дыхание. Собираясь с силами.

Скрежет несмазанных петель показался громом в ночной тишине.

Но никто не проснулся. Только Ясина кивнула и вышла ко мне.

— Все стабильны, — прошептала она. — Спят спокойно. Дыхание ровное. Ни кашля, ни хрипов, даже не ворочаются. Я почти уверена, что на этот раз все получится.

— Верь я еще в ангелов, помолился бы об этом, — тяжело вздохнул я. — Утро все решит.

— Утро все решит, — кивнула она и ушла.

Я постоял еще немного в узком коридорчике, а потом, набрав воздуха, словно перед погружением на глубину, вошел к больным.

Ночь казалась мне бесконечной. Я сидел и следил за черняками. Нервно подскакивал из-за любого хрипа, сопения или вращения. Постоянно проверял, дышат ли те, кто был ближе всех к концу. В общем, медленно сходил с ума от бессилия.

И все же упустил момент, когда ушли те двое, что были на третьей стадии…

Но, положа руку на сердце, признаюсь: я обрадовался уже тому, что они не мучились. Вспоминая, в каких муках умирали больные, я благодарил ангелов, что эти двое нашли свое успокоение во сне.

В нашей ситуации даже это — уже добрый знак.

Но я зря старательно искал плюсы в минусах. Оказалось, что хороших новостей гораздо больше. Потому что больным первой и второй стадии лекарство помогло. Парень и девушка, попавшие к нам вчера, сегодня казались абсолютно здоровыми.

А молодая женщина и ее подруга, прожившие здесь уже две ночи, выглядели уже не больными на второй стадии хвори, а подхватившими легкую простуду уставшими работницами.

Но обнадеживать раньше времени я никого не стал. Взял кровь для анализа, внимательно осмотрел всех. И оставив с больными Онэра, буквально поволок Ясину в лабораторию. Нам предстояло еще много работы…

— Ласт, — Онэр появился на пороге нашей импровизированной лаборатории в компании со Скай.

— Да? — бросив на них быстрый взгляд, я вернулся к пробиркам.

— Там больные…

— Стало хуже?! — Я уронил ложечку со смесью трав, которую хотел добавить в кровь, и резко обернулся.

— Успокойся, брат, — Скай обошла меня и принялась убирать на столе. — Они просят добавки к обеду. И спрашивают, можно ли немного погулять во дворе.

От облегчения у меня подкосились ноги. Я чуть не рухнул на сестренку — Онэр успел подхватить.

И только устало опустившись на стул и выпив теплого отвара, я понял, как сильно переживал все это время. И что сейчас впервые выдохнул от облегчения.

— Мы смогли… — выдавил, пытаясь поверить в свои слова. — Еще одна доза. И после этой ночи можно будет сообщить князю. Если все будет хорошо…

— Будет Ласт, будет, — Онэр похлопал меня по плечу. — Ты сделал это, сынок!

— Мы сделали это, — поправил его я.

— Не скромничай, — шепнула Скай.

Я не ответил. Кажется, я сидел и глупо улыбался, как душевнобольной.

Впрочем, пришел в себя я достаточно быстро. Сразу после того, как родственники практически силой меня покормили.

И сейчас сытый и окрыленный успехами, подготавливал все для следующей ночи.

Ясина, помогавшая мне утром, забежала на несколько минут. Пожертвовала кровь. И ушла вздремнуть. Ей сегодня первой дежурить с больными. Скай и Хан для этого дела были непригодны. Онэр периодически пропадал по своим делам. А где мотало Игниса, я не знал. А вторая омега молчала и делала, что попросят.

К вечеру все было готово. Я даже позволил себе спокойно медленно поесть, выпить бокал вина. И уйти спать чуть раньше.

Хотя подозреваю, это не я себе позволил, а друзья что-то подсыпали в мою еду… Уж слишком я был спокоен и податлив.

Но и черт с ним! Главное, чтобы, когда я проснусь, наша четверка больных осталась в добром здравии!